Восхождение богов

Изо рта вырвались первые клубы яда. Дым просочился сквозь эбонитовую кожу, и налетевший ветер смахнул его и как пригоршню бросил на свежую зелень на пересечении мёртвого и живого лесов. Она почернела и скукожилась, сжалась, испуская большую порцию яда. Это была настоящая эпидемия и там, где чернота просачивалась под верхний слой почвы, могла ступать Мора.

Её глаза покинул радужный свет, и где-то далеко-далеко отсюда узкая ухмылка скользнула по губам Ктуула. Он потерял связь с «дочерью». Натянув поводок на шее Туулы, вечный прошептал: «Ты вырастила настоящее чудовище, сестра моя. Жаль, что я так недооценил тебя».

А Мора ступала дальше. И эльфы, скрытые в чаще, бежали от неё со всех ног на последний рубеж обороны. Там, оставшиеся старейшины леса прощались с жизнью, чтобы доделать ступени к мосту, уже сияющему белизной и готовому принять первых пассажиров в незнакомую, спасительную гавань.

Эльфийка была даже немного разочарована. Она ожидала, что враги набросятся на неё, сплетая канаты белой магии, бьющие по земле как молотом или как плетью, что они бросят в неё песком радуги, что вгрызается в поры кожи, заставляя ту белеть, пока не обнажится кость. Мора помнила всю боевую мощь белокожих, но ей было невдомёк, что это поколение слишком давно ни с кем не воевало и просто не могло ничего противопоставить. Все их силы уходили на постройку моста и сдерживающие заклинания, чтобы просто не дать ей идти слишком быстро.

Ничего. Она больше не торопится. Пока яд набирается из ядра вечности, она уже не может повернуть. Теперь только до полного уничтожения.

Вокруг неё — сплошная тьма. Чёрный цвет пожирал живую плоть леса, что жалобно стонал под его напором, забираясь всё дальше и дальше. Вскоре Мора остановилась у первого трупа эльфа. Один лишь взгляд и по его телу прошлись неестественные конвульсии, кости выгнулись под немыслимым углом, треща как на морозе, а потом раздался визг новорождённой ахийской твари. Душа накрепко прикипела к мёртвым жилам и теперь металась под оболочкой, оглашая застывший лес отчаянным воплем. Вскоре она умолкла и извернувшийся на коленках побежала вперёд, а вслед за ней другие восставшие.

— Аргэ ктуан лэху, — прошептала Мора, вздёргивая подбородок. — Идите, идите же, мои слуги! Покажите, что их ждёт!

Вставали новые твари из тел некогда прекрасных эльфов, они поднимались, и их кожа бурела под действием отравы, переполняясь липкой чернотой, белки глаз темнели, а в зрачках загорался белый огонёк запертой души.

Вперёд, под гнётом зова тёмной эльфийки, вперёд против бывших друзей и родственников, против любимых и близких, против самой расы, пока внутри бьётся душа, пытаясь вырваться из оков и не видеть, как под пальцами трещит кожа попавшихся на пути эльфов! Не слышать их умоляющих криков, не видеть, как собственные зубы вгрызаются в плоть и выгрызают сердца, чтобы новые рабы поднялись и обратились следом, как волна, идущая на центр Ауэрских лесов.

Эльфийка чуть отстала, она только слышала вопли, уносящиеся ветром на многие километры вокруг. Эта музыка агонии, это падение врагов казалось райской песнью. Великим исходом.

— Вы заплатите за всё, — прошептала девушка, на секунду прижимаясь к дереву, чтобы перевести дух.

Её живот непропорционально раздался, и она наклонилась вперёд, выблёвывая очередную порцию яда, почти видя, как так просачивается сквозь почву и погружается глубже, отравляя корни и медленно продвигаясь к ядру планеты. Её сил хватит. А когда придёт время, она взорвётся как сверхновая и уничтожить всё вокруг.

Мора скорее почувствовала их приближение, чем увидела чёрные и белые крылья над мёртвым лесом. Заслонив рукой красное солнце, она наблюдала, как они спускаются вниз, кружась вокруг друг друга и падая низ единым целым.

— Вам меня не остановить! — прошипела эльфийка, отирая рот от остатков яда. — Вы лишь жалкие сущности этой планетки, в вас нет силы противостоять мне!

Вот только Демон так не считал. Он бросился вперёд, выплетая из себя чёрно-белые нити, обрушивая их как разряды молний на грудь эльфийки, отбрасывая её назад. И уворачиваясь от бурого тумана, выплывшего из её рта. Демон бил вновь. И вновь, пока эльфийка отступала, каждый раз отправляя ответный удар, скрипя и разражаясь злыми воплями. Она плевалась ядом, но он даже не долетал до кожи Демона, этого превосходного бесполого существа, состоящего из серых оттенков и тонов.

У него не было человеческого лика, только обозначенные черты на местах рта, носа и глаз. Он сам был как масло, обтекаем, бесформенный и потрясающе гибкий. Под его кожей бугрились узоры ариуса и нориуса, сплетающихся как узлы по всей поверхности и каждый новый удар порождал бурление в них, насыщая то чёрным, то белым цветом.

Мора устала от полумер, когда её зашвырнуло вверх и она упала с высоты тридцати метров прямо на поляну, оставив в ней дыру, над которой взметнулись чёрные хлопья пепла. Одним движением она вернула себя в вертикальное положение, и взмахнула руками отражая новый удар, так что Демон сам отлетел назад.

— И это всё, на что вы способны? — усмехнулась она, прижимая руки к пустому чреву, не успевшему насытиться новой порцией яда. Она всё израсходовала, и пора прибегнуть к действительно стоящей магии. — Тогда умрите. И пусть Ктуул из глаз Клоса видит, как рушится земля у него под ногами!

Мора выудила из-за пояса короткий кинжал и приставала к груди. Один удар — точно в сердце и взрыв будет такой мощный, что оставшаяся отрава рванёт прямо в эпицентр планеты к ядру и уничтожит его. Это будет последний акт отмщения. И пускай она не успела увидеть, как умирают последние враги, она будет знать, что сделала это. Месть свершится.

Время замедлилось, вытягиваясь как струна. Демон осмысленным взглядом уставился на неё и в головах Никлоса и Селесты промелькнула одна-единственная мысль. Только бы успеть. Только бы времени, подвластного их магии, хватило на то, что они планировали сделать. Взметнулись крылья Демона, и он ринулся над землёй к эльфийке, тянущей лезвие к груди. Она тянула его, а Демон уже ухватил её за плечи, меняя траекторию и взмывая вверх. Слабое сопротивление из-за слишком быстрой скорости лишь немного сбило с пути, и Демон набрал высоту, чтобы как комета устремиться вперёд к оставшимся зелёным кронам леса, к самым высоким и густым деревьям, над которыми уже расцветали белые линии моста.

«Только бы они пропустили!» — мелькнула мысль Селесты. — «Только бы моё приглашение оставалось в силе!»

Зажмурившись, внутри Демона сущности Селесты и Никлоса вцепились друг в друга и прошли насквозь черту, отделявшую зелень от мёртвых деревьев. Удерживаемая Мора широко раскрыла глаза, не веря, что оказалась на бесконечно-прекрасной территории эльфов. Эльфийка на миг ослабила концентрацию и чуть не утратила кинжал, когда её тряхнуло и она вновь основательно ухватилась за рукоять, обращая обратно к груди.

«Успеть! Успеть! Успеть!» — пела тёмная душа, а скорость и звук сливались в серые, вытянутые линии, визг стоял такой, как если бы она влезла в водопад, окружённый тысячью цикад, орущих на максимальной громкости.

Снизу зазвучали трубы тревоги, разнося над эльфийской территорией предупреждение об опасности, что неслась над ними в воздухе, почти касаясь драгоценных лесов. Люди и эльфы спешили к мосту, но только успевали увидеть тень, мелькнувшую над ними и последующий вал ветра, от которого даже могучие кроны гнулись к земле.