Восхождение Примарха 6

— Очень рад тебя видеть, с чего ты взяла? — поинтересовался я и сделал шаг в сторону, чтобы проследить за её действиями, но девушка осталась на месте, лишь наблюдая за мной. — Просто ты хочешь невозможного. Я сейчас там, где и должен находиться. Тут моё место, и я со своего пути не сверну. Ты пойми, что я, в конце концов, не собачонка у трона императора, которую прогоняют, а затем подзывают по свистку. Сейчас, тут, на этой лестнице его решения надо мной не властны. Понял, что заблуждался? Отлично, что ж, это только плюс. Но это не значит, что я буду менять свои решения.

— Понятно, — ответила Варвара, и в её глазах заблестели слёзы в едва появившемся свете. — Я просто не нужна тебе. Я-то дура, надеялась, что мы будем вместе, а ты такой же, как все. Тебя интересует только то, что происходит с тобой лично, и совсем не волнует, что в душе у других людей. Ты просто эгоист.

— Совсем нет, — ответил я, понимая всю суть этой уловки. — То, что я следую своим принципам, ещё не значит, что я — эгоист. То, что я заканчиваю дела, которые начал, совсем не означает, что я кем-то пренебрегаю. Просто есть те вещи, которые надо сделать здесь и сейчас, а всё остальное подождёт. В том числе и близкие люди, если они на самом деле таковыми являются. Наши пути идут параллельно и обязательно сойдутся в одной точке, но не сейчас. До неё ещё надо обоим дойти.

— Какая же я — наивная простушка, — слёзы текли из глаз Варвары и стекали по щекам, падая за каменные плиты, запорошенные снегом. — Меня оказалось так же просто обмануть, как Валю. Ты меня не любишь, вот что я поняла. Нет никаких «нас»! Ты от нас отказался, — с этими словами она медленно пошла вниз по лестнице.

Интересно, зачем, если портал был наверху? Или обратный будет снизу? Много лишних вопросов. Одно я знал на сто процентов. Настоящая Варвара себя бы так никогда не повела. А если бы повела, это означало бы, что я ошибся с выбором.

— Плохо, — с максимальным сочувствием в голосе проговорил я, и человек, изображавший Варвару обернулся, по-прежнему обливаясь слезами. — Очень плохо играете, — добавил я после этого. — Настолько плохо, что в театральный вас не взяли бы!

— Тебе просто наплевать на чувства девушки! — возразил мне на это человек, продолжая лить слёзы.

— На ваши чувства — да, — ответил я, до конца уверяясь в своей правоте. — По крайней мере, на вот эти, лживые. Вы же поймите, уж не знаю, почему вы смогли так здорово сымитировать внешность Вари, но вот характер вам совсем не удался. Она же сама меня напутствовала на успех, находясь в этот момент взаперти. Вряд ли что-то могло произойти такое, что переменило бы её мнение. Ну, кроме умопомешательства, конечно. И всё равно, это был бы уже совсем другой человек.

— Чудовище! — закричал мне человек, изображающий Варвару, и побежал вниз по лестнице.

Преследовать его я не стал, а задумался.

«Это не могла быть Варя, — сказал я Архосу, словно для того, чтобы до конца увериться самому. — Моя эмпатия, не знал, кстати, что от неё что-то осталось, прямо-таки кричала, что передо мной совершенно другой человек. Да и поведение не Варино».

«Склонен с тобой согласиться, — задумчиво проговорил мой ментальный учитель. — И хочу заметить, что в чём-то ты стал уже мудрее меня. Истинный Примарх, что я могу сказать».

* * *

Последние несколько сотен ступеней я практически не заметил. Мне было тепло, светло и легко, словно я сбросил неведомый груз со своих плеч. Лестница убегала назад и вниз до тех пор, пока я вдруг не оказался на вершине.

Солнце уже поднималось из-за горизонта, и его лучи окрасили в перламутрово-розовый цвет шапки близлежащих гор. Надо ли говорить, что никогда в своей жизни я не видел подобной красоты.

И вместо того, чтобы схватить колотушку, подвешенную у правой части ворот, ведущих в храм с многочисленными пагодами, я утоптал снег в той части холма, где была лучшая видимость и уселся наблюдать за рассветом.

В конце концов, храм от меня никуда не убежит, а красота именно этого рассвета мимолётна и больше никогда не повторится ни для меня, ни для кого-то ещё. Миг, который никогда уже не будет прежним.

Штопор вылез ко мне на плечо, уткнулся бочком в шею и тихо заурчал.

— Сиво! — озвучил он, когда один из лучей прямо на глазах побежал по ближайшему склону, заставляя снег искриться, словно по волшебству.

— Очень красиво, — согласился я.

С другой стороны от меня встал Архос, сквозь которого уже с трудом можно было что-то рассмотреть, настолько он становился плотным, когда выходил.

— Стоило сюда подниматься только из-за этого, — проговорил он, и мне показалось, что из его рта вырвалось едва заметное облачко.

«Ты уже больше жив, чем нет, дружище», — подумал я, но не стал озвучивать вслух.

Я просто не хотел мешать моменту отложиться в моей памяти.

Низкие облака, а, может быть, слой тумана внизу бурлил, словно был рекой. Но туда лучи восходящего солнца ещё не достали. И снизу восходящим потоком меня обдувал ветер. Не простой ветер. Рассветный.

Я закрыл глаза и почувствовал, что этот самый рассветный ветер отзывается во мне. Магические каналы трепещут, впитывая его и пытаясь передать дальше, но некуда.

И тут я понял, что чувствую этот самый ветер иначе. Не так, как раньше. Я ощущаю в нём запах земли, снега и скал, которых он касался, поднимаясь ко мне. Я чувствую в нём влагу из облака, сквозь которое он прошёл на пути ко мне. И ещё я ощущаю в нём солнечный свет, который напитал его только что, коснувшись своим лучом воздушного потока.

Это было настолько потрясающее открытие, что я некоторое время сидел, не в силах ни пошевелиться, ни думать, ни дышать. Я наслаждался рассветным ветром, проходящим сквозь меня и одаривающим своей магией.

В себя, может, через минуту, а, может, и через вечность меня привёл голос Штопора.

— Кушать, — тихо произнёс он. — Кушать хочу!

Не задумываясь, выработанными на автомате действиями, я слепил ему кусочек магии и отдал в лапки.

— Ням-ням! — зашёлся фамильяр в настоящем восторге, который магия аэрахов у него уже давно не вызывала. — Какой куся ветер! Ням-ням!

— Вкусный ветер? — переспросил я, понимая, что накормил малыша вовсе не магией аэрахов, а тем, чего у меня быть, по идее, не должно.

— Очень куся! — ответил на это Штопор. — Он… он разноцветный!

Разноцветный для него, рассветный для меня. Какой бы она не была, но это именно магия воздуха, перемешанная с другими стихиями, как они и встречаются в природе, а не по отдельности, как придумали люди. Получается, я по-прежнему маг?

Я вытянул ладонь вперёд, и вскоре на ней затанцевал крохотный, слабый, но всё же заметный смерчик. Луч, вырвавшийся в этот момент из-за горы, пронзил его, подсветив изнутри розовым.

Я зажмурился, принимая в себя и этот луч, и это утро, и этот мир, каждый миг изменяющийся, но в то же время остающийся прежним.