Восхождение тени

Сулепис двинулся прямо к Гесперу (а рабы поспешно меняли перед ним дорожки) и остановился в нескольких шагах от ступеней, ведущих к трону. Вэш подумал, что его хозяин должен прийти в ярость от того, что его вынудили стоять ниже менее властительного короля, но если так и было, автарк этого ничем не показал. Джеллонские солдаты, сжав оружие, беспокойно зашевелились, но их господин остановил свою гвардию взмахом дрожащей руки.

– Итак, – хрипло произнёс Геспер, – император Юга, которого многие так боятся. Вы моложе, чем я предполагал, сир. Чего вы хотите?

– Мне сказали, что вы нездоровы, – Сулепис говорил спокойно, будничным тоном. – С вашей стороны было очень любезно подняться с постели, чтобы встретить меня.

– Любезно? – Геспер немного выпрямился. – Ты угрожал мне своим военным флотом, если я с тобой не встречусь. Так что не говори ерунды.

Голос его, когда-то, должно быть, властный, истёрся о его немощь, став всего-навсего сварливым. И всё же Вэш видел, что правитель этот некогда был грозен.

– Возможно, ты прав, – кивнул Сулепис. – Возможно, нам следует сбросить наши маски. Я пришёл не только для того, чтобы поднести тебе дары – хотя дары и впрямь очень хороши, – он повёл золотыми пальцами в сторону рабов, которые всё ещё держали корзины на плечах, будто пол тронной залы был слишком грязен для того, чтобы опустить на него такие ценности. – Но и чтобы сказать, что я очень тобой недоволен.

– Недоволен мной? – Геспер раздражённо дёрнул головой. Вэш не мог отвести от него глаз. Королю Джеллона не исполнилось ещё и шестидесяти – он был много моложе самого министра – но выглядел так, будто прожил сотню, если не больше, лет – и тяжких лет. – Что я, дитя, чтобы тревожиться об этом? Я вот недоволен, что ты прервал мой отдых. Говори, что хотел – и проваливай.

– Ты пообещал мне кое-что, Геспер, – автарк говорил укоризненным и мягким тоном огорчённого отца. – Ты владел кое-чем, что я желал для себя – что я специально просил тебя добыть для меня – но ты вместо того продал это кое-что другому.

Придворные зашептались. Даже не зная наверняка, что задумал его господин, Вэш догадывался, что вскоре здесь произойдёт нечто, что поразит их куда сильнее.

– Что за вздор ты несёшь? – Геспер говорил с вызовом, но смотрел как человек, которого поймали на лжи.

– Но видишь ли, – продолжал Сулепис, – хоть ты и обманул меня, я заполучил это.

Он хлопнул в ладоши и его воины вытолкнули Олина вперёд. Шёпот меж придворных стал громче, но, очевидно, большинство из них не узнали короля Пределов.

– Что… что? – Геспер начал заикаться. – Что это за глупость?

– На мой взгляд глуп тот, кто что-то обещает мне и не держит обещания, – спокойно возразил повелитель Ксиса. – Я сказал тебе, что мне нужен Олин, король Пределов. Я дал тебе золото, чтобы выразить своё расположение к тебе. Ты взял моё золото, Геспер, а затем ты продал Олина Лудису Иеросольскому. Это плохой способ добиться моей благосклонности.

Вот тут Вэш испугался не на шутку. Геспер, может быть, стар и болен, а боевые корабли Сулеписа, может, и стоят за гаванью – но здесь и сейчас ксиссцы находились в кольце вооружённых врагов, а до гавани отсюда неблизко. Зачем Сулепис намеренно провоцирует Геспера? Он что, и вправду возомнил себя богом? Неужели он в самом деле полагает, будто джеллонцы не осмелятся даже тронуть его, не то что изрубить в куски на месте? Может, автарк уверен, что эти северяне такие же, как и его собственный народ, в котором на протяжении сотен поколений воспитывались преклонение и благоговение пред королём-богом?

– Ну, что ж, король Олин, – Сулепис вёл себя беспечно, будто стоял в собственной тронной зале, в окружении боготворящих его подданных и своих телохранителей-леопардов. – Ты ничего не желаешь сказать предавшему тебя теперь, наконец встретившись с ним? Вот тот человек, что отнял тебя у семьи и продал, как ничтожную скотину.

Олин перевёл взгляд с Сулеписа на Геспера и вновь опустил глаза.

– Мне нечего сказать. Я узник. И я здесь не по своей воле.

Геспер попытался встать, но не смог, и тяжело рухнул, задыхаясь, обратно в огромное кресло.

– Думаешь, ты можешь унижать меня перед моими собственными подданными? – он обличающе ткнул в автарка пальцем. – Может, у себя ты и правишь миллионами грязных…, но здесь, в Джеллоне, ты просто дурак в золотых павлиньих перьях. Ты нагло ворвался ко мне. Ты не гость, и я не обязан сохранять тебе жизнь, – Геспер хотел сказать что-то ещё, но ему помешал сильный приступ кашля. Когда он смог заговорить вновь, голос его был скрипучим и сиплым. – Не знаю даже, потребовать ли за тебя выкуп или попросту прикончить.

– Всё свершится по воле небес, – улыбнулся Сулепис. – Олин, ты действительно не желаешь ничего сказать? Я даю тебе возможность высказать всё в лицо твоему врагу.

Вэш почувствовал, как жутко сжимается его мочевой пузырь, а сердце бьётся как бешеное, и начал опасаться, что сейчас хлопнется в обморок перед всеми этими чужеземцами.

– Геспер содеял со мною недоброе, – проговорил Олин, – но это ты притащил меня сюда будто ещё одну корзину с подарками – просто чтобы похвалиться своими богатством и властью. Я не стану участвовать в твоём спектакле, Сулепис.

– Довольно, – оборвал его король Джеллона, снова закашлявшись. – Я… У меня…

– Очень жаль, что ты не понимаешь, что я делаю для тебя, Олин, – усмехнулся автарк. – Твою позорную, жалкую участь я возвышаю до самой героической кончины, какая только выпадает человеку. И это, к прочему… – он повернулся к трону. – Геспер, ты болен уже долгое время, как я полагаю – кажется, почти год. Это ведь началось тогда, когда ты передал Олина в руки Лудиса Дракавы, верно?

Геспер отчаянно пытался сдержать кашель, и от боли глаза его вылезли из орбит. Россыпь красных пятнышек украсила белые одежды. Один из слуг подступил к королю с чашей, но Геспер жестом отослал его.

– Болен, о да, – наконец едва слышно просипел монарх, – и брошен в нужде этой моей шлюхой, которой я благоволил и которую возвысил из ничтожества. Предала меня, вот что она сделала – оставила меня ради этого кобеля Энандера! – он замолчал и непонимающе огляделся, будто только что очнувшись ото сна, затем сморгнул, вытер кровавую слюну с подбородка и заявил: – Это не имеет значения. Однако я проживу достаточно для того, чтобы увидеть, как ты с воплями низвергаешься в преисподнюю, ксандианец.

– Ты всё ещё не понимаешь, да? – Сулепис ухмыльнулся. – Ты умираешь, Геспер, потому что был отравлен – и чтобы сделать это, я дотянулся сюда из Ксанда, – усмешка сделала выражение его лица ещё более хищным. – Видишь ли, твои дела куда хуже, чем ты думаешь. Ананка не только бросила тебя, она взяла моё золото и перед уходом подлила тебе в чашу смерть.

Не обращая внимания на поднявшиеся среди джеллонских придворных оханье и вскрики, автарк отвернулся от хрипящего, вытаращившего глаза короля и обратился к Олину.