Восхождение

Следующим вечером, после презентации книги в РЕИ, до Букреева дошли приятные новости. Джим Уиквайер, один из наиболее авторитетных американских альпинистов, пока что в частном порядке сообщил Анатолию о решении наградной комиссии Американского альпинистского клуба. Все пятеро ее членов одобрили предложение вручить Букрееву за проявленное мужество и героизм самую престижную награду своего клуба. Для Анатолия подобный поворот событий оказался полной неожиданностью, и, конечно, он и представить себе не мог, что за этим последует.

Поздним вечером 14-го ноября мы простились с Букреевым в фойе нашей гостиницы в Сиэтле. Анатолий улетал в Непал для совершения зимнего восхождения на Аннапурну, а я отправлялся к себе домой. Мы договорились встретиться следующей весной, после его возвращения в Санта Фе. Однако увидеться нам было не суждено.

6 декабря 1997-го года я приехал в Сиэтл, чтобы принять участие в ежегодном заседании Американского альпинистского клуба, которое проходило в пригороде Сиэтла Белвью. В этот день Уиквайер официально объявил, что Анатолию Букрееву, Тодду Бурлесону и Питеру («Питу») Этансу присуждена высшая награда клуба — медаль имени Дэвида Соулса. Поводом для награждения послужило героическое поведение всех троих во время трагических гималайских событий 1996-го года. Уиквайер, председатель наградной комиссии, сказал: «Все лауреаты этого года являются профессиональными гидами, и потому к ним были предъявлены повышенные требования» [94] .

94

Позднее Уиквайер сказал так же, что комиссия «приняла во внимание всю имевшуюся в ее распоряжении информацию… При рассмотрении кандидатуры Анатолия Букреева мы учли и его отказ от использования кислорода, и быстрый спуск впереди основной группы «Горного безумия». Однако, как сказал Уиквайер, после детального разбора всех обстоятельств у членов комиссии не осталось малейших сомнений в правильности действий Букреева.

Объявив имена награжденных, Уиквайер зачитал краткое послание, написанное Букреевым перед вылетом в Непал. В нем Анатолий благодарил Американский альпинистский клуб за оказанную честь, особенно подчеркнув то понимание и поддержку, с которым американские альпинисты отнеслись к нему как представителю другой культуры.

Через два дня Джон Кракауэр, также присутствовавший на церемонии в Сиэтле, написал бессвязное обличительное письмо, адресованное Джеду Уильямсону, бывшему президенту клуба, и одному из пяти участников наградной комиссии. Это письмо, копии которого были отправлены в различные альпинистские организации и печатные издания, представляло собой длинный список обвинений в адрес Анатолия Букреева, его соавтора, то есть меня, и нашей совместной книги «Восхождение». Среди прочих прегрешений нам вменялось следующее:

1. При написании «Восхождения» Вестон деУолт не удосужился взять интервью у Нила Бейдлмана (второго гида экспедиции «Горного безумия»).

2. Вестон ДеУолт «никогда не связывался» с Эдом Вистурсом, участником ИМАКС-экспедиции, и не узнавал его мнения. Между тем, интервью с ним могло бы пролить свет на многое, так и оставшееся необъясненным.

3. «Почти все шерпы, участники тех событий, обвиняли в случившемся лично Букреева».

Поскольку Анатолий уже находился в базовом лагере под Аннапурной и связаться с ним не представлялось возможным, то всю переписку с адресатами этого письма мне пришлось взять на себя. 16 декабря 1997-го года я разослал им письмо, в котором последовательно отвечал на все обвинения в наш адрес. Копия письма была отправлена самому Джону Кракауэру.

В ответ на голословное утверждение о том, что я не предпринимал попыток взять интервью у Бейдлмана, были предоставлены письменные доказательства обратного. Опровергнуть это обвинение не составляло труда, поскольку, прежде чем опубликовать «Восхождение», я:

1. Отправил Бейдлману по факсу часть расшифровки магнитофонной записи [95] , сделанной участниками экспедиции «Горного безумия» во время разбора восхождения. В этом фрагменте Нил Бейдлман одобрял решение Букреева спуститься в четвертый лагерь раньше клиентов «Горного безумия».

95

Эта запись, сделанная 15-го мая 1996-го года в базовом лагере под Эверестом, упоминается во введении (см. «От автора») и частично приводится в конце книги (см. главу «Разбор восхождения»).

2. Обсудил с Бейдлманом эту тему по телефону.

3. В том же телефонном разговоре предложил Бейдлману дать интервью с записью на магнитофонную пленку [96] , но получил отказ.

На обвинение в том, что я «никогда не связывался» с Эдом Вистурсом из ИМАКС-экспедиции и не брал у него интервью, я написал: «Следует отметить, что Эд Вистурс любезно согласился дать мне интервью. Наша беседа состоялась в Солт-Лейк-Сити (штат Юта) в январе 1997-го года. Имеются аудиозапись и печатный вариант этого интервью. Цитаты из нашего разговора с Вистурсом приводятся [97] на с. 119–120 „Восхождения“».

96

Я сказал тогда Бейдлману, что хотел бы расспросить его о подробностях восхождения на Эверест, в частности, о времени выхода на вершину. Мне также хотелось, чтобы Нил прокомментировал некоторые свои высказывания во время разбора восхождения 15-го мая 1996-го года. Учитывая важность и деликатность затрагиваемых вопросов, я хотел записать беседу на пленку. По моему глубокому убеждению, каждый человек (если, конечно, его жизни и здоровью ничто не угрожает) должен нести ответственность за свои слова, и, как правило, я стараюсь записывать свои интервью.

97

Здесь номера страниц указаны по первому изданию книги «Восхождение» (в твердой обложке), выпущенному «Мартин Пресс» в ноябре 1997-го года.

По поводу же слов относительно «почти всех шерпов» остается лишь развести руками. Это утверждение столь же несправедливо, сколь и смехотворно. Приведу лишь комментарий на данную тему известного писателя, альпиниста и фотографа Галена Ровелла.

За неделю до гибели Букреева Ровелл писал Кракауэру [98] : «…Являясь рецензентом „Восхождения“, я прочел Ваше недавнее письмо, содержащее в себе критику данной книги. Относясь к тому редкому типу писателей, для которых дела важнее слов, я попытался сопоставить Ваше утверждение о том, что „почти все шерпы, участники тех событий, обвиняли в случившемся лично Букреева“, с достоверными фактами. Всем известно, что клиенты Букреева спустились вниз живыми и практически здоровыми, без серьезных повреждений, а погибли и пострадали именно участники вашей экспедиции. Встает вопрос, почему, несмотря на Ваши многочисленные претензии к Анатолию как к гиду, все его клиенты выжили, а многие Ваши товарищи погибли или получили увечья» [99] .

98

Письмо Крарауэра пришло к Галену Ровеллу в момент написания им рецензии на книгу «Восхождение» для издания «American Alpine Journal». С разрешения Галена Ровелла и Американского альпинистского клуба текст рецензии приводится в настоящем издании книги.

99

Весной 1998-го года Гален Ровелл отправился в Непал, где совершил путешествие к базовому лагерю у подножия Эвереста. На пути, в том числе и пересекая Кхумбу, Ровелл побеседовал с более чем тридцатью шерпами, многие из которых были на Эвересте в мае 1996-го года. Ни один из них не считал Букреева виновным в той трагедии и даже не знал шерпов, разделявших такое мнение. Ровелл обнаружил, что шерпы были глубоко огорчены известием о гибели Анатолия Букреева и Дмитрия Соболева на Аннапурне в Рождество 1997-го года

В феврале 1998-го друзья Анатолия, альпинисты и не только они, съехались со всего света в Колорадо, чтобы почтить его память. Прощание проходило в Денвере и Боулдере. Из России и Казахстана приехали друзья Букреева, в том числе и Ринат Хайбуллин [100] , руководитель спасательного отряда под Аннапурной. Альпинисты вспоминали о сильном и смелом человеке, которому даже развал великой страны не сумел преградить путь в горы. На прощальную церемонию прибыли родители Скотта Фишера и его сестра, которые своим состраданием пытались утешить тех, для кого утрата казалась невыносимой. Джек Роббинс, архитектор из Беркли, с глубокой признательностью отзывался о терпеливом русском, который помог ему в шестьдесят с лишним лет покорить вершину Денали. Попрощаться с Букреевым приехали и участники экспедиции «Горного безумия», в том числе Сэнди Питтман, которую он спас на Эвересте. Для них он остался человеком, чей дух был выше слепой мощи стихии, его погубившей.

100

Воспоминания известного казахского альпиниста Рината Хайбуллина приводятся в конце русского издания нашей книги (прим. перев.).

Как и многие другие друзья Анатолия, я ожидал, что после его трагической гибели споры о событиях 1996-го года затихнут. Мы надеялись, что дискуссия станет более цивилизованной и объективной. Казалось, что присуждение Анатолию почетной награды должно обуздать пыл Кракауэра. В последнее время, как замечали многие, Джон Кракауэр стал проявлять какой-то нездоровый интерес к этой теме, становясь все менее разборчивым в средствах.

Тем не менее, спустя пять месяцев, то есть почти через два года после выхода статьи Кракауэра в журнале «Аутсайд», полемика развернулась с новой силой. На этот раз ее инициатором стал Стив Вайнберг, исполнительный редактор «ИРЕ» — издания, известного своими журналистскими расследованиями.

Статья Вайнберга «Почему в книгах столько ошибок» появилась в июльском номере «Columbia Journalism Review». Обращаясь к читателям книги «В разреженном воздухе», автор призывал их задуматься над вопросом: «Если оценка действий Букреева, данная Кракауэром, верна, то вполне возможно, что кто-то из клиентов „Горного безумия“ пострадал бы меньше, будь их гид более внимательным и менее самоуверенным. Но если обвинения в адрес Букреева содержат преувеличения или же попросту являются вымышленными, то это гораздо большая оплошность, чем рядовая неаккуратность в обращении с фактами. Ведь под сомнение была поставлена репутация человека».

Затронутая тема показалась важной Двайту Гарнеру, старшему редактору интернет-журнала «Салон», и на первых страницах этого издания появилась его статья «На спуске» [101] . Несмотря на излишне самоуверенный подзаголовок («правдивый взгляд на трагические гималайские события двухлетней давности»), статья, тем не менее, вполне объективна и содержит в себе интересный взгляд на истинные причины противостояния Кракауэр — Букреев [102] .

101

Этот журнал можно найти по адресу http://www.salon.com.

102

В своей статье Гарнер размышлял и на другую тему, на мой взгляд, не менее важную, чем толкование Кракауэром действий Букреева на Эвересте. Под вопросом оказывалась правдивость автора «В разреженном воздухе». Двайт Гарнер отмечал противоречивые, если не сказать — взаимоисключающие отзывы Джона Кракауэра и Бека Уитерза об их встрече при спуске с Эвереста. Тогда Кракауэр наткнулся на ослепшего Уитерза. К тому времени Бек уже много часов подряд ждал Холла, надеясь, что тот поможет ему спуститься.

Гарнер приводил в своей статье отрывки из книги «В разреженном воздухе». Кракауэр, по его словам, «заклинал» Уитерза идти вместе с ним. «Я стану твоими глазами, твоей опорой, я спущу тебя вниз, не бойся». Тем временем сам Бек Уитерз по-другому описывал их встречу (имеется магнитофонная запись его рассказа). Уитерз утверждал, что первым делом объяснил Джону, сколь плохи были его (Бека) дела: «Понимаешь, Джон, я не могу здесь больше оставаться. Роб и сам должен был это понять, но становится слишком поздно. Мне нужен кто-то, кто бы шел со мной. Это несложно, нужно просто показывать мне дорогу. Только иди чуточку медленнее… Но Джон был не в восторге от моих слов. Это и так было ясно… а потом он сказал: «Бек, ведь я же не гид».