Он скатился к реке, и вздохнул, и затих…Он был, в общем, исправным солдатом,Но за них воевал – за врагов, за чужих,Значит, был мне врагом, а не братом.Завершая привычные наши дела,Закатав рукава камуфляжа,Мыл я руки в реке, отмывал добелаЭту кровь, эту копоть и сажу.Ну а тело его омывала река,Костенело оно, остывая,И в прозрачной воде неживая рукаШевелилась, совсем как живая.
Дмитрий Артис
«В одночасье страна разделилась на две…»
В одночасье страна разделилась на две,у обеих расквашена морда…Светлоликие эльфы с дырой в головесаранчой
налетели на Мордор.Небеса, будто веки, поднял доброхот.По классическим правилам шахматсветлоликие первыми сделали ход,пока орки корячились в шахтах.Присосались к земле озорным хоботком,не стесняясь отсвечивать задом,и пищат: «Выходите на драчку бегомиз рабочего ада.Выходите, иначе дома подожжём…Только миру окажем услугу.Как детей ваших вырежем, мамок и жёнс удовольствием пустим по кругу».Где-то ёж копошился в зелёной траве,одуванчик обнюхивал заяц,расписная свистулька с дырой в головеу плохого мальца оказалась.«Выходите, оценим бесстрашный порыв —на осинах развесим повыше…»И к полуночи, смену на шахте закрыв,орки взяли да вышли.
«Распаханы земли украинским градом…»
Распаханы земли украинским градом,но мы, не теряя осанки,шлифуем равнину победным парадомна русском обугленном танке.Враги убегают, вздыхают на ладан,бросают в окопах берданки,но мы, наступая на пятки снарядом,любого догоним на танке.Бегут без оглядки, кто лесом, кто садом,теряют портки и портянки,но мы уже близко, но мы уже рядомна русском обугленном танке.Бегите по краю хоть в дальние грани,поймаем и скрутим в баранку.За каждую рытвину русских окраинответите нашему танку.Воронку к воронке оставили бляди,равнина с лица, как с изнанки,но мы эту землю по-братски пригладимна русском обугленном танке.
«Отречённые братья выходят на свет…»
Отречённые братья выходят на свет,по бесчестию каждый разут и раздети, прикрыв наготу ароматом,улыбаются встречным солдатам.Ковыляют неспешно один за другим,озираясь по-детски как будто благими таким непосредственным взглядом,что никто не ударит прикладом.Безобидные люди, хоть пальцем крути,но торчат вместо рук роковые культи,где набиты, как ценник на пластик,черепа в обрамлении свастик.
«Я ничего не делал…»
Я ничего не делал,только представил,что должентебя защитить,пока ты бегаешьпо минному полю,спасая бездомных котят.
«Блажен погибающий в первом бою…»
Блажен погибающий в первом бою,с собой даже мухи не взявший.Я родину самозабвенно люблю,как полную грудь комиссарши.На плечи закинув ручной пулемёт,оправлю на кителе складки.Куда комиссарша меня позовёт,туда и пойду без оглядки.Посажено солнце на маковку дня,гудит, как встревоженный улей.В открытом бою не уйти от меняприцельно метнувшейся пуле.Солдат из меня по всему никакой —высокие берцы на замше,зато, погибая, прикрою собой,как родину, грудь комиссарши.
«Если вечером выйдешь на запад…»
Если вечером выйдешь на запад,то под утро придёшь на восток.Будто юбка у барышни, задранэтой пёстрой землицы кусок.Кто ходил, тот уже не расскажет.Только ветер до нас донесётвместе с запахом крови и сажиаромат азиатских широт.
Владимир Безденежных
«Рука лежала на плече…»
Рука лежала на плече,Рука лежала.Дошли почти что без вещейК вокзалу.Ты вспоминай, как он смотрел,Вёл речи,Как он ладонь ладонью грел —Так легче.«Езжай
отсюда поскорей,малышка,У нас на угольной землеНе вышло».Так улыбался и махалС перрона.Смеялся, что броня крепкаи оборона.В твоих глазах была вода,Его – из стали.А в октябре и поездаВсе перестали.Он повернулся, вышел в степь.Весь вышел.Вернуть вернулась – смерть за смерть —Тот выстрел.Лежи, дыши, не забывай,Глаз вытри,Тот распоследний красный май…Твой выстрел.
«Когда мы мир открывали…»
Когда мы мир открывали,Мы были сливки и мёд.Теперь мы стали из стали —В глазах не слёзы, а лёд.Мы танцевали когда-то,Резвясь в цветах, родниках,Теперь цевьё автоматовЗажато в наших руках.Кровь – она не водица,Её зов – словно смерч.Мы – Господня десница,Мы – Архангела меч.Бесы в пламени сгинут,Вновь покроют цветыМир, что будет невинен,Выжжен до чистоты.Белёсым прахом окалин,Предвечной божьей золойДо самых дальних окраинЛожатся слоем на слойПодряд герои и черти.И ты не бойся, ложись.Кому-то ад после смерти,Кому-то новая жизнь.Кровь – она не водица,Её пламень горит,Что готов распалитьсяНаших душ антрацит.А когда распалится,Будет огненный смерч.Мы – Господня десница,Мы – Архангела меч.Когда здесь будет потишеИ зарастут шрамы-рвы,Мы снова сможем услышатьПлеск волн и шелест травы.Но пляшет жаркое пламя,И, духом окаменев,Мы не родились бойцами,Мы божий праведный гнев!Смерти тот не боится,Кто за родину встал.Кровь – она не водица,Это божий напалм.Только стоит пролиться,И она будет жечь.Мы – Господня десница,Мы – Архангела меч.
Максим Бессонов
«Вот-вот – и лопнет небо, а пока…»
Вот-вот – и лопнет небо, а покая всматриваюсь в белый потолок.И нет пощады мне от потолка,и мысли нет забиться в уголок.Не по себе, когда звучит арта,когда летит и оставляет след.Но смерти не случится никогда,всё потому, что в жизни смерти нет.Я жизнь прожил, ругаясь и бранявесь белый свет, не думая о том,что за меня, конкретно за меня,хлопочут парни каждым божьим днём,пока я изучаю потолок,пока растёт мой сын не по годам.Я никогда не буду одинок.И вы не одиноки никогда.
Андрей Болдырев
1991-й
Первый класс. Мы бросали в окно самолётик бумажныйсо звездой на борту, и летел он по небу над скверами,над домами, над всею страною, и было неважно,что распался «единый, могучий» и что пионерамимы не станем уже никогда. На засыпанной снегомспортплощадке мы часто играли в войну после школы.И упасть, и лежать, и смотреть в снежно-синее небо,понарошку убитым казалось тогда по приколу.
«Март всыпал нам по первое число…»
Март всыпал нам по первое число:дороги, тротуары замело —и было не пройти и не проехать.Приказано: копать от сих до сих,одну лопату выдав на двоих,по очереди, типа, не помеха.Оценивая общий фронт работ,мы костерили вслух небесный фронт,чуть тише – на чём свет стоит – начальство.Как в космос вышли в сильный снегопад……Всё это было ровно жизнь назад,но снится мне отчётливо и часто.Кто тот второй, что в снах моих живёт?И неужели память вечно врёт,реальное и вымысел миксуя?Кто я такой, когда в своей лежупостели тёплой, жизнью не рискуя?…К противотанковому приковать ежу,сжечь заживо, агонию смакуя.Прогресс был нужен только для того,