Восьмидесятник

В Уфе они высадили пассажиров на проспекте. Игорь показал, как проехать на стоянку, а после они вдвоем отправились в квартиру, купленную Игорем в Зеленой роще. Квартира была однокомнатная и нежилая: здесь останавливались ненадолго водители.

– Не боишься оставлять чужим людям? – спросил Женя, когда они вошли в квартиру и отряхнулись от снега. Женя осмотрелся: по виду общежитие напоминало.

В единственной комнате стояли две тяжелые односпальные деревянные кровати, на полу лежал серый ковер. У окна – комод.

– За ней присматривает моя родственница, тетка по маминой линии. Она приходит раз в неделю, живет рядом, в соседнем подъезде. В других городах у меня договоренности с хостелами, но здесь есть Вера Алексеевна, она следит.

Кухня тоже была обставлена просто. Никаких уголков, всего-то плита, холодильник и стол с табуретками.

– А мы ничего не взяли поесть, – с запозданием вспомнил Женя, усаживаясь за стол.

Игорь кивнул, садясь напротив и достав телефон.

– Закажем сейчас что-нибудь. Пиццу будешь?

Женя кивнул и пошел в душ, пока Игорь делал заказ. Потом просто свалился на кровать, напряжение постепенно отпускало, и внутри медленно разливалось довольство собой и жизнью: редкое для Жени состояние.

– Красавец, – услышал Женя от двери и открыл глаза. Игорь смотрел на него, улыбаясь: Женя вышел в одних черных плавках и раскинулся звездой почти голым.

– А если так? – Женя перевернулся на живот и выпятил задницу, балуясь.

– Заказ сейчас привезут, не успеем… кончить, – откашлявшись, ответил Игорь.

Женя посмотрел на него через плечо.

– А если по-быстрому?

Легкие шаги, и Игорь лег рядом, положил руку на бедро, стаскивая трусы за резинку вниз.

– Эх, молодежь! Вам лишь бы торопиться…

Женя выгнулся под начавшими гладить его руками, откинул голову назад, подставляя шею поцелуям.

– Ты так говоришь, как будто сам уже… ох… – Женя схватил Игоря за руку и потянул ее к своему паху. – Кстати, сколько тебе лет?

Игорь несколько раз медленно провел по горячей плоти.

– Тридцать пять. Подожди…

Он отвлекся, чтобы достать из кармана презерватив. Женя воспользовался моментом, переворачиваясь на спину и раскидывая ноги в стороны. Хотелось так: кожа к коже, близко, и можно целоваться. Как всегда, крупная головка причинила немного боли на входе, и Женя прерывисто задышал, принимая в себя член. Секундная заминка, чтобы привыкнуть, а потом покоряющие, мощные, ровные движения, от которых так хочется стонать и двигаться навстречу. Женя все еще пытался контролировать себя во время секса, но с каждым разом это получалось все хуже, и каждый раз Игорь, вырвав из него особенно громкий стон, довольно улыбался. Эта улыбка вызывала в Жене смущение пополам с нежным, щемящим чувством, от которого хотелось говорить глупости и признаваться в любви.

– Кажется, звонят, – сказал Женя, когда они, кончив, лежали на узкой кровати. Игорь был на нем и в нем, в одежде, и Женя тихонько гладил его рукой по затылку, глядя в потолок.

Игорь, недовольно засопев, поднялся. Женя прикрылся одеялом, прислушиваясь к голосам в коридоре, потом все стихло.

Таких поездок было три. Извивающаяся лента дороги, укрытый снежной пеленой Южный Урал, урчание мотора Спринтера и Игорь рядом. А потом Женя начал ездить один. Всего за несколько первых поездок Женя понял, что это именно его, именно то, что ему было нужно. Дальняя дорога вызывала ощущение свободы, полета, природа вокруг успокаивала. Скучно становилось только в Уфе. Город большой, незнакомый. Сначала Женя вечерами сидел в квартире, читал, перекусывал пирожками или дошираком, но за неделю до Нового года решил, что неплохо бы купить подарок Игорю. Что взять, он понятия не имел.

В Уфу Женя приехал в шесть вечера. К семи он уже освободился. Недалеко от квартиры Игоря находился торговый центр «Мегаполис», и Женя пошел туда, решив, что выберет что-нибудь там. Бесцельно побродив по магазинам, Женя остановился на игре дартс – ему самому хотелось ее опробовать. Они с Игорем проводили вечера по-тихому: за просмотром телевизора или за чтением. Иногда выбирались в кино, а еще Игорь обещал после Нового года свозить его на рыбалку.

Наутро Женя пригнал Спринтер со стоянки и выписал фамилии пассажиров, которые ему выслал по телефону оператор. Они начали подтягиваться уже к половине седьмого, и Женя открыл дверь в салон, здороваясь и отмечая в бланке явившихся. На очередном пассажире он запнулся.

– Ни хуя себе.

На Женю смотрел, блестя глазами, бывший дневальный его отряда, Семён Неизвестный. Они еще на малолетке пересеклись, но тогда Семён почти сразу освободился, успел только раз Женю поиметь, когда его впервые опускали. Сколько раз это случалось между ними на отряде в колонии для совершеннолетних, Женя счет потерял.

Семён мало изменился, разве что поправился немного. На зоне они все худели, держались на одних костях. Высокий, в очках, в капюшоне, надвинутом на лоб, он казался Жене призраком из прошлого.

– Проходи и садись.

– Ты что, указывать мне вздумал, петушок? – Семён нехорошо усмехнулся, Женю передернуло, и он оглянулся на других пассажиров. – Отойдем. – Семён оттеснил Женю чуть дальше, посерьезнел и заговорил с притворным дружелюбием в голосе: – Слушай, тут дело такое. Я без бабла остался. Довези за так, а?

Женя растерялся. Семён давит на него, и Женя в своем праве, легко может избавиться от неугодного пассажира. Но получить проблему именно сейчас, да еще такую, которая неизвестно каким боком может повернуться в будущем, не хотелось.

– Ладно, – нахмурился Женя, махнув Семёну на дверь в салон. Он заплатит сам. Лишь бы все это скорее закончилось, и Семён ушел туда, откуда выполз.

Собрав со всех плату за проезд и отметив остановки, Женя сел за руль, чувствуя себя растревоженным. Он бы с удовольствием гнал до самого Екатеринбурга, не останавливаясь, лишь бы скорее избавиться от неприятного пассажира. Он время от времени смотрел в зеркало заднего вида.

Семён сел сразу позади него, иногда заглядывая вперед.

Женя считал минуты, которые, как назло, тянулись невероятно долго. На первой остановке Женя не вышел из автобуса, несмотря на то, что уже хотелось есть. В Янгантау* он высадил троих пассажиров, тоже не выходя. За двести километров до Екатеринбурга в придорожном кафе все же пришлось выйти: страшно хотелось в туалет. Женя убрал деньги в кошелек, пряча его во внутреннем кармане куртки, и запер автобус.

Когда он вышел из кабинки туалета, Семён стоял рядом. <