Восьмое Небо
Шрифт:
Шарахнувшийся от печи мистер Хнумр врезался в стул и, сам перепугавшись, заверещал так, как умеют верещать только перепуганные насмерть вомбаты. Мгновенно оценив ситуацию, Алая Шельма молниеносно выхватила из ножен саблю, чтоб отбить летящий ей в лицо соусник – и тем же выпадом разрубила надвое спинку стоящего поодаль стула.
Примерив преувеличенно-философское выражение лица, Габерон из дверного проема наблюдал за тем, как окутанные угольной взвесью члены экипажи, ругаясь и споря, пытаются восстановить на столе первоначальный порядок. В противовес его ожиданиям, для этого потребовалось не так уж много времени. Обиженный Мистер Хнумр, которому в суматохе
Шму с опаской заняла свою прежнюю позицию за столом, нервно поглядывая по сторонам и сутулясь. Корди с готовностью нырнула под стол, чтоб оценить причиненный столовым приборам ущерб. Алая Шельма хладнокровно вложила саблю обратно в ножны и сделала вид, будто ничего особенного не произошло.
– Вы сегодня рано проснулись, господин старший канонир, - заметила она сдержанно, вновь принимаясь за вилку с ножом, - Мне даже любопытно, какая сила вытолкнула вас из койки в столь необычайно ранний час? Если она столь могущественна, стоит задуматься, не приспособить ее для раскрутки корабельных колес. Бьюсь об заклад, с подобным приводом «Вобла» сможет делать по двадцати узлов против ветра!
– Мне не давала спать ответственность за корабль и ваши собственные души, - с достоинством ответил Габерон, опускаясь на свободное место, - Я всегда чувствую себя неуютно, когда оставлю вас без присмотра.
– Тебе лучше бы перенести свою заботу на гандек, - пробасил Дядюшка Крунч, пытавшийся вернуть печь на ее изначальное место, - Там все заросло ржавчиной настолько, что страшно подступиться.
– Попрошу вас всех держать руки подальше от моего гандека! Это единственное место на корабле, где царит спокойствие. И я хочу, чтобы это положение вещей сохранилось как можно дольше. Что еще нужно уставшему от жизни канониру в наш век тревог и волнений, если не уголок, исполненный спокойствия?..
– Ему нужна хорошая порка, - заметила капитанесса, ловко орудуя вилкой и ножом, - Твой уголок спокойствия – рассадок грязи и ржавчины на всем корабле. Ты ведь за всю неделю так и не убрался там, верно?
Габерон вздохнул, расправляя на коленях салфетку.
– У меня и без того хватает работы на борту. Если ты не заметила, я занят по двадцать часов в сутки.
– Дело в том, что уход за собой, своим туалетом и своей внешностью не относится к списку корабельных работ, - тон голоса Алой Шельмы был градусов на десять прохладнее того, каким она обычно пользовалась, - Неужели я забыла тебе об этом сообщить?.. Ах нет, я же сообщала. Приблизительно двадцать пять раз за последние три дня!
– Я не подписывался на каторжные работы!
– Ты подписал каперский контракт, - напомнила Ринриетта, пристально разглядывая остатки рыбы на тарелке. Кровожадность в ее взгляде Габерону определенно не понравилась, - А значит, должен быть готов рискнуть своей жизнью ради корабля.
– Но не своей прической, - с достоинством ответил Габерон, - Ты не представляешь, каких трудов стоит отмыться от проклятой ржавчины!
Алая Шельма устало вздохнула.
– Могу выделить тебе в помощь кого-нибудь из команды.
– Благодарю покорно! – Габерон скривился, - Ты уже пыталась. Дядюшка Крунч разворотит там все, сбив мне наводку, а Шму белеет как мел, стоит ей только увидеть пушку.
Шму выдавила вымученную улыбку, глядя себе в тарелку.
– Эти пушки… Они такие… жуткие.
– Вот видишь, Ринни, - Габерон развел руками, - Главному канониру
нечего рассчитывать на помощь.Алая Шельма раздраженно отодвинула от себя тарелку с рыбными костями.
– Думаю, Корди не откажется тебе помочь.
Габерон насмешливо вздернул бровь.
– Корди? Вы шутите, капитанесса, сэр?
– А что такое?
– Да сама погляди.
В этот момент Корди как раз выбиралась из-под стола с пойманной ею миской. На лице ее застыло виноватое выражение, а кончик носа там, где не был испачкан угольной пылью, немного покраснел.
– Извини, Ринни. Я не нарочно, - пробормотала смущенно ведьма, - В любом случае, это была старая миска! Она никому не нравилась!
Алая Шельма хлопнула себя ладонью по лбу. Миска, которую ведьма с преувеличенной аккуратностью водрузила на стол, была отлита из чистейшего молочного шоколада.
– Во имя Розы, Корди! Ты не успокоишься, пока всех нас не оставишь без посуды?
Юная ведьма потупилась. Ее многочисленные хвосты тоже поникли, как паруса в штиль.
– Я ж не нарочно. Хочешь, я ее съем прямо сейчас?
– Не раньше, чем ты доешь свой сервант! – поймав недоуменный взгляд Тренча, единственного человека, сохранявшего относительное спокойствие на протяжении всей перепалки, Алая Шельма неохотно пояснила, - Эта девчонка превратила вчера корабельный сервант в слоеный пирог с грибами. И не получит шоколада, пока не доест его до конца!
– Видал? – Габерон коротко ткнул техника локтем в бок, - Нет, ведьмам на мой гандек вход заказан. Я не хочу, чтоб орудийная палуба превратилась в подобие кондитерской лавки! Чем я буду стрелять по готландской канонерке, если станет жарко? Марципаном?.. Кстати, раз уж на то пошло, в чью светлую голову пришла мысль запустить в мою каюту проклятого карпа? Тоже ты постаралась, Корди?
Ведьма поспешно затрясла головой:
– Это не я! Честное слово!
– Шму!
Ассассин вздрогнула. Она всегда вздрагивала, стоило кому-то позвать ее по имени. Но в этот раз, отметил Габерон, она выглядела смущенной и подавленной сверх обычной меры. Настолько, что едва не размазывала по тарелке соус собственным носом.
– Извини…
Габерон всплеснул руками. Ему хотелось расхохотаться, но он знал, что смех и подавно перепугает Шму до того, что та, чего доброго, сползет под стол.
– Варенье из Розы! Чего ради ты это сделала?
Ассассин шмыгнула носом.
– Ну… Ему было холодно и страшно ночью одному.
Габерон непонимающе уставился на нее:
– Кому? Карпу?
– Угу, - Шму принялась ковырять пальцем столешницу, - Я… встретила его ночью на… на палубе. Он был такой… одинокий, грустный. Мне стало его… жалко. Я… Извините.
Грустный одинокий карп! Габерон и в самом деле едва не расхохотался, с трудом сохранив на лице присущую ситуации строгость.
– Карп! Ей стало жалко карпа! И она, конечно, решила, что дядя Габерон согреет несчастное животное и утешит. Спасибо еще, что не сунула мне пару электрических угрей под одеяло!
Шму молча комкала салфетку, ни на кого не глядя. Потрясающее существо, подумалось Габерону. Умеет свернуть человеку шею двумя пальцами и при этом конфузится как монашка, впервые увидевшая гуидак без раковины [56] .
56
Гуидак – морской двустворчатый моллюск, обладающим длинным фаллосовидным телом.