Восьмой ангел

— Знаешь, — прищурился Барт, — наверно, ты прав. В моем измерении друг — это друг. Сколько бы лет ни прошло. И если бы сейчас на тебя кинулись, например, малийцы, пытаясь доказать, что Африка только для африканцев, я бы, как тогда, встал рядом с тобой. Мне ведь, понимаешь, и сейчас совершенно все равно, кто ты по национальности, как и Моду. Земля меняется, да, — он горько усмехнулся, — но есть нечто, что все еще позволяет ей оставаться Землей. И это нечто — мы, люди. По крайней мере, я так думал до этой минуты. А ты, оказывается, объявил мне заочный джихад…

— Макс… — Адам громко сглотнул, так, что мощный кадык чуть не пропорол шею, сжал пересохшие губы. — На моих глазах сожгли мое село. Во время зачистки убили мать и беременную сестру только за то, что в доме нашли мешок соли и мешок сахара и решили, что это приготовлено боевикам… Отца… Ты помнишь моего отца? Восьмидесятилетнего старика держали в строительном вагончике на жаре, не давая воды. Он умер от разрыва сердца. Это все сделали русские.

— Русские? Ты помнишь Петьку Ризена? Соседа по общаге? Такой в очках, курчавый, который знал четырнадцать языков и на пятом курсе защитил кандидатскую?

— Конечно, он потом уехал в Израиль, стал банкиром, я его встречал в Бразилии, где он открывал филиал банка.

— Так вот, у Петьки выкрали дочку. У девочки был тяжелый порок сердца. За ее жизнь потребовали все его состояние. На ведение освободительной войны против русских. Петр согласился, но ему нужно было время, чтобы перевести ценные бумаги в деньги. Девочке отрезали палец и записали это все на видео. Петька продал все. Привез в условленное место. И взамен получил тело. Девочка не выдержала. Это сделали чеченцы.

— Нет, это сделали звери.

— Это ты сказал, — сплюнул Барт и, не оглядываясь, пошел к камышовым столикам, откуда ему уже давно зазывно махали француженки.

* * *

Обычная телевизионная суета. Беготня, смех, споры, обсуждение прошлых и будущих программ. Ольга впитывала все это в себя каждой клеточкой, каждой волосинкой. Неужели за сутки с небольшим можно так соскучиться по работе? Даже не по работе, а по этой атмосфере — заполошной, бестолковой, такой надоевшей и такой необходимой?

Верная Машка не отходила от нее ни на шаг. Да и Виктор время от времени заскакивал по пути их следования то в монтажную, то к звукорежиссерам, то в кабинет, который он уже определил для Славиной.

— Девчонки, пойдемте со мной, — поманил он их в один из своих визитов. — В студии собрались мегалитчики, ну, те самые, кто будет вечером в программе, репетируют, чтобы по времени уложиться, я вас в операторской кабине посажу, все будете видеть и слышать, Ольгу на репетицию пускать не хочу, чтоб пока их не смущать, а посмотреть и послушать — полезно.

Подруги заняли место у рабочего окна и больше часа с удовольствием наблюдали, как опытный ведущий равняет и строит взрослых, по большей части, крупных и бородатых мужиков, жестко объясняя им «правила игры» и добиваясь невозможного — сокращения монологов, больше напоминающих научные лекции. Уже через час приглашенные изрядно взмокли от натуги, но, наконец, смирились с тем, что они — ведомые. Тогда и начался нормальный разговор, из которого уже можно было кроить скорый прямой эфир.

Теории, гипотезы, экскурсы в историю, версии и догадки… Пожалуй, принципиально нового для себя Славина услышала мало, разве что какие-то интересные детали. Остальное все было ей известно из литературы, Интернета и бесед с Рощиным.

— Жаль, что с нами нет нашего мурманского друга — Владислава Рощина, — донеслось вдруг со съемочной площадки. — Он — автор этой теории и изложил бы ее куда любопытнее!

— Да, надо все же было уговорить остаться, — поддержал второй.

— Как же уговоришь его — тихонько проворчала Машка, — он же без своих сейдов недели прожить не может!

Изумленная Ольга повернулась к подруге.

— Маш, ты что? Рощин же погиб…

— Лелька, — всплеснула руками Мария, — как же я забыла! Ты ведь не знаешь ничего! Рощин выжил! Чудом. Три недели пролежал в беспамятстве под каменным завалом, потом очнулся, выполз на тропу, там его солдаты подобрали. Отлежался в больнице, и все, как новенький! А я же, еще когда кадры с ним у тебя в программе смотрела, все время хотела рассказать, да так и не рассказала, вот шляпа!

— Рощин — выжил? — помертвела Славина.

Хорошо, что в кабине, где они находились, было темно, и Машка не увидела ее лица.

Рощин выжил… Значит, ей не показалось тогда, в темноте? И ее состояние тут не при чем?

Только сейчас, узнав об этом невероятном известии и, конечно, мгновенно вспомнив последние ночные часы на Сейв-Вэре, когда Рощин сначала заживо похоронил их с Максом, завалив вход в подземелье каменной глыбой, а потом вдруг оказался в пещере среди сумасшедших нацистов и второй раз попытался ее убить, Ольга впервые задала себе вопрос, который до этой секунды просто не возникал. Почему в своем фильме она совершенно обошла его чудовищную роль в той трагедии? Почему ограничилась изложением его теории, его рассказами о сейдах, его исследованиями, но ни на йоту не обвинила в происшедшем самого Влада, вдохновителя и генератора случившегося кошмара?

Более того, даже выстраивая программу и монтируя планы, ни разу не сбилась с основной линии — общество «Туле» — на параллельную и столь же важную — Влад Рощин!

Почему?

Что ее удержало? Или кто?

Словно в то время, когда она работала над программой, в той части мозга, где хранились сведения о злодействах Рощина, выключался свет. Опять мистика? Ведь если бы сейчас она не услышала эту фамилию, если б Машка не рассказала невероятное, что Рощин спасся, она бы и не подумала о том, что в ее программе не хватает ровно половины…

Стоп. Но ведь и излагая подруге о том, что произошло на Сейв-Вэре, она тоже опустила факты, связанные с Рощиным. Почему? Черт возьми, что происходит с ее головой? Кто без ее ведома включает и отключает сведения, в ней хранящиеся?

Или наоборот? Этот «кто-то», зная, что Рощин жив, сознательно оберегает ее от опрометчивых шагов?

И что теперь? Бежать к Шульгину и каяться, что программа не готова, и ее нельзя давать в эфир? А Шульгин, который и так пошел на беспрецедентный шаг — переверстал эфирную сетку — отменит и ток-шоу, которое сейчас репетируется, и уже проанонсированную вечернюю сенсацию? Нет, назад пути нет. Уже нет.

Ольга тяжело вздохнула и вновь попыталась сосредоточиться на действе, происходящем в студии. В конце концов, она — профессионал, и скоро ей идти в прямой эфир…

Последний кадр «Тайн Арктиды» завершился лаконичными титрами: автор программы — Ольга Славина.

Машка чмокнула подругу в щеку:

— Умница!

Вместе они вышли из кабинета Шульгина, где смотрели передачу, и мгновенно оказались в плотном кольце телевизионщиков. Секундное замешательство перекрыла волна аплодисментов.