Восьмой Мир

— Ты удивительная! — отсмеявшись, сказал он, — Значит, самое необходимое у нас при себе. Верне — при тебе.

Он снова попытался убрать со лба слипшиеся пряди волос, но толку от этого не было.

— Ладно, пошли. Вон там есть выступ, и это, похоже, единственное место, где сейчас можно хоть как-то укрыться от дождя.

Восьмой зашагал первым, указывая путь.

— Блин, опять в ботинках хлюпает. Ненавижу это!

Он даже и не попытался переступить лужу, смирившись с тем, что ещё долго не сможет высушить одежду и обувь. Его начала напрягать эта серая полоса, которая ни как не хотела заканчиваться. Видимо Мира, так же как и он, утеряла способность притягивать к себе удачу, иначе от чего они попали в такую переделку.

«Однако ситуация лучше, чем вчера», — думал Восьмой шагая под ледяным ливнем, — «Вчера я пытался не сдохнуть, а сегодня задача — всего лишь не простудиться. Однако, хреновая погодка. Одна надежда на солнечный день. Если дожди на этой планете могут зарядить на неделю, как это иногда случается у нас на Земле, тогда пиши-пропало. Вот будет эпично, когда ты выжил при кораблекрушении, пришёл в себя после ушибов и ранений, а потом скончался от банальной простуды».

Он чертыхнулся, проклиная непогоду, и оглянулся на свою спутницу, которая довольно храбро держалась в сложившихся против них обстоятельствах. Мира спрятала лицо под капюшон, и ему было не видно выражение её лица, но почему-то он был уверен, что оно гораздо бодрее, чем его собственное.

Когда они шагнули под выступ скалы, тот укрыл их от потоков воды, но не от ветра. На время утихший дождь, снова пошёл сплошной стеной. Видимость в двух шагах была нулевая. Однако искать в данный момент, что-то лучшее не представлялось возможным.

Миру начало трясти от холода. Её губы посинели, но она стойко куталась в свой тонкий плащ.

— Слушай, так дело не пойдет, — сказал Восьмой, — Мы оба рискуем простудиться. Давай я расстегну свою ветровку, а ты прижмешься ко мне. Попытаемся согреть друг друга.

— Со…со-согласна на всё, — онемевшими губами пролепетала девушка.

Она попыталась улыбнуться, но выбивающие дробь зубы сделали улыбку жалкой.

Восьмой расстегнул куртку, и Мира придвинулась к нему вплотную. Она оказалась такой худенькой, а ветровка достаточно просторной, что удалось застегнуть молнию почти до самого верха. Восьмой почувствовал лёгкое дыхание в районе своих ключиц. Он обнял девушку и по шире расставил ноги, словно укрывая собой. Мира повозилась немного, а потом, пригревшись о горячее тело, довольно выдохнула. Восьмой застыл и закрыл глаза. Вокруг них свирепствовала буря, а он чувствовал себя абсолютно счастливым. Ощущение собственной значимости закипало в груди, а мысли в голове путались. Ему было очень хорошо в этот момент.

Через некоторое время буря начала уходить в сторону, а небо посветлело. На этой планете ночи действительно оказались короткими.

Мира перестала дрожать и Восьмой подумал, что та задремала, но вдруг она подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза.

— Спасибо тебе за всё. Ты очень хороший.

Восьмой не нашёлся, что ответить. И пока он раздумывал, девушка продолжила:

— Вся моя жизнь была наполнена или равнодушием, или жестокостью. И в школе, когда я была ещё ребенком, и потом. Никто кроме моего брата не заботился обо мне по-настоящему. Мой отец… Он сам нуждался во внимании и заботе. А остальные… Весь этот мир пропитан жестокостью. И даже природа. Она тоже бывает немилосердной.

Восьмой внимательно слушал. Ему было жалко, что Мира познала только изнанку жизни.

— Ты не права, — ответил он, — В этом мире есть место и добру, и радости. Вот взойдет солнце, и ты сама в этом убедишься.

Он прижал тонкую фигурку к себе ещё крепче, уткнулся носом в мокрую макушку и ощутил лёгкий приятный аромат. Пахло не только дождём, но и ещё чем-то едва уловимым. Чем-то, что ему напомнило дом. Восьмой с удовольствием втянул в себя этот запах. Он отчаянно желал, чтобы время остановилось. Однако совсем скоро выглянуло солнце, и мир засиял яркими красками. С приходом нового дня тот действительно перестал выглядеть мрачным и жалким.

Солнце снова начало припекать, от чего их одежда быстро высохла, а настроение поднялось.

Восьмой и Мира спустились с горы, которая их приютила, и зашагали по дну небольшого ущелья. Совсем скоро они вышли на открытое пространство, где до самого горизонта простиралась зеленая долина.

— Как красиво! Кто бы мог подумать, что на этой планете может быть такое чудо. После красного песчаника и жухлых кустиков — это просто роскошно! — проговорила девушка.

— Согласен. И если бы я совершил аварийную посадку, то для проживания выбрал бы именно это место. Поэтому, давай поищем признаки жилья.

Они зашагали вдоль каменной гряды, отделяющей долину от наименее благополучной части приютившей их планеты.

Голубое солнце сияло ярко. Ему подсвечивали красные собратья. После дождя листва была девственно чистой и поражала яркостью своих красок. В группе деревьев, к которой они направлялись, громко чирикали птицы и их суетливый щебет настраивал на волне мирный лад. Тем не менее Восьмой старался не терять бдительность. Поэтому он первым заметил пристальный взгляд из-за ближайшего кустарника.

— У нас ситуация: «не подавай вида, но будь готова», — произнёс он негромко.

— Я тебя услышала.

Парень с девушкой продолжили шагать в сторону буйного скопления зелени. Когда до кустов осталось совсем немного, вместо того, чтобы остановиться и осмотреться, Восьмой резко прыгнул в самую гущу. И в этот же момент кто-то отчаянно заверещал. Во все стороны полетели листья и ветки. Внезапно раздался характерный звук электрошокера и парень начал заваливаться лицом прямо в колючий куст. При этом он намертво стиснул в руках большой пушистый комок, который яростно отбивался, издавая пронзительные вопли.

Мира, поначалу припавшая к земле, с изумлением смотрела на развернувшуюся перед ней сцену.

— Ой, убили! Пусечку убили. Твари! Сволочи! Отпусти меня, негодяй! Отпусти Пусю! Я тебе ничего плохого не сделал, а ты мне хвост сломал! Мой хвост! Мой замечательный хвостик!

И тут Восьмой, у которого кончилось терпение, но вовремя вернулись рефлексы, ощутимо тряхнул зверька, которого держал за тот самый злополучный хвост. Неизвестный зверь издал последний пронзительный вопль и обмяк.

— Что это такое?! — Восьмой с изумлением смотрел на существо, висящее вниз головой. — Оно говорит?

— Конечно, я умею говорить! Придурок ты недоделанный! — проворчало висящее вниз головой существо. — Я же робот!

— Робот?

— А что по мне не видно?

Существо, секунду назад пытающееся изобразить дохлую тушку, открыло глаза и посмотрело на молодого человека.

— Хотя, куда, такому как ты догадаться. Немедленно отпусти мой хвост! Зачем ты на него прыгнул своей много килограммовой тушей? Я тебя что, трогал? Я просто смотрел. Мне нужно было убедиться, что вы имеете положительный статус.