Воспитанник Шао.Том 1

Винь подобострастно наклонился, отработанно, двумя пальцами пододвинул папку с бумагами.

Генерал неторопливо перелистывал страницы, майор угодливо комментировал.

— Курс обучения прошел почти полностью. Приписки к послужному делу обнадеживающие. Инертен. Неподвижен. Не обращаем вне круга задач, поручаемых ему. Приказам подчиняется слепо. Не задумывается. Жесток. Уступчив. С окружением не сходится. Угрюм. Одинок. В строю не ходит. Видимых влечений к чему-либо не выказывал. Физические данные хорошего спортсмена. Вынослив. Единственный, кто полностью выдержал все этапы подготовки на выживание. Знает рацию, тайнопись, шоферское, летное, морское дело в рамках, требуемых инструкцией. В физических способностях отмечается крепость кисти.

— Да, — задумчиво вмешался генерал, думая о чем-то более дальнем, чем бумаги перед ним, — еще тогда, почти четыре года назад, это я четко помню, правая имела за сотню. А сейчас… — генерал быстро нашел нужный лист. — Хм, не указано. Но вы, Винь, не подавайте ему руки при встрече.

— Если они все такие, то…

— Может быть, не все. Не каждый столь глупо отчужден от жизни, но и таких в Тибете хватает.

— Слышали, майор, полковник знает, что говорит. Лично с некоторыми знаком, Да и вы уже кое-кого знаете. Неприятно, правда.

Винь, словно припоминая, прижал перебинтованную руку.

— Неужели они еще так стреляют, как этот недоделанный?

Генерал усмехнулся.

— Интересно. А что здесь сказано. Немного. Всего лишь, что умеет пользоваться всеми известными марками огнестрельного оружия. На расстоянии до ста шагов не промахивается. Немного, но емко. Наверное, здесь содержится ответ, что не смогли приструнить его ни наши, ни американские агенты.

— Во время инцидентов на китайско-русской границе, — осторожно продолжал подчиненный, — сбежал с базы. Тайно миновал границу.

— Верно, майор, все верно. Но почему вы не рассказываете мне об инцидентах в лагере, на базе подготовки? Смотрите, записано: «убил сержанта». Мне пришлось видеть того громилу. Не подарочек джентльмен. Черные дни для того, кто у него в воспитывался.

Винь в который раз пожал плечами, показывая, что такие мелочи ему неизвестны.

— А что же вы, Чан, товарищ Чан? — с необидной ехидцей прошепелявил начальник.

— Инструкторы считали его уже полностью своим. Им импонировала жестокость отшельника. И на наши предостережения не обращали внимания. От занятий самообороны и нападения его освободили. Разрешили полностью уйти в стрельбу, где иногда за день расстреливал несколько ящиков патронов. Поэтому стоит дополнить, что он не просто хорошо стреляет. Mишени, расположенные по кругу, расстреливает не более, чем за четыре секунды — всю пистолетную обойму.

— Товарищ Винь, видите, вот такие подробности нужно знать, чтобы точнее характеризовать объект. Я вот смотрю и думаю, что этот субъект уже вышел на тропу, на которой придется нам плясать.

— С монахами надо говорить, — вмешался Чан.

— Товарищ Винь уже имел встречу.

Майор злобно дернул больной рукой и от боли сморщился,

— Думаю, со мной на такие крайние меры не пойдут.

— Еще бы. Если и полковников начнут иглами протыкать, чего доброго, и до меня доберутся. А я стар и не так быстро оправляюсь от ран. Товарищ Винь, продолжайте, мне нравится ваш бодрый слог.

Майор подчеркнуто докладывал:

— Только через три месяца смогли настичь след беглеца. Он был в Москве. Определил, что за ним следят, — исчез. Потом снова обнаружили в Витебске — потеряли. И вот только недавно, своею стрельбой объявил, что перешел границу. Подозревали, что подпал под влияние марксистской агитации. Но по своим интеллектуальным способностям подобное маловероятно. Под наблюдением его держали три службы.

— Недооценили вы его, майор. Кусочек не слабой породы.

— Держали его русские, за ними американцы, мы следом.

— Хотите уверить, что вы остались вне поля видимости.

— Пока нам верится в это. Во всяком случае русские не проявляли беспокойства. Какое-то мельтешение по городам. Вот уж натура пилигрима.

— Не болтайте зря. Россия — земля его предков.

— Как будто дел нет серьезней.

— Кому что. А вам следует анализировать внимательней. Не молоды, пора и мозгами иногда факты рыхлить.

Майор засопел, хмыкнул обидно в рукав, но держался.

— Никаких следов. Сатанинское отродье.

— Работали бы у меня такие, горя не знал бы. Но Винь с фальцетом правого серьезно продолжал:

— И вот на днях сообщение, что в районе восточнее Маньчжурии от русских на нашу сторону кто-то перешел границу. По данным охраны, переходу предшествовала непродолжительная перестрелка. Думали, свой. Вышли встречать — не сошелся. Преследовали. Потеряли четыре человека. Двое ранены. Там же дополнительно была создана группа преследования. Перекрыли пути. Вышли на след. В одной из горных теснин принял бой. Семеро убито, четверо ранено. Пока отсиживались, карабкались, высматривали, окружали — исчез. Следы привели к ручью.

— И когда это произошло, товарищ майор? — плохо сдерживая негодование, спросил генерал.

— Сутки, ночь… Сейчас третье утро.

— Трое суток. И только сейчас мне об этом докладываете!

Гулким хлопок папки об стол веско утвердил, что шеф расстроен не на шутку.

— Рядовое событие. Мало ли кто по кордону шныряет. Уголовников не счесть. Это же не курорт, где человек, упавший в лужу, вызывает повышенный интерес. Там к подобному безобразию привыкли. Тем более после долгих инцидентов. Никто не предупреждал, что может произойти особый случай.

— Нет, смотри, какие порядочные кадры наши офицеры?! Что-то раньше подобного я не замечал. Товарищ Чан, найдите средства наказать тех лиц, которые не приняли своевременно действенных мер. Майор, где прикажете сейчас встречать aгентa? Где?

— В провинции Хэйлунцзян, товарищ начальник, — призывно отчеканил подчиненный.

— Вы умны и сметливы, товарищ Винь, и были бы, наверное, гениальны, если бы потрудились уразуметь, что эта провинция никак не меньше по территории самой Франции. А теперь не пожелали бы вы ответить мне на несколько осторожных вопросов? Первое. По тем частым запросам командироваться в данную провинцию, которые вы требовали для личного контроля дел на местах, и по тому, что вы находились в Харбине, нет — в Цицикаре, я могу с большой долей уверенности утверждать, что лично вы были готовы к случившему. Не так ли?

Винь, будто облитый проявителем, стоял с красными пятнами на холеном лице. Открывал рот, пробовал сказать, но получалось бессвязное и тихое:

— Н-никак н-нет. П-просто ч-чистая с-случайность. К-кто мог з-знать.

— Почему же вы, всегда такой предупредительный и торопящийся высказать все новости, спешили на сей раз не ко мне, пред мои, к сожалению, не такие зоркие очи, а туда, в неприветливые горы юга, где более расторопные и смышленые граждане всадили в вас медицинский локализатор?