Воспоминание

Настена вошла в комнату, юноша не посмотрел на нее, продолжил смотреть в окно, попивая виски.

– Я слышала, что произошло. Как ты?
– неловко спросила Настя.

Дойл молчал, продолжая смотреть на небо со звездами.

Девушка чувствовала себя неловко, медленно она зашагала к нему.

– С тобой все хорошо?
– снова спросила она, но, не дождавшись ответа, уточнила.
– С вами все хорошо?

Наконец, Дойл обернулся и, обернувшись, посмотрел на нее. Взгляд карих глаз блуждал по ней всей. Длинные светлые волосы спускались вниз до талии. На щечках миленькие веснушки, голубые глаза, пухлые губки. Нежный макияж только украшал миленькое лицо девушки. Стройную фигуру украшало платье в цветочек.

– Я в порядке, - наконец, ответил Дойл и посмотрел девушке в глаза.
– Наташа нет.

– Может мне с ней поговорить?

– Нет, - начал Дойл, убирая бокал.
– Она никого не хочет видеть.

Юноша устало потер глаза.

– Как ты себя чувствуешь?
– нежно спросила Настя.

Тряхнув головой, Дойл отогнал прочь неподобающие мысли, сосредоточился на вопросе и честно признался:

– Паршиво.

Наташа продолжал беспокоить его.

– Тебе надо расслабиться.
– Настя подвела его к кровати и усадила, мягко надавив ему на плечи.

Странное дело, физическая усталость совсем не чувствовалась. Юноша мог бы еще не один раз смотаться в город и обратно, причем без машины, своим ходом. Внутри бушевала нерастраченная энергия, и, кажется, этой ночью он не нуждался во сне.

Руки девушки ласково коснулись плеч, скользнули по спине.

– Снимай рубашку, - скомандовала девушка.

Поленившись расстегивать пуговицы, Дойл послушно стянул рубашку через голову, не задумываясь над тем, что делает Настя; в этот момент его мысли витали где-то далеко от этой комнаты. Перед внутренним взором все еще прокручивалась сцена убийств силой мысли и, только когда пальцы Насти коснулись голой спины, он, наконец, осознал происходящее.

Его тело словно прошил электрический разряд, по коже пробежал озноб. Легкая дрожь возбуждения сковала пальцы, он хрипло вздохнул и с опаской спросил:

– Что ты делаешь?
– Юноша сидел к девушке спиной и не мог видеть ее лица, но ему почему-то казалось, что она улыбается.

– Расслабляющий массаж, - невинно ответила Настена, а потом неожиданно наклонилась вперед и поцеловала его в шею, едва касаясь губами кожи.

Дойл замер. Не зная, чего испугался больше: того, что Настя может передумать и остановиться, или того, что она просто уйдет. Но, ни первого, ни второго не случилось.

Поднявшись с кровати, Настя обошла ее и встала к нему лицом. Руки девушки покоились на его плечах, и исходящий от них жар разливался по всему телу. Вопреки собственному атеизму он молился о том, чтобы эта минута никогда не заканчивалась.

– Что, если нам попробовать?
– предложила девушка, смущаясь.

– Ты уверена?
– спросил Дойл, не веря в происходящее. Голова кружилась от тонкого аромата ее волос, и он плохо соображал.

– Я люблю тебя.
– Настя озорно улыбнулась.
– Пока все обстоит именно так, ничего плохого не случится.

Пожалуй, это была лучшая новость, что Дойл слышал за последние несколько недель.

Настя взяла Дойла за руку, словно приглашая следовать за ней. Подчиняясь этому зову, Дойл встал с кровати, сомкнул руки вокруг девичьей талии и прижал девушку к себе. Коснулся губами волос, шеи. Ее волосы пахли дикой розой, а у кожи был сладкий привкус ванили. Руки скользнули к стройным ногам, добрались до подола платья и потянули его вверх, освобождая изящное тело от оков одежды. До чего же восхитительна была Настя! Точеные ноги, изгиб округлых бедер, плавно переходящий в осиную талию, грудь, целомудренно прикрытая длинными прядями распущенных волос. Ее кожа казалась высеченной из белого мрамора на фоне их беспросветной черноты. Вот она - женщина, созданная для него. Бешеный пульс на мгновение замер, но уже через секунду сердце застучало с новой силой. Постепенно его мысли отступили под напором эмоций. Это было больше, чем желание, острее, чем страсть, мучительнее, чем жажда. Ведь нет ничего прекраснее, чем момент близости с любимым человеком, чем понимание того, что на свете существует такое счастье, как взаимная любовь, когда все остальное вдруг теряет всякий смысл.

Не в силах больше сдерживаться, Дойл поцеловал Настю. Сначала нежно, потом все более страстно, неистово, дико. Кончики пальцев сбежали от плеч вниз по обнаженной спине, исследуя гибкое тело с нежной шелковистой кожей. Дойл был по-настоящему счастлив и полон жизни. Девушка отвечала на его прикосновения со всей горячностью, она прижималась к нему, будто желая раствориться в его объятиях, стать с ним одним целым.

Все прочее отныне стало незначительным и призрачным. В целом мире остались только они, и это - единственное, что было по-настоящему важно.

Они парили над огромной бесконечно глубокой бездной. И миг падения в эту глубину был безмерно сладок. Все сокровища планеты, вся власть королей не стоили такой ночи.

* * *

Стук в дверь заставил испуганно вздрогнуть.

– Алекс, я хочу побыть одна, - поспешно ответила Наташа.

Но дверь распахнулась, перед глазами появился Женя - красивый, сильный и дружелюбный, а в следующее мгновение девушка уже была в его объятиях. Женя крепко обхватил ее шею и упирался лбом в ее лоб так, что кончики их носов соприкоснулись.

Он улыбнулся.

– Ты ведь знаешь, что лучше тебя никого просто не существует!

Наташа смотрела в теплые карие глаза и улыбалась.

– Как ты оказался тут?
– спросила Наташа.

– Димитрий сказал, что я нужен тебе, - просто ответил Жени, и улыбка исчезла с его лица.
– Что с нами происходит на этот раз?

Девушка протяжно вздохнула, даже не зная, что ему сказать.

– Подожди!
– Женя поднялся на ноги и протянул сестре руку.
– Не будем сидеть в четырех стенах, - сказал он.

Наташа дала ему свою руку.

Они вылезли на крышу и одновременно подняли головы, любуясь черным небом с далеким блеском маленьких звезд и полной луной, сияющей необыкновенно ярко.

Деревья тихонько шелестели листвой, кроны отбрасывали причудливые тени на залитую лунным светом крышу. Вокруг стояла тишина, свет нигде не горел, вдали тоскливо выла сигнализация.

Женя взял сестру за руку, и они пошли по крыше.

Некоторое время Наташа собиралась с мыслями, а потом заговорила и уже не могла остановиться. Рассказывала-рассказывала...

Они присели на прямоугольную надстройку и свесили ноги. Женя слушал внимательно, не перебивая, лишь иногда чуть сжимал ее ладонь.

Когда же девушка, наконец, умолкла, брат протянул:

– Никому легко не даются убийства. Даже когда речь идет о Вэиел... ну, формально это все равно означает лишить жизни. С этим трудно примириться. А если учесть все испытания, выпавшие на твою долю...
– Он вздохнул и взял ее руку в свою.
– Когда я увидел твое лицо... ты не представляешь, что я почувствовал...