Воспоминания о жизни после жизни. Жизнь между жизнями

Донован сопровождает Теоса в группу его душ, с которыми он сотрудничает в мире духа и на Земле. Он говорит, что они работают над общим уроком: выражать большую любовь, когда сталкиваются с серьезными проблемами на Земле. Ему напоминают, что его потребность в признании и в самобичевании, когда он стремится к признанию, препятствует выполнению его миссии. Интересно то, что члены группы расположились в форме треугольника — одного из нескольких треугольников, представленных Теосу во время его путешествия по миру духа. Здесь он обнаружил себя стоящим в центре.

Нэнси: Почему треугольники, Теос? Какое значение имеет эта форма?

Джеймс: Они используют эту форму для того, чтобы показать значение, которое я придаю достижению вершин… своей потребности быть на вершине… быть лучшим.

Нэнси: Почему они помещают вас в центре?

Джеймс: Они окружают меня своей любовью… это хорошо… Они хотят, чтобы я знал о любви, которую я ощущаю, находясь в центре треугольника… Мне не надо находиться на вершине, чтобы быть любимым.

Позднее Теоса сопровождают в пространство, которое представляется залом суда и где он видит себя стоящим перед Советом Старейших. Они располагаются на возвышении, которое снижается от центра в обе стороны, что выглядит как треугольник. Теос вглядывается в фигуры, пытаясь ответить на мои вопросы, но разочарованно говорит, что это белые статуи, из которых тот, кто в центре и выше всех, похож на белую статую Санта Клауса.

Нэнси: Я бы хотела, чтобы вы ослабили напряжение и спокойно посмотрели на фигуру в центре.

Джеймс: (Возбужденно) Она ожила… как веселый образ Святого Николая… проявляются красный и зеленый цвета его одежды… У него ожерелье с круглой подвеской… знак мира[4].

Нэнси: Какое значение у этого символа?

Джеймс: (Пауза) Мир внутри меня… мир и согласие со всем, что я сделал… согласие с тревогой… это все, чего я жажду… Я вытягиваю свою руку… Он смеется… Ха-ха-ха… Я получаю послание… Я больше преуспею, если достигну этого.

Теос описывает другие фигуры. Каждый раз, когда он напрягает свое зрение, чтобы четче рассмотреть их, они становятся белыми статуями. Когда я спросила Теоса о цели такого явления, он пояснил, что оно демонстрирует эффект напряжения. Такое происходит, когда он начинает бояться и форсирует события, делая тем самым свои устремления безжизненными и недосягаемыми. Старейшие сообщают ему, что он легче сможет добиваться своих целей, если ослабит хватку и поверит во внутренний процесс своей жизни. Они предлагают ему стать легче, допустить радость на своем пути и наслаждаться жизнью. Члены Совета продолжают демонстрировать ему установки, которые возрождают страхи прошлого и порождают тревогу в настоящем.

Джеймс: Другой Старейший одет, как Рамзес (древнеегипетский фараон)… Его экстравагантный золотой головной убор подразумевает причудливое нечто… Мне не следует чересчур увлекаться стремлением быть главным… Приходят слова Иисуса: «Первый будет последним, последний будет первым». Рядом с ним другой… На его правом плече сидит ворона. В голову приходит образ критика. Ворона означает мое побуждение придираться к вещам… Меня поглощает дух критицизма, когда я боюсь потерпеть неудачу. Он показывает мне, что птица сидит спокойно… Мне не нужно избавляться от этого, просто смягчать… больше полагаться на свою интуицию. Когда я забываю об этом, в моем животе появляется ощущение тревоги. Когда я правильно улавливаю ее, то чувствую волну дрожи на спине.

Нэнси: Члены вашего Совета, похоже, любят образы. Они всегда появляются в этих ролях?

Джеймс: (Смеется) Нет, они используют разные, которые лучше соответствуют уроку… и состоянию моего ума. Они знают, что сегодня Санта привлечет мое внимание… Они очень умные. Теперь я чувствую, что это они посылали мне мысли в ту маленькую комнатку, когда я только прибыл, помогая мне разобраться во всем.

Нэнси: Теос, похоже, что вы многое узнали об источниках вашего желания получить признание и занять высокий пост, а также тревоги, которая появляется, когда вы боитесь потерять все это. Связь между вашими жизнями в качестве Альберта и Джеймса становится яснее, но как ваша жизнь в качестве Клауса попадает в этот ряд? Мы знаем, что этот период оставил вас в состоянии глубокого конфликта и одиночества.

Джеймс: (Задумчиво) Я вижу теперь… Это была амбициозная идея, но я хотел этого. Прожив жизнь Альберта, было очень соблазнительно выбрать путь Клауса… быть важным… получать похвалы за свою меткую стрельбу, уважение от других… Я действительно запутался. Я намеревался отказаться от предложения и следовать своему сердцу, остаться со своей семьей. Но вместо этого я поддался соблазну. Я понимаю, почему не мог переваривать убийство… Меня там не было — в смысле служения или морального убеждения… Все это связано с личным признанием. Донован, Совет… они знали, что это будет проблематично… Они включили в план несколько выходов из ситуации, но я так жаждал громких признаний, что все их пропустил.

Нэнси: Что вы ощущаете, сознавая эти наклонности и варианты выбора?

Джеймс: О, это очень полезно… Я знаю, что мне нужно делать… Я хочу разобраться в этом и достичь того, чего намеревался… Чем искать высоких постов и власти (как в своей немецкой жизни), чтобы исцелять свои раны, я хочу уважать себя за любовь и прощение, которые могу предложить.

После своего сеанса LBL Джеймс решил последовать совету своего Гида и Старейших и придумал новый способ возвыситься. Он научился успокаивать себя, прислушиваться к внутреннему голосу, доверять своей интуиции и току, пробегающему по спине. Лучше всего об этом скажет сам Джеймс, находящийся на волне вдохновения:

«Этот опыт изменил все мое мировоззрение, мои перспективы. Зная о жизни своей души, я знаю, что эта жизнь не конец — это процесс. Цели моей повседневной жизни изменились; раньше моя самооценка определялась моими материальными достижениями. Теперь я вдыхаю запах роз как будто впервые в своей жизни и чувствую себя снова эмоционально связанным с жизнью. Этика моей работы осталась позади, и моя тревога полностью ушла. Мой старший сын проявляет качества, напоминающие меня раньше: гнев, разочарование, тревогу… В моей жизни в качестве Альберта он был моим приятелем-рабом… а теперь я могу показать ему, что важно, а что нет. Я также чувствую себя лучше… Когда я не понимал себя так, как сейчас, я чувствовал себя чудаком из-за этих мыслей и ощущений. Теперь они представляются совершенно разумными! Все сейчас просто появляется в моем сознании — реализации о том, что я вспомнил во время сеанса, а иногда и совершенно новая информация. Я чувствую, что могу общаться со своими Гидами в любой момент. Я думаю, что самое дорогое для меня — это юмор, игривость, терпение и творческая природа моих Гидов и Старейших; я верю, что они передались и мне.

Будучи людьми, мы отгораживаемся от нашей величайшей цели и отказываемся от прежнего намерения. Наша жизнь на Земле имеет тенденцию отделять нас от предмета нашей работы как души и оставлять нас в схватке не только со страхом, но и с бормотанием, исходящим из прошлого. Порой мне кажется, что замечательно, когда мы берем от жизни как можно больше! Для Джеймса воспоминание о его бессмертии было подобно пробуждению ото сна. Его ощущение самого себя сильно изменилось: теперь он сознает свою мужественно изобретательную душу в доме во вселенной, поддерживаемую мудростью, наполненную светом и окруженную любовью.