Воспоминания. Победы и страсти, ошибки и поражения великосветской львицы, приближенной к европейским монархам в канун Первой мировой войны

III

Начало войны в 1914 году поставило княгиню в трудное – чтобы не сказать невыносимое – положение. Узнав, что в Силезии ее считают иностранкой и шпионкой, а ее присутствие – нежелательным, она стала сестрой милосердия в берлинском военном госпитале Темпельхоф, позже служила в военно-санитарных поездах и в сербском госпитале, где ухаживала за ранеными. Ей не доверяли, за ней постоянно следили, ее почту вскрывали. Ближе к концу войны ее старший сын отправился на фронт, и она ужасалась, думая, что он вынужден будет стрелять в ее соотечественников. Утешением ей могли служить два обстоятельства. Во-первых, она лично много помогала британским военнопленным в Германии; во-вторых, она получала сочувствие и моральную поддержку со стороны практически всех своих близких друзей – англичан, австрийцев, испанцев, американцев и немцев.

Всю жизнь, и, наверное, особенно во время войны, княгиня вела обширную переписку с представителями почти всех германских правящих домов. Через свою близкую подругу, кронпринцессу Швеции (принцессу Маргариту Коннаутскую), она узнавала о том, что происходит при шведском дворе. Отрывки из этих писем она по возможности приводит в своих воспоминаниях. Благодаря письмам читатели получают возможность рассмотреть с близкого расстояния германского кайзера, кронпринца, кронпринцессу, младшую сестру кайзера, принцессу Маргариту Прусскую – еще одну близкую подругу княгини Дейзи – его вторую сестру, Викторию Шомбург-Липпе (впоследствии фрау Зубкову), императора Карла Австрийского, великого герцога Мекленбург-Стрелицкого и многих других, обладавших не меньшей властью. Интересно, что супруга Фридриха Карла Гессенского, кронпринцесса Швеции и княгиня Плесская были тезками, и их называли «тремя Дейзи». Письма к княгине от Эйтеля Фридриха Прусского, второго сына кайзера, если бы можно было их прочесть, сами по себе давали бы полную картину войны, какой ее видели в германском Генеральном штабе. С конца 1914 года до революции в России в Плессе располагалась штаб-квартира командования Восточного фронта, и туда часто приезжали император Германской империи, молодой австрийский император Карл, правители Саксонии и Вюртемберга… по сути, правители всех германских земель: князь Генрих Прусский, германский кронпринц, царь Болгарии, турецкий наследник престола, такие видные полководцы, как Гинденбург, и такие государственные деятели, как, например, Бетман-Гольвег. Мы видим их за столом переговоров, на прогулке в парке или занятых беседой с гостеприимной хозяйкой в ее гостиной. Княгиня впервые раскрывает подлинные обстоятельства трагического самоубийства в 1918 году молодого великого герцога Адольфа Фридриха VI Мекленбург-Стрелицкого.

IV

Княгиня находилась в тесной дружбе с многими представителями правящего дома Баварии: покойный король Людвиг III был ее другом, как и кронпринц Рупрехт, герцог Луитпольд, принц Людвиг Фердинанд, его жена, Мария де ла Пас, инфанта Испанская, и их дочь, принцесса Пилар, близкая и преданная подруга княгини Дейзи. На протяжении всей войны король Людвиг очень старался создать лучшие условия для англичанки, вышедшей замуж в Германию; для княгини, как и для многих других, Бавария стала оазисом мира в пустыне ненависти.

Через трех своих сыновей, невестку, кузину, графиню Лариш, бесчисленных родственников и знакомых княгиня была связана с послевоенными поколениями аристократии в Англии, Германии, Франции, Польше, Испании, Австрии и Чехословакии. Государственные деятели и дипломаты доверяли ей сверхсекретные сведения; художники наперебой просили позволения запечатлеть ее идеальную английскую красоту. В высшей степени откровенно рассуждающая о самой себе, своей семье, своей красавице матери, миссис Корнуоллис-Уэст, и своих друзьях, княгиня Дейзи никогда не стремится кого-то принизить; легкое злорадство способствует установлению истины; ее ирландское остроумие кусает, но не ранит.

Никогда еще перед читателями не раскрывалась столь подробная картина блеска, богатства, веселья и очарования жизни высшего общества в довоенных Англии и Германии, поскольку ни одна наша современница не чувствовала себя столь непринужденно в обеих странах. Весь мир считает княгиню фон Плесс типичной английской красавицей с золотистыми волосами, роскошным цветом лица, горделивой осанкой и несравненным обаянием. Она великолепно скакала верхом, охотилась, стреляла, ходила под парусом, пела, играла на сцене и танцевала. Она выглядела сказочной принцессой. Она умела говорить. Она прислушалась к совету короля Эдуарда, который тот дал на ее свадьбе: «Выучить немецкий язык и стать верной подданной страны, в которой ей предстоит жить». Да, княгиня фон Плесс была способна на многое, но никогда не забывала о том, что она англичанка. Впрочем, последнее обстоятельство никак не помогало ей в довоенной Пруссии.

V

Наверное, здесь уместно вставить объяснение о моей скромной роли в издании этой книги. По-моему, задача редактора заключается в том, чтобы как можно меньше мешать автору, чью книгу он редактирует. Начинающий литератор питает вполне естественную слабость: он желает войти в число писателей рука об руку с другом, пусть и скромным; мы все инстинктивно боимся тайн ремесла или реакции той части общества, о которой мы прежде не догадывались. Особые трудности связаны со сносками. В книгах такого рода их считают в лучшем случае скучной необходимостью; однако подрастает новое поколение читателей, а человеческая память коротка; поэтому нельзя избежать некоторых пояснений. По возможности я старался ограничиваться истолкованием неясностей. Все сноски сделаны мною, за исключением тех, которые принадлежат автору.

В дневниках княгини опущены места избыточные или непригодные для публикации. Княгиня трудилась необычайно усердно; остается только гадать, как у нее хватало времени, чтобы сделать даже половину того, что ею сделано. Дневник она вела всю жизнь, регулярно и достаточно подробно. Ее дневники занимают несколько толстых томов; я подсчитал, что они содержат больше полумиллиона слов – то есть почти половину того, что можно насчитать в двенадцати романах Стивенсона!

Воспоминания княгини – не только подробный портрет ее времени, но и проявление глубочайшего интереса к жизни, и яркий автопортрет. В мемуарах перед нами раскрывается душа женщины; показаны ее победы, страсти, ошибки и поражения. Читатель узнает, как она справлялась с огромными и на первый взгляд непреодолимыми трудностями и разочарованиями и как, в конце концов, она добивалась победы.

Жизнь щедро одарила ее. В день свадьбы она, среди многих других украшений, получила право носить знаменитое плесское жемчужное ожерелье, длина которого составляет семь ярдов. При одной мысли о нем задрожит любая девушка. Княгиня фон Плесс пользовалась всеми преимуществами титула, не сковывая себя утомительными правилами и ограничениями; она была невероятно богата.

Постепенно все это оказалось в прошлом. Воспоминания княгини доказывают, что дары, полученные при рождении, – здоровье, чувство юмора, способность завоевывать и сохранять любовь и дружбу, глубокая и неугасимая любовь к природе, цветам, животным, путешествиям, книгам, умение любоваться красотой и трудиться, – на самом деле единственные неистощимые источники душевного спокойствия и счастья; кроме того, княгиня всю жизнь неустанно трудилась ради общественного блага.

Майор Десмонд Чепмен-Хьюстон

Посвящается трем моим сыновьям:

Гензелю, Лекселю и Болько

Задвижку – в сторону; вставай, пойдем.Что мы возьмем с собою? Скрипку,Стихов побольше, в кожаный кошельМонету или две.То вверх, то вниз —Красивый выйдет стих:Ах! Весело на сердце,Глаза, что долго плакали, смеются!Все твои песниИ все мелодии, что скрипка пела,Конечно, сбудутся когда-нибудь;И мы с тобою станем королем и королевой.Леди Маргарет Сэквилл

Глава 1 1873–1891 годы

I

Думаю, эти строки моей кузины Маргарет Сэквилл лучше, чем все, что я читала, отражают представления ребенка о жизни. «Взросление» должно открывать волшебные двери; оно служит началом многих чудесных и бесконечных путешествий, знакомством с музыкой смеха, танцев и песен. На своем пути мы должны встречать только галантных рыцарей и несравненных дам, и все, кого мы любим, непременно становятся королевами и королями; возможно, в некотором смысле все это с нами и происходит, правда, не совсем так, как нам представлялось в детстве.

Моя мать, миссис Корнуоллис-Уэст, была одной из самых красивых женщин своего времени. Обеих своих дочерей она считала дурнушками; наверное, мы и были дурнушками – по сравнению с ней. Мои гувернантки и няни всегда внушали мне, как я уродлива; у меня слишком маленькие уши, слишком большой рот и слишком вздернутый нос. Для исправления этих недостатков они постоянно тянули меня за уши, чтобы те стали больше, и щипали меня за нос, надеясь сделать его орлиным. Наверное, из-за них я стала подозревать, что красота – это проклятие; судя по всему, со временем мои детские впечатления не сильно изменились. Упреки относительно моей внешности – единственные темные пятна на радостном времени моего лучезарного детства. Мало кому довелось расти в такой счастливой, свободной и радостной обстановке, как моему брату Джорджу, моей сестре Шиле и мне. Наше детство прошло в романтическом замке Ритин на севере Уэльса и в изысканном, красивом замке Ньюлендс в Гемпшире. Впрочем, мои воспоминания хранят и несколько ужасных моментов. Я не любила, когда меня называли уродиной; никто этого не любит, даже мальчики – и даже мужчины, как я выяснила позже.