воспитательница подружилась с моими родителями и потому часто общалась с нами, детьми. Меня она прозвала «мыслителем» – вероятно, потому, что я беспрерывно
задавал ей вопросы. Я все время хотел что-то узнать. Однако спрашивал я не потому, что был такой уж великий мыслитель, – я бы предпочел быть не великим, но последовательным-до-конца-мыслителем.