Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Воспоминания
Шрифт:

В 1966 году и в еще большем масштабе в 1969 году мы стали возвращать полноправное членство в обществе людям, которые не по собственной вине, а в силу превратностей судьбы оказались за его бортом. Мы выступили с инициативой, чтобы в случае болезни рабочим продолжали выплачивать зарплату, и способствовали тому, что сначала в пенсионном страховании, а потом и в страховании на случай болезни были расширены узкие рамки обязательств администрации предприятий. Многие служащие остались неохваченными надежным социальным страхованием, в финансировании которого участвовали бы работодатели. На первый взгляд это чисто техническая проблема, и все же без подобных, пусть частичных, реформ шансы на самоутверждение снизились бы наполовину. В равной мере это относилось и к страхованию на случай болезни

для фермеров.

Одна из первоочередных задач состояла в лечении больных мест социального государства. Благодаря введению обязательного страхования школьников и студентов от несчастных случаев мы без особого роста управленческих расходов и финансовых затруднений немного приблизились к намеченной цели, а с введением новых правил по реабилитации инвалидов и лиц, пострадавших при несчастных случаях, продвинулись значительно дальше.

Невозможно было клясться в верности новой социальной политике и в то же время обходить проблему равноправия. Эта тема стояла на повестке дня и должна была рассматриваться, в первую очередь, также с социально-политической точки зрения. В противном случае равноправие распространялось бы только на зажиточные слои населения. Были введены минимальные ставки для женщин, которые, несмотря на продолжительный трудовой стаж, из-за низкого заработка получали позорно низкие пенсии. К ним были приравнены вдовы погибших на войне.

Коренное изменение обозначил закон о пенсиях 1972 года: наряду с материальными улучшениями он предусматривал введение гибкой возрастной границы. Как продуманный шаг было расценено также повышение пенсий пострадавшим во время войны. Мне всегда было стыдно, что именно им приходится устраивать демонстрации и через суд добиваться приведения своих доходов в соответствие с ростом цен.

Социально-политические законы нужно было провести через бундестаг, а там федеральному правительству было нелегко получить поддержку необходимого большинства. Однако в земле Баден-Вюртемберг до февраля 1972 года существовало правительство Большой коалиции, и оно нам очень помогло.

Естественно, что частичные социальные реформы не решили всех проблем. Но мы не могли сделать все сразу. Реформы не всегда поддерживало большинство. Кроме того, и деньги не сыпались с неба. Однако, когда в 1974–1975 годах вследствие общего положения в мировой экономике начала быстро расти безработица, немалое значение имело и то обстоятельство, что нам удалось сплести прочную сеть социальных гарантий.

Поверхностные критики пытались приписать социально-либеральной коалиции, что мы якобы игнорировали интересы экономики и взвалили на плечи государства большие долги. И то и другое неверно и однозначно опровергается статистикой. Для объективной оценки не требуется контраргументов. Я также никогда не считал, что основное регулирование должно находиться в руках государства. Частная инициатива в обществе и в экономике заслуживает поощрения, а не мелочной опеки.

Зависимость от процессов в мировой экономике доставила нам в начале семидесятых годов немало хлопот. Недостаточная ответственность Соединенных Штатов за мировую валюту и финансово-политический аспект международного экономического сотрудничества причиняли нам беспокойство. С отделением доллара от цены на золото летом 1971 года мы были столь же мало согласны, как с разрешением свободного обменного курса весной 1973 года. В конце того года большую роль сыграл первый кризис цен на нефть. Он вызвал волнение там, где требовалась соответствующая реакция со стороны Германии и Европы.

В моем первом правительственном заявлении 1969 года я сказал, что мы хотим «отважиться на большую демократию», и вызывающе добавил: «Мы еще далеко не все сделали для нашей демократии, по-настоящему мы только начинаем». Этот лозунг вызвал, с одной стороны, готовность к соучастию, с другой — противодействие. Развернутая против нас непристойная кампания, в которой нам приписывали намерение выбросить демократию за борт, не произвела желаемого эффекта — в ней слились воедино протесты против внутренней и внешней политики разом.

Мы действительно собирались вести свою работу, по возможности, гласно и удовлетворять потребность наших

сторонников в необходимой информации. Однако недостаток опыта привел к переоценке значения перспективного планирования.

Мы исходили из того, что совместное принятие решений и совместная ответственность придадут нашей стране внутренние силы для большей мобильности. Изменение закона о правах и обязанностях предпринимателя и совета рабочих и служащих 1971 года, а затем закона о представительстве рабочих и служащих в государственных учреждениях не удовлетворило профсоюзы, однако они расценили это как «большой шаг вперед». Участие рабочих в наблюдательных советах крупных предприятий (решение было принято в 1974 году, но вступило в силу только в 1976 году, после того как союзы предпринимателей обратились в Федеральный конституционный суд) также не оправдало ожидания профсоюзов. Серьезным недостатком оказалось то, что после весьма успешных выборов в ноябре 1972 года мы недостаточно ясно установили, чего можно достичь с помощью имеющегося парламентского большинства, а чего нет.

Я и сегодня сожалею, что наши планы по резкому улучшению материального состояния рабочих и служащих провалились. Две различные позиции в профсоюзном лагере заблокировали друг друга. Одни опасались «мелкого капитализма», а следовательно, ослабления боевой сознательности рабочих. Эта позиция прежде всего поддерживалась профсоюзом металлистов, противоположная — профсоюзом строителей. Этот конфликт парализовал СДПГ, из-за него она упустила возможность сделать тот шаг, на который решились шведские социал-демократы, создав фонды для работающих по найму. Деятельность социал-демократического предпринимателя Филиппа Розенталя, не одно десятилетие выступавшего за участие трудящихся в распределении доходов и управлении, закончилась ничем. А ведь как часто и как рьяно он этого добивался.

С осуществлением лозунга «больше демократии» были связаны важные шаги в поддержку равноправия женщин: законы о разводах и изменении фамилии, об уравнивании в социальном обеспечении. Эти меры должны были привести к увеличению представительства женщин. Среди членов моего правительства была всего одна женщина, однако вскоре еще одна женщина впервые заняла пост парламентского статс-секретаря в ведомстве канцлера, а две другие — получили должности статс-секретарей. В действительности же общественное давление еще не достигло той силы, когда любой женщине можно было беспрепятственно продвигаться по службе. Сигнал может исходить «сверху», но сам процесс перемен должен идти «снизу».

Реформа параграфа 218 прошла через парламент лишь к концу второго периода моего пребывания на посту главы правительства. Согласно моему пожеланию, инициатива была предоставлена бундестагу. Последняя речь, произнесенная мной (с особой осторожностью) в качестве федерального канцлера в парламенте, была посвящена этой теме, которая абсолютно не подходила для дискуссий по вопросам политики партии, но вокруг которой, тем не менее, вопреки распространенному в 1974 году мнению вновь и вновь вспыхивали споры. Какой великолепный объект для идеологических сражений!

Социальная справедливость стояла в шкале реформ на первом месте, а без реформы образования она была недостижима. Эта реформа должна была предоставить равные шансы для всех, при этом отнюдь не означала изменения в содержании образования. В бурных спорах об «основных положениях» остались без внимания идеи, которые могли бы встретить широкое одобрение среди населения. Но реформа образования, которой мы — частично вместе с СвДП — дали толчок в начале шестидесятых годов, без сомнения изменила облик нашего общества. Быстро росло число выпускников высших учебных заведений, а число студентов, как и число детей рабочих, среди учащихся вузов с 1965 по 1980 год утроилось. То обстоятельство, что нам не удалось свести воедино и очистить от всяких наслоений усилия, направленные на реформы, привело к негативным последствиям, доставившим нам немало хлопот уже за рамками политики в области образования. Противодействие оказалось столь мощным лишь потому, что мы не успели еще определить реальный масштаб реформ, а некоторые из нас не захотели уяснить для себя соотношение между количеством и качеством.

Поделиться с друзьями: