Воссоединение
Шрифт:
— Посмотрим, — фыркнула я.
Глава 12
Наверное, я была не в очень хорошем расположении духа из-за того, что Джесс прервал наш маленький тет-а-тет с отцом Домиником. Но у него не было оснований подходить ко мне сзади, пока мы шли к компании, сидевшей вокруг костра, и шептать мне на ухо:
— Веди себя хорошо.
Я бросила на него раздраженный взгляд.
— Я всегда веду себя хорошо.
И знаете, что он сделал? Расхохотался! И вовсе не по-доброму. Поверить не могу!
Приблизившись к четверке на достаточное расстояние, чтобы разглядеть выражения
— Минуточку! — воскликнул Джош. Он вскочил на ноги и обвиняюще указал на меня. — Это же та сучка, которая…
Джесс быстро вошел в круг, освещаемый костром.
— Я же вам говорил, кто эти люди…
— Ты обещал, что они нам помогут! — завопила Фелисия. Юбка ее вечернего платья пышными складками лежала на песке. — Но эта девчонка сегодня дала мне в глаз!
— О, можно подумать, ты в это время не пыталась меня утопить, — огрызнулась я.
Отец Доминик поспешно встал между мной и привидениями и попытался их увещевать:
— Дети мои, не пугайтесь. Мы здесь, чтобы вам помочь, если сможем.
— Вы нас видите? — потрясенно спросил Джош Сондерс.
— Да, — серьезно ответил отец Дом. — Мы с Сюзанной, как вам уже наверняка объяснил Джесс, медиаторы. Мы можем вас видеть и хотим вам помочь. В действительности помочь вам — наша обязанность. Вот только вы должны понять, что мы также обязаны убедиться, что вы никому не причините вреда. Вот почему Сюзанна пыталась остановить вас сегодня и, если я правильно понял, вчера.
Слова падре заставили Марка Палсфорда выругаться. Фелисия Брюс ткнула его локтем в бок и шикнула:
— Заткнись. Этот мужик — священник.
— А вот и нет, — воинственно возразил Марк.
— А вот и да. Разве ты не видишь маленькую белую штучку вокруг его шеи?
— Я действительно священник, — поспешил оборвать споры падре. — И я вам не вру. Можете называть меня отец Доминик. А это Сюзанна Саймон. Насколько мы поняли, вы четверо обижены на мистера Медуччи…
— Обижены? — Так и не присевший Джош бросил на отца Доминика яростный взгляд. — Обижены? Да ведь из-за этого дурака мы все мертвы!
Только он сказал не «дурака».
Седые брови отца Доминика взлетели вверх, но Джесс успокаивающе предложил:
— Почему бы вам не рассказать святому отцу то, что вы рассказали мне, Джош, чтобы они с Сюзанной вас поняли.
Джош раздосадованно провел рукой по волосам. Несколько верхних пуговиц на его рубашке было расстегнуто, а концы развязанного галстука-бабочки свободно болтались на груди. При жизни он явно был очень привлекательным. Джошу Сондерсу посчастливилось родиться красивым, умным и богатым (у его родителей явно водились деньжата, если они могли себе позволить отправить сына в школу имени Р.Л.Стивенсона, которая была настолько же дорогостоящей, насколько первоклассной), и он с трудом приспосабливался к единственной беде в своей короткой счастливой жизни.
Преждевременной смерти.
— Ну, слушайте, — сказал он.
Низкий голос Джоша легко перекрыл шум волн и потрескивание костерка. Останься он жив, подумала я, Джош смог бы стать кем угодно — от профессионального спортсмена до президента. Была в нем какая-то особая уверенность в себе.
— В субботу мы поехали на танцы, —
начал Джош свой рассказ. — На танцы, понятно? А потом решили покататься и заехать…— Мы всегда заезжаем на Площадку по субботам, — вставила Кэрри.
— На смотровую площадку, — пояснила Фелисия.
— Там так красиво, — добавила Кэрри.
— Очень красиво, — поддакнула Фелисия, бросив быстрый взгляд на отца Доминика.
Я уставилась на девчонок. Кого они обманывают? Все мы знали, что они делали, заехав на смотровую площадку.
Уж точно не любовались видом.
— Ага. К тому же там никогда не показываются копы и не выгоняют нас. Ну, понимаете?
Ах, какая удивительная честность!
— Ну ладно. — Джош вытащил руки из карманов брюк и поднял их ладонями вперед. — Короче, мы ехали на ту стоянку. Все было замечательно, правда! Как в любой другой субботний вечер. Так, да не так. Потому что на этот раз, когда мы выехали из-за поворота — ну, знаете, там такой крутой поворот, — что-то в нас врезалось…
— Ага, — встряла Кэрри. — Ни огней, ни гудков, ничего. Просто бум!
— Мы ударились о дорожное заграждение, — продолжил Джош. — Ничего серьезного. Мы не очень быстро ехали. Я подумал: «Черт, крыло погнул». А потом начал сдавать назад. Но тут он снова нас ударил…
— О, но, разумеется… — начал отец Дом.
Однако Джош продолжал говорить, словно не слышал.
— И когда он ударил нас во второй раз, мы не остановились.
— Словно ограждения вообще не было, — вставила Фелисия.
— Мы упали вниз. — Джош снова засунул руки в карманы. — И очнулись здесь. Мертвые.
Воцарилась тишина. Во всяком случае, все замолчали. Хотя волны, само собой, продолжали с грохотом биться о берег, а костер тихонько потрескивал. Подхваченные ветром брызги долетали до меня и оседали на волосах, превращаясь в маленькие кристаллики льда. Я подвинулась ближе к костру, благодарная за его тепло…
И вдруг поняла, зачем ангелы РЛС взяли на себя труд его зажечь. Потому что сделали бы то же самое, будь они живы. Зажгли бы костер, чтобы согреться. Ну и что, что они больше не чувствовали его тепла? Это ничего не меняло. Так бы поступили живые люди.
А единственное, чего им хотелось, — снова жить.
— Удручающе, — сказал отец Доминик. — Крайне удручающе. Но, разумеется, дети мои, вы понимаете, что это был просто несчастный случай…
— Несчастный случай? — зло поглядел Джош на отца Ди. — В этом не было ничего случайного, падре. Тот парень — Майкл — наехал на нас специально.
— Но это же нелепо, — возразил отец Доминик. — Совершенно нелепо. С какой стати ему это делать?
— Элементарно, — пожал плечами Джош. — Он завидовал.
— Завидовал? — Отец Доминик выглядел шокированным. — Возможно, вы не в курсе, молодой человек, но Майкл Медуччи, которого я знаю с первого класса, очень одаренный ученик. Его любят в классе. Зачем, ради всего святого, он бы стал… Нет. Нет, извини. Ты ошибаешься, мой мальчик.
Не знаю, в каком мире жил отец Дом — если в нем Майкла Медуччи любили одноклассники, — но он явно ошибался. Насколько мне было известно, никто в академии при миссии не любил Майкла Медуччи — его вообще мало кто знал за пределами шахматного клуба. С другой стороны, я училась здесь всего несколько месяцев, так что, может, и ошибалась.