Восстание ТайГетен

— Я что-нибудь придумаю, — пообещал Улисан.

— Воздух!

Со стен в город передали сигнал тревоги. Его подхватили все эльфы. В ворота один за другим начали врезаться огненные шары. Ауум отошел от них на двадцать шагов, глядя, как дрожат обшитые металлом деревянные брусья. Вокруг него эльфы подтаскивали все новые бревна и доски к основанию, стараясь уложить их как можно надежнее.

Попадания следовали одно за другим, сливаясь в непрерывный грохот. Ауум увидел, как руины надвратной башни охватило пламя. Возникла недолгая заминка, за которой последовал отчаянный крик дозорного.

— Осторожно! Заклинания!

Громыхнул сильный взрыв, и верхняя створка ворот разлетелась в щепки. В воздухе засвистели раскаленные обломки металла. Один из них пронзил грудь катуранцу, стоявшему прямо перед Ауумом. Осколок прошел навылет, проделав у него в спине выходное отверстие размером с кулак. Несчастного отбросило назад, к самым ногам Ауума.

— Всем уйти с дороги! — закричал архонт. — Несите балки и подпирайте верхнюю створку. Быстрее!

Верхние три фута ворот прогнулись вовнутрь. Ауум устремился вперед, заметив краем глаза, что Улисан и еще трое эльфов тащат флагшток. Он присоединился к ним, и они опустили широкое основание мачты прямо в грязь, откуда была выбрана брусчатка, а верхний конец уперли в поперечную балку ворот.

— Флагшток свалило заклинанием, — пояснил Улисан. — Десять верхних футов снесло напрочь.

— Воздух! — раздался предупреждающий крик. — В укрытие!

Ледяные глыбы с грохотом ударились в проем в воротах. Сзади в ледяное крошево врезались огненные шары. Ауум вместе с семью эльфами навалился на мачту, чувствуя, как каждый удар дрожью отдается во всем теле. Металл стонал, швы расходились на глазах, а под обшивкой ломались деревянные брусья. Ворота трещали по швам и разлетались на куски, правая створка оторвалась и повисла на одной петле, так что в образовавшийся проем мог войти, не пригибаясь, эльф в полном боевом снаряжении.

Наконец, случилось неизбежное. Вновь раздался гулкий удар, и остатки ворот попросту вдавило внутрь. Застонал металл, а опорные балки медленно отъехали по земле назад. Ауум заметил, что швы на стыках листов металла разошлись окончательно. Тяжелые засовы выгнулись, готовые выскочить из пазов от малейшего толчка. Древесина задымилась.

— Воздух! Все в укрытие, быстро!

Ауум расслышал в голосе нотки паники и понял, что все кончено.

— Бегом!

Сделав два шага, он прыгнул под защиту стен. Упав на спину, он перевернулся и успел увидеть, как третий удар проделал дыру прямо посреди ворот. Флагшток разлетелся на куски, и щепки с визгом протаранили воздух. Ворота с треском распахнулись, сминая опорные балки, и с гулким стоном врезались в боковые стойки. Металлические листы обшивки с лязгом обрушились на землю. Искореженную правую створку вырвало с корнем, и она несколько мгновений парила в воздухе, прежде чем рухнуть вниз.

В проем влетели еще несколько заклинаний, окончательно разрушив уже поврежденные здания за воротами. Все вокруг затянуло клубами черного дыма, который пах раскаленным металлом и горящим деревом. Оборона Катуры оказалась прорвана, и легкость, с которой этого удалось добиться, заставила Ауума спросить себя, почему враг не сделал этого раньше.

Ауум подошел к искореженным воротам и выглянул наружу, на сгоревшее поле. Увиденное повергло его в такое удивление, что он выпрямился во весь рост, да так и застыл на виду у неприятеля. А тот отступал, и лишь один человек остался на месте, подняв над головой копье с привязанным к нему куском белой тряпки. Небольшие группки солдат и магов остановились и обернулись, не дойдя нескольких шагов до основных позиций. Человек же принялся размахивать своим импровизированным флагом, а потом вынул меч из ножен и положил его на землю.

— Он хочет говорить, — заметил Улисан, подходя и останавливаясь рядом с Ауумом.

— Мне не о чем разговаривать с человеком, — отрезал Ауум.

— Ты ничего не потеряешь, если выслушаешь его.

— И ничего не выиграю, — заявил Ауум. — Совершенно очевидно, что они считают сражение выигранным, и он намерен потребовать нашей капитуляции. Но он должен знать, что мы не сдадимся.

— Поговори с ним, — предложил Улисан. — Такаар всегда повторял, что знание своего врага дает тебе преимущество. Он скажет тебе больше, чем сможет узнать сам. В конце концов, он — всего лишь человек.

— И он полагает, что мы с уважением отнесемся к какой-то белой тряпке? Он или очень храбр, или очень глуп.

— Его прикрывают маги, готовые ударить заклинаниями, если его убьют. Не настолько уж он глуп.

Ауум ненадолго задумался.

— Что ж, полагаю, вреда от этого не будет. Я пойду.

— Ты должен подстраховаться, на всякий случай, как сделал он.

Но Ауум лишь покачал головой.

— Я их не боюсь.

Он вышел из ворот, не сводя глаз с человека. К чести последнего следует отметить, что и он не выказывал страха. Он стоял, гордо выпрямившись во весь рост, держа левой рукой копье, на котором обвисла белая тряпка, уперев его в землю. Ауум остановился в трех шагах от него так, чтобы солдат своим телом заслонил его от магов, но достаточно близко, чтобы убить его одним ударом в случае необходимости.

— Меня зовут Ауум. Я — архонт ТайГетен, — сказал он.

— А я — Джерал, командующий этой армией, — ответил человек на вполне приличном эльфийском.

— Ты? Не думаю. Вашими силами командуют трое старших офицеров. Один из них, как нам известно, мертв. Пришли кого-нибудь из оставшихся.

— У нас произошла смена командования, — пояснил Джерал.

Ауум медленно кивнул. По крайней мере, этим можно было объяснить изменения в тактике ведения боя.

— Что тебе нужно?

Джерал улыбнулся.

— Все кончено, Ауум. Ваших ворот больше нет. Завтра я могу сделать то же самое и с вашими стенами. Я могу забросать ваш город заклинаниями, а потом отправить своих солдат, чтобы они довершили остальное. Мы знаем, что у вас нет достаточно сил, чтобы противостоять нам. Мы уважаем и опасаемся ТайГетен, но ведь вас очень мало. Вы переодели городских жителей, чтобы выдать их за воинов, а у меня за спиной стоят две тысячи солдат, и еще две тысячи подойдут к утру. Наша численность такова, что мы запросто победим вас и без магии. Сдавайтесь.

— Какой смысл? — Ауум и сам знал примерную численность войск противника, но, произнесенная вслух, да еще врагом, она обрела особую значимость. — Мы не станем вашими рабами.

— Я буду ждать вашего решения до рассвета. Любой, кто захочет сдаться, может выйти из ворот и сдаться мне, не опасаясь за свою жизнь. У меня нет желания бесцельно проливать кровь твоего народа.

— Ты лжешь. Мы знаем, для чего вы пришли сюда. Чтобы уничтожить нас. Стереть расу эльфов с лица земли. Да, быть может, вы добьетесь своего, но при этом заплатите кровью за каждый шаг. Присылай сюда своих магов и мечников. За каждого нашего погибшего мы убьем десятерых ваших. И ты думаешь, что победил нас? Ты еще ничего не знаешь о силе духа моего народа. Возвращайся к своей армии, Джерал. Скажи своим солдатам, что им еще предстоит схватиться с ТайГетен. Это — наш лес, и эта земля — наша, ее вручил нам Инисс, и он не отвернется от нас. Тебе не победить никогда.

Джерал кивнул.

— Да будет так. Твои слова будут преследовать тебя и твоих людей до могилы.

— Я буду искать с тобой встречи в бою и убью тебя, — пообещал ему Ауум.

— Я найду тебя первым.

Джерал отвесил короткий поклон, развернулся и зашагал прочь. Ауум несколько мгновений смотрел ему вслед, после чего вернулся к воротам, где его уже с нетерпением поджидал Улисан вместе с остальными ТайГетен.

— Ну? — поинтересовался гигант.

— Он не боится нас, но кто-то в его армии сомневается в успехе, поэтому он и предлагает бескровную капитуляцию. Я ответил отказом. Мы знаем, сколько их, и знаем теперь, что он намерен предпринять. Идемте, нам предстоит еще многое сделать до рассвета.