Восстание
Шрифт:
Пока «Нельсон» и «Арарат» медленно, но верно сближались, сигнальщики Тревейна быстро связались с «Аркебузой». Мониторы двигались медленно, и, несмотря на задержки, неизбежные при обмене сообщениями, Тревейн успел еще раз поговорить с Ремке.
Адмирал вкратце описал ему ситуацию и посмотрел прямо в глаза видавшему виды командиру своего авангарда:
– Наши жизнь или смерть зависят от того, сумеете ли вы нанести мощный удар по их авианосцам. Желательно сделать это еще до того, как первая волна их истребителей успеет перевооружиться и стартовать. Значит, вам придется завязать с ними ближний бой! Вы поняли меня? Ближний! – Тревейн наклонился поближе к объективу камеры. – Шон, я назначил вас командиром
Ремке неподвижно смотрел на Тревейна на протяжении бесконечных секунд, пока слова адмирала летели к нему сквозь космическое пространство. Его лицо заставило Тревейна вспомнить одну из цитат Кевина Сандерса, описывавшего героя Гражданской войны в Соединенных Штатах генерала Гранта [7] (: «У него обычно такое выражение лица, словно он решил пробить головой кирпичную стену и намеревается сделать это прямо сейчас».
Именно такое выражение лица было у Ремке, когда он прорычал:
[7]
Грант Улисс (1822-1885) – главнокомандующий армии северян во время Гражданской войны в США.
– Есть! – А потом добавил:
– Я сам раскромсаю лазером на куски командующего этими авианосцами, потом разжую их и выплюну!
Он замолчал, и Тревейн в последний раз взглянул на его налитое кровью лицо, прежде чем тот отключил связь.
– Однако! – Тревейн с улыбкой повернулся к Йошинаке. – Кто посмеет после этого утверждать, что Шон косноязычен?!
Потом он обратил все свое внимание на боевой дисплей. Мятежники уже почти подошли на расстояние действия стратегических ракет.
– Генджи, – сказал Тревейн, – сгоняй в разведывательный центр и лично растолкуй Кириленко, что надо немедленно разобраться, что это за регенерирующиеся щиты стоят у мятежников и как с ними бороться.
Йошинака кивнул и направился к бортовому электромобилю. Тревейн еще что-то припомнил, встал из адмиральского кресла и пошел вслед за ним.
– Разузнай, что обо всем этом думает Кевин. – (По боевому расписанию место Сандерса находилось как раз в разведывательном центре.) – И быстрее возвращайся. Скоро мы попадем в самое пекло.
Йошинака кивнул и сел в электромобиль. Двери закрылись, и Тревейн вернулся к дисплею, на котором было видно, что корабли мятежников дали первые залпы стратегическими ракетами. Большинство из них, судя по всему, было направлено на «Нельсон».
«Ну конечно, – подумал он, – они постараются для начала уничтожить хотя бы один супермонитор, чтобы показать своим людям, что в этом нет ничего невозможного!»
– Сигнал от адмирала Петровой. Авангард противника интенсивно обстреливает авианосцы ракетами.
– Спасибо, Боб, – спокойно ответила Ли Хан, наблюдая за дисплеем. Она надеялась, что авангард неприятеля отойдет. Ее хитроумный замысел заключался в том, чтобы уничтожить авианосцы Тревейна и подойти к его тяжелым кораблям, не подвергаясь обстрелу дальнобойными ракетами. Она не собиралась подставлять Магду ударам неприятельского авангарда в ближнем бою. Hо все получилось не совсем так, как она задумала. Решимость командующего авангардом противника грозила превратить дуэль на солидном расстоянии чуть ли не в рукопашную схватку. С точки зрения Ли Хан, наибольший вред он мог причинить, ворвавшись со своими кораблями в строй авианосцев и уничтожив их ангары вместе с истребителями. Что ж, такого поворота событий нельзя было исключать с самого начала! Именно поэтому Магда и была назначена командовать эскадрой авианосцев. Ведь желающих сразиться с ней в ближнем бою ожидала
настоящая мясорубка, и Ли Хан очень надеялась, что ее ножи не сломаются.– Приказ адмиралу Кондору! – внезапно произнесла она. – Немедленно катапультировать резервные истребители.
Конвойные авианосцы и несамоходные космические ангары, спрятанные среди астероидов, были последним резервом республиканцев и предназначались для того, чтобы захлопнуть ловушку с тыла. Но авангард Тревейна стремительно приближается к Магде, и той придется использовать большинство истребителей, чтобы отбиваться от линейных крейсеров противника! Кондору пора нанести отвлекающий удар!
– Есть!
– Входим в радиус действия стратегических ракет, – спокойно сказал Цинг Чанг. – Капитан Морено определил цели.
– Огонь!
– Есть! Открыть огонь!
«Арарат» вздрогнул вместе с остальными кораблями девятой боевой группы, одновременно выпустившими ракеты с внешней подвески.
Подавляющее большинство стратегических ракет, направленных на «Нельсон», было сбито прекрасно скоординированной системой противоракетной обороны первой боевой группы. Однако статистика показывает, что отдельные ракеты всегда достигают цели, а мятежники дали по кораблям Тревейна массированный залп. Водоворот ядерного пламени окутал разрушающиеся щиты «Нельсона», мощная броня которого почти буквально закипела под ударом колоссальной волны энергии.
Щиты «Нельсона» разрушились, а корабли мятежников давали все новые и новые залпы, пытаясь уничтожить супермонитор, лишившийся одного из своих основных оборонительных средств. Как и прежде, большинство этих ракет было сбито, однако нескольким десяткам удалось проникнуть сквозь мельчайшие отверстия в сетке лазерных лучей противоракетной обороны. Они взорвались, наткнувшись на силовое поле корабля, превратились в огненные шары, нанося страшные разрушения в гигантском корпусе супермонитора. В броне появились раскаленные докрасна пробоины, шпангоуты лопались, вооружение уничтожалось, гибли люди… Одна из пробоин, подчиняясь причудливой теории невероятных совпадений, достигла окруженного мощной броней отсека с флагманским мостиком «Нельсона».
– Много прямых попаданий по цели номер один! – радостно доложил начальник штаба Цинг Чанг. – Щиты супермонитора разрушены. Он теряет кислород!
– Вряд ли у него много внутренних повреждений, – негромко проговорил Томанага. – Но курочка по зернышку клюет.
Удар, взрывная волна и душераздирающий скрежет лопающегося и рвущегося металла! В одно мгновение погибли почти все находившиеся на флагманском мостике «Нельсона». Спаслись лишь те, кто находился в креслах с противоударными зажимами. Тревейн в этот момент стоял возле боевого дисплея. Сметавшая все на своем пути взрывная волна сбила его с ног, швырнула на опору адмиральского кресла и сломала позвоночник. Стальной осколок пропорол его скафандр, который начал сдуваться. И все же Тревейну невероятно повезло хотя бы потому, что его не убило мгновенно.
Вторая ракета из этого же залпа проникла к самому корпусу «Нельсона», где и взорвалась. Это было не прямое попадание, но пространство вокруг места взрыва наполнилось смертоносной радиацией. Пробитая броня уже не могла спасти выживших на мостике от гибели, но адмиральское кресло, за которым лежал Тревейен, послужило щитом, и доза полученной им радиации не убила его мгновенно.
Генджи Йошинака захрипел, когда его скафандр внезапно наполнился воздухом. Взрывная волна бросила его о стенку электромобиля, но он почти сразу пришел в себя, выпрямился и ударил кулаком по кнопке аварийной остановки. Искореженные дверцы заклинило, но он достал лазерный пистолет, разрезал их и стал пробираться обратно на мостик, с которого только что вышел. Там его глазам предстала страшная картина.