Восставший

Он задумался было, но тут же отогнал эту идею прочь. Мало ли проходимцев ошивается вокруг Бастиона! Если на каждого тратить бесценное время, то его не останется ни на что другое. А такого магистр допустить не мог. Чародей разом отмахнулся от надоедливого воспоминания, целиком погрузившись в работу. Через минуту он совершенно позабыл и мимолетной встрече.

Сержант провел Рихтера в собственный кабинет, расположенный в сторожевой башне. Манн уселся за стол, привычным движением бросив перед собой чистый бланк с Республиканской печатью. Нергал остался стоять у двери с непроницаемым выражением лица. Он принимал происходящее поистине стоически, не выказывая никакого недовольства или нетерпения.

Щелкнув самописным пером, Северин принялся быстро заполнять пустые строчки аккуратным почерком. Он вписал имя путешественника, обстоятельства его появления и заключение магистра об отсутствии противопоказаний.

– Документов у тебя нет, – веско проговорил офицер, – Я выдам временную справку, чтобы на первом же посту тебя не задержал патруль. Когда прибудешь… ну, куда ты там направляешься – оформишь постоянный паспорт с пропиской. Для этого, правда, придется потрудиться, но тут уже заботы жандармов, а не пограничников.

Он поднялся, протягивая бумагу, Нергал вежливо принял справку, аккуратно сложил листок в нагрудный карман. Северин прошелся по кабинету, остановившись у небольшой деревянной шкатулки с хитроумным замком.

– Республиканские деньги имеются?

Рихтер дернул головой.

– А что-нибудь на обмен?

Открыв торбу, путник бросил на стол несколько желтых монет неправильной формы, что имеют хождение среди варваров Диких Земель. В них, в общем-то, ценится не номинал и не рисунок, а всего лишь вес, масса чистого золота.

– Понятно… – протянул сержант, открывая шкатулку.

На стол легли несколько ассигнаций по сотне марок каждая. Нергал ждал, но офицер не торопился раскошеливаться дальше.

– И не смотри, что курс грабительский, – покачал головой Манн, – Тебе выбирать не приходится, а мне это золото все равно, по сути, деть некуда. Не ликвидный товар…

Произнося эту речь, Северин довольно сильно покривил душой. Золото – оно и есть золото, всегда в цене, где бы ты ни был. Но, с другой стороны, должен же и у него иметься маленький бизнес, хоть изредка приносящий неплохие барыши…

Глаза Рихтера полыхнули пламенем, а сержант впервые задумался: не перегнул ли палку? Не слишком ли небрежно относился к совершенно незнакомому человеку, в одиночку путешествующему по Диким Землям? Не глупа ли идея нажиться на бывалом путнике? И не слишком ли рано Манн распустил охрану, оставшись с незваным гостем наедине?

Нергал быстро потушил взгляд, не дав волю гневу. Сержант внезапно ощутил, что за эту секунду успел вспотеть, как в бане; противные струйки потекли по спине и груди пограничника.

– Благодарю, офицер, – шагнув вперед, Рихтер сгреб деньги, не поленившись выхватить остаток купюр из ослабших пальцев онемевшего Северина.

Сержанту не оставалось ничего другого, кроме как сделать хорошую мину при плохой игре. Он кивнул, невольно скривившись, но так и не произнес ни слова против самовольства бродяги.

Манн проводил путника до выхода из Бастиона, хоть это было вовсе не обязательно, даже скорее наоборот – в виде исключения из правил. Он плелся за Рихтером, как кролик за удавом, и размышлял: кто кого ведет? Он ли сопровождает подозрительного путешественника или же тот следит, чтобы Манн с дуру не сотворил чего лишнего?

– Куда направляетесь? – буркнул офицер, стараясь хоть как-то взять происходящее под контроль.

– В Берлин, – Нергал неопределенно махнул рукой.

– Ну, сначала в любом случае в Лер – городишко тут неподалеку. Оттуда на перекладных можно добраться до Бремена. А уж там – прямой рейс дирижаблем.

– Я так и сделаю, – пообещал Рихтер.

– Если хотите… можно подождать до завтра. Утром в Лер поедет обоз, возьмет всех желающих. Хотя бы ноги ломать не придется.

Нергал глянул на сержанта с неприкрытой иронией, в зрачках сверкнули искринки смеха.

– Пожалуй, я лучше пройдусь.

Он уверенно зашагал по проселочной дороге, так ни разу и не оглянувшись.

– Удачи… – пробормотал Северин, но путник вряд ли его расслышал.

Офицер вернулся в собственный кабинет, задумчиво уселся за стол. День больше не казался беззаботным и светлым, непонятно откуда взялось ощущение надвигающейся беды. Манн помотал головой, стараясь выбросить глупые мысли прочь, но тревога не уходила, хоть слегка и притупилась.

Что же так взбудоражило Северина, чем незнакомец зацепил бывалого офицера? Звериная мощь и сила? Непоколебимая уверенность в себе? Раздражающая немногословность? Нет, все это Манн видел и раньше… Да и сам, в общем-то был не из болтливых слабаков. Почему же сейчас внутри все дрожит, будто после смертельной битвы? Словно прошелся по лезвию бритвы и выжил лишь чудом?

Северин переворачивал эту мысль на все лады, и внезапно нужное слово пришло. Неотвратимость! Вот что он разглядел в незнакомце. Неотвратимость падающего молота! Когда-то давно отец рассказывал об этой присказке…

Пока молот поднят высоко, его можно направить в любую сторону легчайшим усилием. Но когда тот начинает падать, уже ничто не может остановить безудержную мощь удара. Так и этот странник: в нем чувствовалась сила, сметающая преграды, уничтожающая врагов несмотря ни на что. Пока что этот «молот» в ожидании, но что будет, когда он сдвинется?

Сержант нервно сглотнул, напряжение понемногу отпускало.

«Давненько я не брал отпуск, – решил Манн, – Пора бы и отдохнуть, навестить стариков…»

Глава №3

Летний вечер обрушился на Берлин с присущей ему жарой и духотой. Спертый воздух едва позволял дышать, над городом стоял полнейший штиль. Жители ждали дождя, как спасения, но на небе не наблюдалось ни единой тучки. Солнце клонилось к закату, на улицы наползали прохладные тени, где горожане искали приюта и отдыха после дневного пекла. И все же духота не отпускала даже в тени.

Каждый район города встречал вечер по-своему. Центр понемногу оживал, наполняясь прогуливающимися туристами и влюбленными парочками. Спальные районы, напротив, затихали, плавно готовясь погрузиться в дрему. Магическая академия жила по обычному расписанию – вот уж кому-кому, а магам жара была вовсе ни по чем. Фабрики продолжали работать, не останавливая конвейер ни на секунду. Мехмобили скользили по проспектам, обгоняя неспешные омнибусы и трамваи.

Жил своей особой жизнью и порт. Суда стояли у пирсов, суетились крановщики и грузчики, людской муравейник не прекращал движения даже в сгущающейся тьме. Множество прожекторов разгоняли мрак, работники, вооружившись фонарями, готовились к ночной смене.