Восточная сказка. Подарок для шейха

Да, она могла бы пойти на эту «сделку» и тем самым облегчить себе жизнь, но это означало предать свои принципы.

Мама учила Дарину почитать семейные ценности. Девушка с пеленок знала, что дети должны рождаться от любви, а не по принуждению. Как можно рожать на заказ?! И как потом забыть о своём ребёнке? Как жить со всем этим? Это даже хуже проституции. Женщина, которая способна продать своё дитя не имеет права на существование.

* * *

– Она ничего не ест, – Данаб поставила чашку с кофе перед Амиром.

Мужчина прищурился.

Маленькая бунтовщица решила показать свой характер? Что ж, так даже интереснее.

– Скажи поварам пусть приготовят что-нибудь праздничное из русской кухни. Я сам её покормлю, – усмехнулся.

Отличный повод навестить маленькую мятежницу. Он-то был уверен, что Дарина обдумывает его предложение, а она, как оказалось, решила устроить бунт. Придётся показать ей, кто правит в этом доме.

– Могу я вас спросить? – Данаб присела напротив Амира и накрыла своей ладонью его руку.

– Спрашивай, – вздохнул, предчувствуя трудный разговор.

– Почему вы решили поселить её в комнате… Ирины? – Данаб редко упоминала это имя, потому как испытывала неимоверную боль, вспоминая девушку, со смертью которой дом шейха превратился в мрачный склеп.

– Пришло время отпустить её. Она ушла и вернуть её не в моей власти, Данаб. К тому же, я хочу, чтобы Дарина находилась рядом со мной.

– Она не Ирина. Их схожесть сбивает вас с толку и даёт ложные надежды. Но это всего лишь иллюзия, Амир. Эта девушка совсем другая. И она никогда не станет такой…

– Достаточно, Данаб! Ты можешь идти! – мужчина вырвал свою руку. – Не забывайся. И не вздумай предпринять что-то в отношении Дарины, не спросив у меня разрешения, – он следил, как женщина поднялась на ноги, а затем пошла к двери.

Нет, Данаб не обижалась на него. Она слишком хорошо знала Амира, чтобы не понимать, насколько ему сейчас больно. И тем не менее, была несогласна с его действиями.

Неправильно принуждать эту девушку стать той, кем она не является.

* * *

Девушка стояла у окна, обхватив себя руками, словно пытаясь защититься от Амира, дыхание которого ощущала на своём затылке.

Мужчина не торопился начинать разговор, а она не могла и слова из себя выдавить в его присутствии.

– Я принёс тебе еду, – он шагнул к ней, но Дарина тут же улизнула в сторону. Надо же, какая честь! Сам шейх притащился к ней с подносом. Она бы обязательно посмеялась над этой ситуацией, если бы не была пленницей этого «доброго» человека.

Амир вздохнул и сел в кресло. Почему-то его задела реакция девушки. Захотелось притянуть её к себе и сжать в объятиях так сильно, чтобы она поняла – выхода нет.

Он не считал Дарину рабыней, нет. Более того, он даже уважал её, как и любую другую женщину. Но неповиновение может не стерпеть. Слишком сильно Амиру хотелось обладать ею.

Данаб права. Это неправильно. Бессмысленно. Ирину он не вернёт и эта девушка совершенно другая. Но сейчас не хотелось об этом думать.

– Дарина, посмотри на меня, – где-то внутри него начиналась буря, грозясь вырваться наружу. Лучше бы им обойтись без этого… Мужчина очень не хотел бы показывать ей эту свою сторону.

– Я не увижу в ваших глазах ничего нового, – холодно бросила ему через плечо и осталась всё в том же положении.

– А что бы ты хотела в них увидеть, джамила?

– Не называйте меня так больше.

– Почему нет? Разве я лгу? Разве ты не красавица? – он блуждал взглядом по ее плечам, спине, аппетитной попке. Великолепная фигурка у этой бунтарки. Жаль, что она не оценила всю прелесть своего нового гардероба и напялила на себя какое-то мешковатое платье ниже колен. Грех прятать такое тело под балахоном. Нет, конечно, в его стране так принято, но Амир не из тех «допотопных» мужчин, что заставляют своих женщин ходить в чадре [6] .

6

Чадра – у мусульман: женское лёгкое покрывало во весь рост, закрывающее голову, имеющее густую сетку для лица и спускающееся по плечам вниз.

Как и любой современный человек он всегда предоставлял Ирине право выбора. Она могла носить любую одежду и это его не задевало, наоборот, так Амир лучше чувствовал вкус ревности, собственничества. Никогда не забывал о том, что за свою женщину нужно бороться каждый день.

– Мне плевать на ваше мнение по поводу моей внешности. И ваши комплименты мне не нужны. Мне нужна лишь свобода, моя жизнь. Ничего более, – несмотря на то, что голос её звучал резко и уверенно, Амир чувствовал страх девушки. Ему даже не требовалось видеть её лицо, чтобы знать – Дарина напугана.

Она боится его, боится того, что он может сказать или даже сделать. Какое-то приятное тепло поселилось внизу живота. Давно он не ощущал такого возбуждения и наслаждения своей властью, как сейчас.

– Что ты будешь делать со своей свободой, джамила? – намеренно снова назвал её этим словом, чтобы показать, кто здесь Хозяин и чего стоят её злобные высказывания.

– Что бы не делала, это только мое дело и моя жизнь. Вы не имеете права лишать меня того, что вам не принадлежит. И я не соглашусь рожать вам детей. Поищите себе суррогатную мать, – резко развернулась к нему и вперилась яростным взглядом в его глаза. – Я требую, чтобы вы освободили меня, иначе, не стану есть! Зачем вам мёртвая рабыня?

Ох, зачем же она это сказала?

По тому, как изменился его облик, Дарина поняла – она явно перестаралась. Маска гнева тут же скрыла правильные черты его лица, а глаза стали насыщеннее, пронзительнее.

Мужчина поднялся.

– Сядь за стол и ешь, Дарина, – больше не было ласкающих слух мягких ноток, лишь стальной приказ.

– Нет, – она дрожала и внутренне билась в истерике, но не могла и не хотела отступаться сейчас. Если показать зверю свой страх, то он непременно набросится. Главное, не свалиться в обморок, что сейчас казалось вполне возможным.

Он более не сказал и слова. Просто схватил её за руку и потащил к столу, не обращая внимания на возмущенные крики девушки и удары её маленьких кулачков.

Сев на стул, он силой усадил себе на колени всё ещё сопротивляющуюся Дарину и, зафиксировав рукой её лицо, слегка сжал пальцы, этим самым заставляя девушку разомкнуть уста.

Она пищала и брыкалась, но тем не менее, была побеждена и внушительный кусок мяса был бесцеремонно затолкан ей в рот.

– Ты будешь есть, Дарина. Я не отпущу тебя, пока тарелка не опустеет.