Восточные славяне в VI-XIII вв.
Шрифт:
Таким образом, в VI–VII вв. на рассматриваемой территории курганные захоронения сосуществовали с грунтовыми могильниками. С IX столетия здесь уже безраздельно господствовали курганы. Поэтому нужно полагать, что грунтовые могильники — более древние погребальные памятники, которые в VIVI II вв. постепенно были сменены курганами.
Основным занятием славянского населения V–VII вв., оставившего древности с пражско-корчакской керамикой, было земледелие, о чем свидетельствуют и топография поселений, и зерновые ямы, зафиксированные на них, и некоторые вещевые находки (серпы, обломки жерновов, глиняные «хлебцы»). Скорее всего, в западноволынских и верхнеднестровских землях, где земледелие имело глубокие традиции, оно было пахотным, хотя орудия обработки почвы пока на поселениях не встречены. В Полесском регионе земледелие могло быть подсечным. Кроме того, население занималось скотоводством, различными промыслами и домашними ремеслами. Византийский автор VI в. Маврикий Стратег сообщает, что славяне владели «большим количеством различного скота». Среди остеологического материала из поселения Рипнев кости домашних животных составляют 84 %. На первом месте стоят крупный рогатый скот и свинья, сравнительно небольшая доля принадлежит козам и коням. Виды диких животных и птиц представлены кабаном (91,7 %), волком (4,1 %), медведем (1,4 %) и тетеревом (2,8 %).
Выявляемые на поселениях
В междуречье Буга и Днепра керамика пражско-корчакского типа и вся культура раннесредневековых славян не имеет генетических корней. Ко II–IV вв. на Волыни относятся памятники типа Дитиничи-Тришин (Смiшко М.Ю., Свешнiков I.К., 1961, с. 89–114; Кухаренко Ю.В., 1965, с. 97–101), оставленные поморско-мазовецкими (или, по новейшей польской терминологии, вельбаро-цецельскими или просто вельбарскими) племенами (Kuharenko J.V., 1967, р. 19–40; Кухаренко Ю.В., 1980).
Истоки керамики пражско-корчакского облика обнаруживаются среди глиняной посуды пшеворской культуры, получившей распространение в первой половине I тысячелетия н. э. в междуречье Одера (Одры) и Буга (Kostrzewski J., Chmielewski W., Jazdzewski К., 1965, s. 245–251, 259–265.) На памятниках этой культуры встречены и горшки, которые могут рассматриваться в качестве прототипов пражско-корчакской керамики, и собственно пражско-корчакские сосуды. Черты сходства между отдельными типами пшеворской посуды и славянской керамикой V–VII вв. неоднократно характеризовались польскими археологами (Kostrzewski J., 1965, s. 10–26; Hilczerowna Z., 1967, s. 53–78; Szymanski W., 1967, s. 308–327). В нашей литературе этот вопрос анализировался И.П. Русановой (Русанова И.П., 1976, с. 205–213) и В.В. Седовым (Седов В.В., 1979, с. 67, 68, 116). Обряд погребения славянских грунтовых могильников V–VII вв. также обнаруживает некоторую преемственность с известным по пшеворским могильникам ритуалом, в особенности в Висленском регионе (Седов В.В., 1979, с. 71, 116). Имеются элементы преемственности и в домостроительстве. Все это дает возможность предполагать, что славяне, оставившие памятники с керамикой пражско-корчакского типа, являлись потомками носителей пшеворской культуры, расселившимися в V–VII вв. на обширных пространствах от верхней Эльбы до среднего Днепра (Седов В.В., 1976в, с. 89–107).
Географическое распространение керамики пражско-корчакского типа позволяет утверждать, что эта посуда характеризует одну из племенных группировок славян V–VII вв. — именно ту, которую историк VI в. Иордан называет sclaveni (склавены — славены, вполне очевидно, что «к» здесь вставное). Византийские авторы VI в. именуют их славянами. Иордан сообщает, что «многолюдное племя венетов» в его время было известно «под тремя именами: венетов, антов, склавенов» (Иордан, с. 90). Указывается и область расселения этого племени: «Склавены живут от города Новиетуна и озера, именуемого Мурсианским, до Данастра, а на север — до Висклы…» (Иордан, с. 72).
Интерпретация этих географических данных обстоятельно рассмотрена Е.Ч. Скржинской (Иордан, с. 213–218). Город Новиетун и Мурсианское озеро, очевидно, ограничивали территорию расселения с(к)лавенов с запада или юго-запада. Новиетуном Иордана скорее всего можно считать город Невиетун на Саве. Здесь же находилось и Мурсианское озеро (около города Мурсы, теперь Осиек). Е.Ч. Скржинская полагает, что Мурсианским озером прежде могло называться озеро Балатон в Паннонии (путь к нему начинался для римлян преимущественно от города Мурсы).
Таким образом, географические координаты расселения с(к)лавенов по Иордану — река Сава на юго-западе, возможно, Балатон на юге, Висла на севере и Днестр на востоке. Эта территория как раз совпадает с основной областью распространения керамики пражско-корчакского типа. Только в отдельных местах археологический ареал выходит за пределы территории, ограниченной координатами Иордана. Таковы Приэльбье и Припятское Полесье. Однако это, очевидно, объясняется тем, что сведения Иордана относятся к первой половине VI в., а археологический ареал очерчивается на основе суммарных данных V–VII вв.
Вторая большая этнокультурная группировка славян третьей четверти I тысячелетия н. э. занимает, как уже отмечалось, южную часть славянского региона. Название культуре дано по поселениям, раскопанным в окрестностях с. Пеньковка на Тясмине. Ее выделяют специфические культурные особенности, среди которых наиболее существенна керамика.
Ведущей формой лепной посуды являются горшки со слабопрофилированным верхним краем и овальным или округлым туловом. В отличие от горшков пражско-корчакского типа, наибольшее расширение у них приходится на среднюю часть высоты, горло и дно сужены и примерно равны по диаметру (табл. III, 1–6). Другой тип сосудов — биконические горшки с резким или округленным ребром, приходящимся опять-таки на середину высоты. Среди них есть сосуды с короткой отогнутой шейкой и без шейки (табл. III, 7, 8).
Кроме того, на поселениях находят глиняные сковородки и изредка миски.
Керамика, как правило, толстостенная с примесью дресвы и шамота, поверхность неровная, иногда шероховатая. Орнамента на сосудах нет. Лишь в виде исключения встречаются горшки с насечками по краю венчика, с налепным валиком, с налепами в виде шишечек или полумесяцев на тулове.
Славянскую принадлежность основных типов керамики пражско-пеньковского облика доказывает ее генетическая преемственность со славянской глиняной посудой VIII–IX вв. Это прослежено в материалах Поднестровья, Молдавии и Болгарии. Глиняные сосуды, восходящие к округлобоким горшкам VI–VII вв., составляют значительную часть керамики типа Луки-Райковецкой (Гончаров В.К., 1963, с. 283–319, рис. 7; Шовкопляс А.М., 1959, с. 169–172; Мезенцева Г.Г., 1965, с. 71–98; Приходнюк О.М., Казанський М.М., 1978, с. 43–47), характеристика которой будет дана ниже. Пражско-пеньковская керамика в большом количестве найдена на памятниках, расположенных по Днепру и его притокам,
на участке от устья Роси до Запорожья, в бассейне Южного Буга и в междуречье Днестра и Прута. Далее на запад она распространена в Нижнем и отчасти Среднем Подунавье, достигая северных районов Болгарии и восточных областей Венгрии (карта 4). В бассейне среднего Днестра керамика пражско-пеньковского типа встречается вперемежку с пражско-корчакскими сосудами, часто на одних и тех же памятниках. Такая же картина наблюдается и в Подунавье. Очевидно, здесь встретились и перемешались два потока славянского расселения. Румынские археологи успешно разрабатывают детали этих миграционных движений славян различных культурных группировок (Comsa M., 1972, р. 9–28; Teodor Dan Gh., 1972 р. 29–42).Карта 4. Славянские памятники V–VII вв. с керамикой второй (пражско-пеньковской) группы.
а — поселения; б — грунтовые могильники; в — курганные могильники; г — памятники с целыми сосудами второй группы; д — памятники с целыми сосудами первой группы; е — памятники колочинского типа; ж — памятники алано-болгарского населения
Цифрами обозначены сравнительно хорошо исследованные памятники: 1 — Звиняч; 2 — Незвиско; 3 — Зеленый Гай; 4 — Городница; 5 — Залещики; 6 — Колодривка; 7 — Горошево; 8 — Перебыковцы; 9 — Корнешты; 10 — Вильховец; 11 — Рашков; 12 — Задубровка; 13 — Чепоносы; 14 — Кодын; 15 — Глубокое; 16 — Пригородок; 17 — Городок; 18 — Купин; 19 — Брага; 20 — Каветчина; 21 — Сокол; 22 — Устье; 23 — Студеница; 24 — Лука-Врублевецкая; 25 — Бакота; 26 — Кониловка; 27 — Козлов; 28 — Хуча II; 29 — Алчедар; 30 — Лопатна; 31 — Селиште; 32 — Бранешты I; 33 — Скок; 34 — Реча; 35 — Ханска; 36 — Костешты I; 37 — Кобуска; 38 — Соколец; 39 — Париевка; 40 — Голики; 41 — Самчинцы; 42 — Семенки; 43 — Кальник; 44 — Чертория; 45 — Кочуров; 46 — Куня; 47 — Ладыжин; 48 — Губник; 49 — Скибинцы (остров Мытковский); 50 — Канев; 51 — Студенец; 52 — Крещатик; 53 — Хитцы; 54 — Жовнин; 55 — Пастырское; 56 — Андрусовка; 57 — Стецовка; 58–60 — Пеньковка (Макаров остров, Молочарня и Луг 2); 61 — Пеньковка (Луг 1); 62 — Дереивка; 63 — Яцева Балка; 64 — Игрень I; 65 — Волошское; 66 — Васильевка (остров Кизлевой); 67 — Лавриков Лес; 68 — Колодезный Бугор; 69 — Заярье; 70 — Левкин Бугор; 71 — Сосница; 72 — Конотоп; 73 — Замощанская дюна; 74 — Княжий; 75 — Лебяжье; 76 — Дмитровское; 77 — Малая Перещепина; 78 — Глодосы; 79 — Канцерка; 80 — Вознесенка; 81 — Каменка; 82 — Коровин.
На врезке: общий ареал славянских памятников второй группы.
Славянская керамика пражско-пеньковского облика проникает также в днепровское лесостепное левобережье. Собственно славянские поселения известны здесь лишь в нижнем течении Сулы, Псла, Ворсклы и Орели. Севернее простирается ареал памятников колочинского типа. Единичные сосуды пражско-пеньковского типа встречены и в этом ареале, но на поселениях, характеризующихся колочинской керамикой и домостроительством, отличным от Пеньковского. Наиболее восточным пунктом, где найдена пражско-пеньковская керамика, является Дмитровский могильник на р. Короча в бассейне Северского Донца. Памятник в целом принадлежит салтовской культуре, но среди салтовских трупоположений раскопками было обнаружено несколько захоронений по обряду кремации с горшками пражско-пеньковского типа (Плетнева С.А., 1972, с. 108–118).
По-видимому, пражско-пеньковская керамика проникает и далее на восток, в глубину ареала салтовской культуры. Фрагменты такой керамики собраны в последнее время на поселениях Санки и Тымченки в Готвальдовском р-не Харьковской обл. (Дьяченко А.Г., 1978, с. 322, 323; Берестнев С.И., 1979, с. 301, 302). Однако для этих памятников характерно неславянское домостроительство, отсутствуют здесь и захоронения по славянскому ритуалу. Очевидно, на основе распространения пражско-пеньковской керамики можно говорить об инфильтрации славян в среду населения, оставившего салтовскую культуру.