Восточный ветер

Он закончил читать и закрыл досье. Через несколько минут медленно вышел из здания. Прошел к своему автомобилю. Уселся в него. Посмотрел на вечерний закат.

— А если она когда-нибудь узнает? — вдруг подумал он. — Как тогда я смогу ей все объяснить?

МАДРИД. ИСПАНИЯ. 19 ИЮНЯ 2006 ГОДА

Крейг приехал в американское посольство пятнадцать минут третьего и сразу потребовал все материалы по предстоящей встрече. Еше через час он уже разговаривал с Лэнгли, уточняя последнюю информацию. Испанские представители не опоздали. Они прибыли без пяти минут четыре. Женщине было лет пятьдесят. Строгое, несколько вытянутое лицо, минимум косметики, тщательно уложенные волосы, деловой светло-серый костюм. Приехавший с ней мужчина был чуть ниже среднего роста, лысый, с большим животом и походил скорее на молочника или бакалейщика, чем на одного из руководителей Бригады внешней разведки. Ему было лет пятьдесят пять. И его могли выдать только глаза. Внимательные, все запоминающие, быстрые, живые, проницательные. Хотя он умел притворяться и часто, улыбаясь, сужал свои глаза до щелочек, которые не были видны его собеседнику. Крейг вспомнил, что именно читал об этом человеке, и посчитал, что все правильно. Ведь аналитик не обязательно должен иметь внешние данные Джеймса Бонда, а среди профессионалов имя Рамона Альберди было хорошо известно. Это был один из самых опытных сотрудников полиции, проработавший в ее рядах более тридцати лет.

Их представили друг другу. В разговоре кроме них должен был принимать участие и Джордж Астон, который владел испанским. Однако оба гостя почти в совершенстве владели английским, и переводчик им не был нужен.

— Сеньора Алонсо, сеньор Альберди, — начал встречу Джордж Астон, — с вами встречается специальный агент ЦРУ Джеймс Крейг. Вы уже знаете, по какому вопросу прилетел мистер Крейг и почему мы собрались. Мы ждем ваших предложений, господа.

— Никаких предложений, — жестко ответила сеньора Алонсо, — нас дважды запрашивали по вашему делу, и мы дважды отказывались за последние три недели. И теперь вы приезжаете в третий раз и снова предлагаете нам взять на себя охрану вашего свидетеля. Вам не кажется, что подобная настойчивость может вызвать у нас обратную реакцию?

— Он хочет вернуться к своей семье, — развел руками Крейг, — мы и так продержали его под замком почти целый месяц. Мы не можем держать его под домашним арестом вечно. У него в Испании жена и двое детей.

— Он американский гражданин, мистер Крейг, — холодно возразила Мария Алонсо, — и мы не обязаны его охранять. Если он купил виллу в нашей стране, это еще не повод для того, чтобы именно здесь прятать вашего русского шпиона от его коллег. И насколько я помню, его супруга и дети тоже граждане вашей страны.

— Его уже пытались убить. И мы организовали засаду, — начал объяснять Крейг, — если бы не наша оперативность, они бы его ликвидировали. Сразу двое убийц. И мы сумели их остановить.

— Поздравляю вас. В таком случае вы можете забрать его супругу и детей отсюда и отправить их в вашу страну. Раз вы его так хорошо охраняете, в Америке ему ничто не грозит.

— Мы ему предлагали, но он хочет приехать сюда. Он американский гражданин, как вы правильно заметили, и у него есть свои права. Мы не можем его долго держать под стражей или изолировать от общества. Более того, мы не хотим этого делать. В наших интересах разрешить ему приехать в Испанию.

Он успел заметить, как изменилось лицо молчавшего до сих пор Альберди, и сразу почувствовал, что тот его начинает понимать.

— Объясните, что вы хотите сказать? — очевидно, сеньора Алонсо тоже почувствовала эту перемену настроения.

— Нам нужно, чтобы он приехал в Испанию. Формально ушел из-под нашего наблюдения и приехал к вам в страну, к своей семье, на виллу, которую он купил много лет назад.

— Я чувствую, что вы начинаете излагать более четко вашу позицию, мистер Крейг, — сказала с изрядной долей сарказма Мария Алонсо, — продолжайте. Нам очень интересно узнать, что именно придумали в ЦРУ. Ведь вы, американцы, мастера подставлять других.

— Не других, — возразил Крейг, — мы собираемся задействовать нашу особую группу. Можете не беспокоиться. Нам нужно получить лишь ваше согласие на операцию в вашей стране.

Альберди встрепенулся.

— Вы хотите использовать его в качестве приманки?

— Мы бы так не говорили, — осторожно возразил Крейг, — но дело в том, что этот человек был достаточно влиятельным офицером в России. Затем он перешел к нам. И не только он один. Мы составили список бывших офицеров, работавших в спецслужбах Советского Союза. Там были не только русские, но и представители других народов. Вот уже несколько месяцев кто-то целенаправленно и систематически ликвидирует их по всему миру. Случайности исключены, слишком много людей были убиты. Поэтому мы приняли меры, взяли под охрану всех оставшихся в живых перебежчиков. И сумели вычислить двух ликвидаторов.

— Одного из так называемых перебежчиков убили в Испании, — напомнил Альберди.

— Правильно, — согласился Крейг, — но тогда мы еще не знали, что убийцы действуют и в Европе.

— Или знали, но не хотели сообщать своим европейским партнерам, чтобы не портить свою «игру», — вставила Мария Алонсо.

— Я не уполномочен проводить переговоры на предмет сотрудничества со всеми европейскими странами, — холодно возразил Крейг, — мне поручено договориться именно с вами.

— О чем?

— Наш подопечный должен приехать в Испанию к своей семье, — сказал Крейг, — об этом наверняка узнают те, кто послал ликвидаторов. Мы связались с представителем российских спецслужб и сообщили ему о гибели обоих убийц. Спецслужбы знают, как именно мы будем реагировать, если они вновь попытаются ликвидировать своего бывшего офицера. И нам остается только ждать. Если такая попытка не будет предпринята, значит, наши подозрения оказались верными и российские спецслужбы имеют отношение к этой операции.

— А если убийцы появятся вновь? — поинтересовалась Мария Алонсо.

— Значит, действует кто-то другой.

— И долго мы должны ждать? — спросил Альберди.

— Несколько дней. В начале июля в Санкт-Петербурге пройдет саммит «Большой восьмерки». Мы рассчитываем, что они не станут ничего предпринимать, понимая, каким скандалом грозит срыв саммита. И этим невольно себя выдадут.

— Значит если что-то произойдет в Испании, то ваш президент не поедет на саммит, — поняла Мария Алонсо, — а если ничего не произойдет, то этим они невольно выдадут себя. Все правильно?

— Да. Это беспроигрышный вариант. Наши эксперты считают, что на девяносто девять процентов можно гарантировать безопасность этого агента. В Москве работают не дураки. Они понимают, насколько им важно, чтобы саммит состоялся. Мы уверены, что разработать и провести подобную операцию по всему миру без санкции руководителей спецслужб практически невозможно. Должны быть задействованы и системы спутникового наблюдения. Поэтому гарантии есть. Они не пойдут на устранение агента по второму разу. Никто так не делает. И тем более это невозможно сделать во второй раз и перед саммитом.

— Но вы сказали девяносто девять процентов, — напомнил Альберди, — значит, риск остается?

— Безусловно. Один процент всегда можно списать на случайность или на какую-нибудь группу фанатиков в рамках спецслужб. Но это исключительный случай. И для этого я сюда прилетел. Нам нужно получить только ваше согласие. Больше ничего. Никакой охраны нам не потребуется. Никаких полицейских, никаких агентов. Нашего подопечного будут охранять офицеры специальной группы ЦРУ, переодетые в испанских полицейских. Теперь вы понимаете, почему нам так важно, чтобы бывший российский офицер Эдуард Скобелев прилетел в Испанию.