Вот мы влипли!
Шрифт:
Перед ним была все та же Эльза. Та же вспыльчивая, добрая и милая особа. Он не видел в ней продажную девку, не посчитал ее доступной после той ночи. Он чувствовал вину за то, что не смог совладать с самим собой. За то, что не сдержался. И теперь она страдает.
– Вот еще одеяла, укрой ее, – Приказала Полюшка, кинув пуховые одеяла мужчине в руки. Расправив материю, Жерар накрыл Эльзу еще одним одеялом, а затем и еще одним. Полюшка же вытащила градусник и, все таким же холодным, безэмоциональным голосом заявила:
– Тридцать семь и восемь. Очень плохо. – Полюшка забрала градусник и ушла в другую комнату. Но очень скоро вернулась со стаканом воды и каким-то странным маленьким предметом в руке белого цвета
– Это жаропонижающие таблетки из двадцать первого века, – пояснила Полюшка, присаживаясь у изголовья пострадавшей девушки, – ну-ка подержи, – протянула она ему стакан, до краев наполненный жидкостью. Полюшка аккуратно приподняла голову Эльзы и попыталась привести в чувство.
– Очнись, Скарлет, дома спать будешь, – довольно грубо произнесла Полюшка, легонько ударяя по обеим щекам Эльзы. Девушка закашлялась и промычала что-то невнятное в ответ, – реакция есть, это хорошо. Вот, держи, Эльза, – Полюшка силой засунула таблетку в рот девушки, – Жерар, давай стакан, – потребовала она, протягивая свободную руку в сторону мужчины, даже не глядя в его сторону. Почувствовав, как стакан опустился в ее руку, Полюшка сжала ладонь и осторожно, чтобы не расплескать воду, поднесла стакан к губам Эльзы. – Пей, Скарлет. – Приказала Полюшка, прислоняя край граненого стакана к губам девушки с силой вливая в полость ее рта немного жидкости. Эльза инстинктивно сделала большой глоток и вновь закашлялась, – глотай давай, – скомандовала целительница, заливая в полость рта Эльзы полстакана воды. Эльза начала судорожно глотать воду, но в какой-то момент подавилась от такого большого ее количества и вновь закашлялась, замотав головой в разные стороны. Однако Полюшка сильно прижала ее голову к себе, не давая вырваться. – Жерар, – она протянула ему полупустой стакан. Мужчина устало вздохнул, но стакан принял. Полюшка же взяла то самое полотенце, которым Жерар вытирал Эльзу некоторое время назад, и небрежно вытерла девушке лицо. Положив ее голову обратно на подушку, Полюшка отстранилась, поднялась и, на выходе из комнаты, не оборачиваясь, бросила:
– Ей станет легче ближе к вечеру. Вот тогда и придет в себя.
Жерар остался стоять подле кушетки, на которой спала Эльза. Поставив стакан на тумбочку, что стояла неподалеку, мужчина подошел к ней и, тихонько опустившись на мягкую перину, прилег рядом с девушкой. Повернувшись к ней лицом, Жерар подложил правую руку под свободную подушку, на которую тяжело опустилась его голова, а второй, левой рукой, обнял Эльзу, прижимая ее к себе. Три одеяла, которыми была укрыта Эльза, слегка смялись под тяжелой рукой Жерара, что придавила их к телу девушки, согревая живот и ребра оружейницы в три раза сильней.
Даже находясь в беспамятстве, Эльза почувствовала, что рядом с ней сильный источник тепла и инстинктивно прижалась к нему, поворачиваясь набок.
Было темно и холодно. Тьма, окутавшая ее с ног до головы, казалось, безвозвратно поглотила ее тело, а страх объял ее сознание. Холод пробирал до костей. Рассудок помутился, она потеряла чувство реальности. Реальность смешалась с иллюзией и четкая граница между ними давно стерлась. Она была в неведении и совершенно не имела представления о том, что происходило. Она даже не знала, чего страшилась в этой гнетущей, всепоглощающей тьме и давящей тишине. Она не помнила, не знала, где находится, как сюда попала и кто она есть.
Она попыталась взять себя в руки и попытаться определить, куда ей идти. Но, казалось, куда бы она не пошла, она никогда не избавится от этой темноты и давящей тишины. Успокоив мысли, что проносились роем в ее голове, она сделала шаг вперед. Ну как вперед, она точно не знала, куда только что двинулась, она лишь имела предположение, что пошла вперед, точнее сказать невозможно.
Она надеялась уловить самое легчайшее
дуновение ветра, но сколько бы не прислушивалась и не пыталась почувствовать хоть что-то, у нее не вышло. Ветра не было. Совсем. Это еще больше пугало ее, ведь пространство без ветра не бывает, если это не помещение.Кивнув своим мыслям и сделав какое-то умозаключение, она рванула вперед. Она бежала так долго и так быстро, на сколько позволяла ей ее выносливость. Сколько это продолжалось, она не знала. Ей казалось, она бежала достаточно долго, однако пространство вокруг нее не поменялось. Оно было таким же давящем и гнетущем. Беспросветная тьма окутала ее и не отпускала, ветра все еще не было. А что самое странное, когда она бежала, она не чувствовала, как воздух обдавал ее лицо превращаясь в легкий ветерок. Она ничего не чувствовала. Кроме какой-то усталости, какого-то истощения. И не физического, а духовного. Она находилась как будто бы в... Вакууме. Точно, только этим существительным можно было охарактеризовать то пространство, в котором она находилась.
Она судорожно начала оборачиваться по сторонам, теряя самообладание. Ее охватила паника. И с каждой ее неудавшейся попыткой найти лучик света, выход, в этом вакуумном темном пустом пространстве, паника все усиливалась.
Пронзительный крик, разрежавший тишину, оглушил ее прежде, чем пришло понимание, что это был ее собственный крик.
Когда она уже совсем лишилась понимания того, что происходит, лишилась рассудка, чувство реальности нахлынуло подобно цунами, вырывая ее из иллюзорного мира. Она проснулась.
Распахнув широко свои карие глаза, она еще несколько секунд провела в шоковом состоянии перед тем, как окончательно прийти в себя и осознать происходящее.
Перед ее глазами предстала темнота и Эльза сначала испугалась, но очень скоро поняла, что это не сон, она находится в каком-то темном помещении. Осмотревшись, девушка поняла, что это, скорей всего, дом Полюшки. Она, все-таки, добежала до целительницы?
Но прежде, чем Эльза продолжила свой мысленный процесс, она почувствовала чьи-то сильные руки, обнимающие ее за плечи и прижимающие к чему-то теплому. Только после осознания того, что ее кто-то обнимает, девушка услышала тихий мужской голос, который просил ее успокоиться.
Прошло еще некоторое время, прежде чем Эльза поняла, кому именно принадлежит этот голос.
– Тише, все хорошо, это всего лишь сон. – Говорил Жерар, поглаживая девушку по плечу, продолжая прижимать ее к себе.
– Жерар? – Выдохнула она и не узнала собственный голос. Это был скорее хрип, чем голос. Эльза закашлялась, стараясь привести свой голос в порядок. – Что происходит? – Более-менее привычным голосом спросила она, поднимая на него глаза. – Что ты тут делаешь? – Эльза отстранилась, сбрасывая с себя одеяла. Она, конечно, не осознала того, что из одежды на ней ничего, кроме нижней части комплекта белья. Высохшие пряди волос были единственной преградой, что закрывала обзор на красивую полную грудь Эльзы.
– Ты не помнишь? – Спросил он, – я принес тебя сюда. – Пояснил Жерар, увидев непонимание в глазах девушки. Невольно опустив взгляд ниже ее лица, он скрыл смущение за кашлем. – Кхм, Эльза, прикройся.
Эльза, не понимая о чем он говорит, опустила взгляд и с ужасом обнаружила, что на ней нет лифчика. Схватив все три одеяла, девушка натянула их на себя, чувствуя, как щеки начали полыхать от стыда.
– Что произошло? – Спросила Эльза, опуская взгляд. Ей было так стыдно.
– Я тебя раздел. – Как ни в чем не бывало, ответил мужчина. Эльза распахнула глаза от удивления. – Полюшка приказала снять с тебя мокрое белье и плащ, которым я тебя укутал, когда нес сюда. – Пояснил он. – Это для того, чтобы ты не заболела. Затем она дала тебе жаропонижающее и сказала, что ты очнешься ближе к вечеру. Ты кричала во сне. Ты себя хорошо чувствуешь?