Вой оборотня

Если все, кто находились вместе со мной в караване, правы, а вероятнее всего, так оно и есть, то жить мне осталось недолго – кто-нибудь меня прихлопнет, пользуясь удачным стечением обстоятельств.

Подойдя к фургону, я увидел чрезвычайно довольное лицо Мятника и хмуро поинтересовался:

– Что-то случилось?

– Мой фургон переводят в середину.

– И что здесь радостного?

– А то, что нападают на первый и последний – самое безопасное место в центре, там и поедем.

– А объяснили почему?

– Конечно. – Из фургона вылез Молот, в руках у него хлеб, окорок и вино в бочонке. – Сказали, все проблемы из-за нас, поэтому лучше будет для всех, если мы поедем в середине, так труднее до нас добраться. А я согласился, нам спокойнее, не нравилось мне охранять караван сзади, когда, того и гляди, кто-нибудь в спину стрелу пустит. Мятник давно мечтал о середине каравана, там сытнее и спокойнее.

– Ладно, посмотрим, что будет дальше. – Я сел на мокрую от росы траву и стал с удовольствием жевать копченое мясо и хлеб, запивая разбавленным вином. – Думаю, это неплохо.

Мятник запряг лошадей, сел с нами рядом, мы едва успели поесть, как объявили отправку. Тогда возница перевел фургон на новое место, здесь от нас никто ничего не требовал, поэтому мы привязали своих лошадей к заднему брусу фургона, а сами залезли внутрь, легли спать и проснулись только тогда, когда караван встал на дневную стоянку.

Там сбегали к речке, искупались, потом поели каши, которую сварил наш возница. Настроение понемногу становилось лучше, хотя все охранники смотрели на нас со злобой и подозрением. Слабость моя от лечения прошла, синяки сошли, Молот тоже чувствовал себя неплохо.

Когда уже возвращались с купания к лагерю, поднялся переполох. Охранники, похватав луки, побежали к лесу. Мы с другом переглянулись:

– Лично я никуда не побегу, – фыркнул Молот. – Они нас за людей не считают. Если будет нужно, то попросят.

– Согласен, – кивнул я. – Мы вообще к ним не просились, без нас решили. Правда, все равно любопытно, что там произошло…

Но тут все само собой разрешилось. Из леса навстречу охранникам вылетел одинокий всадник, одетый в куртку из жесткой кожи яка, ее выделывают особым способом, тогда она приобретает великолепные свойства, не всякая стрела уже может ее пробить, в ней можно спать на земле, не боясь застудиться, даже зимой.

На лбу у человека была повязана красная ленточка – знак гонца. Эх, сколько бы я избежал неприятностей, если бы увидел в темноте этот знак, когда дрался с грабителями.

Охрана расступилась. Курьеров уважали повсюду, на них не нападали даже бандиты, отчасти из-за того, что любой гонец в бою превосходил умением сражаться даже королевских гвардейцев, ну и, кроме того, все знали, что за смерть гонца придется ответить. Бывало, из-за убитых гонцов начинались войны и велись до тех пор, пока виновные не несли наказание. Так, был один король, который любил вешать курьеров на крепостной стене. Конец его был печален – задушили поздней ночью, и никто так и не узнал, кто это сделал.

Если на гонца нападали разбойники, то они могли быть уверены в том, что жить им после этого нападения осталось ровно столько, сколько времени потребуется гильдии, чтобы добраться до них от ближайшего отделения, и смерть их будет ужасной – обычно бандитов вешали на собственных кишках.

Наш гонец проскакал прямо к центральному полотняному шатру Маха. Мы посмотрели ему вслед и пошли к своему фургону, решив, что нас это не касается.

Но тут прибежал один из охранников:

– Мах зовет!

– Оба нужны или кто-то один?

– Сказано – обоих.

Мы переглянулись и пошли к шатру, никто из нас ничего хорошего от этого не ждал, как-то уже перестали верить в то, что может случиться что-то доброе.

Гонец – высокий смуглый мужчина с раскосыми глазами, что свидетельствовало о наличии в его роду кровей степняков, – внимательно нас рассматривал, особенно меня, видимо, сравнивал с данными ему приметами. Только тщательно разглядев нас, он сделал легкий поклон и подал мне небольшой пергамент, закрытый восковой печатью. Я узнал отцовский перстень.

«Сын мой, прости, что так получилось. – Почерк был отцовский, буквы немного прыгали, значит, у него тряслись руки от волнения, когда мне писал. – Не стоило мне тебя отправлять в этот храм, но я не смог устоять против силы. Знаю, у тебя нелегкая дорога, а то, что случится в конце, не понравится тебе еще больше.

Иногда так бывает. Вероятно, это судьба. Мне и раньше говорили, что у тебя свой путь, непохожий на другие. И он начался. Мне жаль, что так все случилось. Я чувствую свою вину. Единственное, чем могу помочь, – это послать тебе оберег. Никто не знает, откуда он взялся, но мне его принес мой старинный друг и отдал, узнав о твоей беде.

В старых книгах написано, что этот амулет чувствует магию, которая направлена на его владельца, и может защитить от нее. К сожалению, этот оберег, как и другие ему подобные, очень капризен и сам выбирает себе владельца.

Примерь его, если почувствуешь исходящую от него приятную теплоту, то он твой, если кожа начнет мерзнуть, верни гонцу, иначе амулет тебя убьет.

Надеюсь, мы еще свидимся. Удачи тебе, сын мой. Прости…»

– Амулет! – Я хмуро посмотрел на гонца, мне хотелось плакать, словно за строками видел отца, как он, едва сдерживая слезы, писал это письмо. Не сомневаюсь, что он обегал всех своих друзей в поисках этого оберега, который наверняка стоит бешеных денег. Да и нанять гонца стоит немало золота, а мы никогда не были богаты, так что, думаю, он заложил все, что у нас было. – Тут сказано – вы должны передать мне какой-то предмет.

– Так и есть.

Курьер подал мне полотняный мешочек. Я не стал его рассматривать, вокруг стояло слишком много людей, а просто приложил ткань к руке. Кожа потеплела, настроение у меня стало чуть лучше, амулет принял меня, а значит, деньги отец потратил не зря.

– Насчет этого предмета есть специальное указание: если он вам не понравится, приказано вернуть назад, за это заплачено. Будете возвращать?

– Не буду. – Я хмуро посмотрел по сторонам, мне не нравилось, что столько людей на меня глазеет, хорошо еще, что никто не подслушивал. – Скажите, сколько заплатил мой отец за то, чтобы вы передали этот предмет мне?

– Не могу сказать. – Курьер чуть усмехнулся. – Это тайна гильдии.

– Тогда сколько возьмете за то, чтобы доставить посылку моему отцу?

– Что это ты собрался посылать? – вдруг заинтересовался разговором Молот. – У тебя же ничего нет…

– Ничего, кроме золота…

– Много вы собираетесь послать золота? – Гонец заговорил деловым тоном. – Как будем заключать договор? Обычная доставка или срочная?

– Обычная. Пятьдесят золотых монет. Сколько это будет стоить?

– Для вас немного, поскольку мне все равно возвращаться обратно. – Курьер улыбнулся. – Десять золотых.