Вояж Проходимца

— Что-то случилось?

— Просто хочу спросить Чино, сколько еще идти до его креста.

— Уже скоро, сеньор, — охотник присел рядом, включил фонарик, заставив меня поморщиться. — Совсем скоро. Видите? — Чино указал на бесформенный клубок тряпки. — Это моя рубашка. Я бросил ее, когда шел обратно в прошлый раз. Она пропиталась кровью и была ни на что не годна.

— Ты был ранен?

— Да, сеньор Алехо, несколько царапин, но кровоточили они обильно.

— Кто же тебя ранил?

Чино вздохнул:

— Меня хотел убить человек, не желавший, чтобы кто-то, кроме него, знал путь до города. У него не получилось.

«Понятно, — подумал я. — Значит, получилось у нашего охотника-партизана».

Из темноты, белея пластырем на щеке, надвинулся Санёк, тут же плюхнулся на пол, прокряхтел:

— Нога снова болит, мочи нет. Ками, ты ничего не можешь с этим сделать?

— Могу пристрелить, — сухо сказала шебекчанка.

— Злые вы все, — буркнул Лапшич. — Ушел бы я от вас, да нога, блин, болит… че за тряпка?

И не успел я ничего сказать, как штурман ткнул стволом винтовки в темный клубок.

— Ты сдурел?! — прошипел я, толкая Санькин SKAR в сторону.

— А че?

— Мало ли что это может быть! А если под тряпкой растяжка?

— Ну, Алексей Павлович, что-то вы совсем умом поплохели. Какая, на хрен, растяжка в этом фиг когда заброшенном тоннеле?

— Саня, ты дурак, — устало пробормотал я. — Есть же такая привычка, которая многим могла сохранить жизнь, если бы они ей обладали. И имя ей — ПРЕДОСТОРОЖНОСТЬ.

Санёк буркнул что-то про нервы, которые кое-кому лечить нужно, поднялся, опираясь на винтовку и держась за больное колено:

— Пойдем, что ли?

— Погодите! — Чино с напряженным лицом прислушался и тут же выключил свой фонарик. — Сеньоры, впереди шум.

— Ничего не слышу, — удивился Санёк.

— Меньше слух наушниками убивать нужно, — отрезал я. — Ками, что там?

— Пока ничего не вижу.

Девушка схватила дернувшегося в сторону охотника за щиколотку и сняла с нее желтый обруч.

— На всякий случай, чтобы не сработал нечаянно, — пояснила она, закрыла шлем и неслышно ушла в темноту.

Чино вздохнул, с видимым облегчением потер ногу. Наверное, неприятно, когда каждое мгновение можешь лишиться ступни.

Я тоже выключил свой фонарик: мало ли что. Ведь существа, водящиеся в этом тоннеле, живущие в непроницаемой тьме, могут обладать сверхчувствительным зрением. Хотя могут быть и совершенно слепыми.

Теперь и мой слух уловил легкое позвякивание, словно кто-то чайной ложкой мешал чай в металлической походной кружке. Звук был очень тихий, смягченный расстоянием, но он появлялся вновь и вновь, так что списывать его на звон в ушах не было причины.

— Как думаешь, что это? — Санёк, по-видимому, тоже расслышал подозрительные звуки.

— Дедуганы с двустволками чай помешивают, — съехидничал я. — Сейчас молока добавят, баранки размочат и зачмокают, захлюпают на весь тоннель… Чино, это твои «сторожа»?

— Нет, сеньор. Те по-другому шумят.

— А ты слышал раньше такие звуки?

— Нет, сеньор. Таких в прошлый раз не было.

— А ты был там, дальше? Там такой же тоннель? — не отставал я от охотника.

— Дальше тупик, сеньор Алехо. Через сотни две шагов от хода с крестом тоннель заканчивается. Я доходил до тупика, но ничего и никого там не видел…

— Ну, блин! Ведь явно металл звякает, — прошептал Санёк.

И я так и не понял, чего больше в голосе штурмана — боязливости или любопытства. Во всяком случае, он щелкнул предохранителем своего SKAR'а, явно готовясь к боевым действиям. Вот незадача, а мне так не хотелось поднимать пальбу! Хоть бы Санёк не выстрелил сдуру…

— Сань, поставь опять на предохранитель, — шепнул я Лапшичу.

— А мало ли что припрется из темноты? — резонно ответил мне Санёк. — Во всяком случае, я буду готов заранее.

— Сеньор Алехо прав, — вмешался Чино, — тут лучше не стрелять. Оружие может просто не помочь.

— Что, снова сато карапачо? — зло огрызнулся Санёк.

Новый щелчок.

— Вот видишь, ты иногда бываешь разумным, — «похвалил» я штурмана.

— Ни хрена, — непонятно ответил Санёк.

— Что «ни хрена»?

— Я просто взвел подствольник!

Чино аж задохнулся при этих словах, а я грешным делом подумал, что не стоило все-таки брать с собой такого неуравновешенного типа, как Александр Лапшич, чтоб ему жилось хорошо! Остался бы в вездеходе да барахло разбирал или гайки крутил — спокойней было бы.

Во тьме проявились алые точки «глаз» Ками. Санёк, слава богу, не выстрелил. Девушка села рядом со мной и раскрыла шлем:

— Пойдем, Лё-ша, тебе будет интересно на это взглянуть. Свет не зажигай, я поведу тебя за руку. Остальные оставайтесь здесь. Саша, держи Чино на мушке, чтобы не сбежал, — браслет пока не надеваю. Кстати, Чино, ты бывал за кольцами?

— Какими кольцами?

Чино был настолько удивлен, что даже не назвал Ками «сеньоритой».

— Какими кольцами? — Охотник явно нервничал. — Там, за входом с крестом, просто тупик, тоннель кончается ровной скалой…

Девушка издала неопределенный звук, словно сомневаясь в компетентности охотника, а особенно — в его памяти.

— Пойдем…

Я, повинуясь руке Ками, осторожно двинулся дальше по тоннелю. Ощущение было странным: существо с горящими глазами увлекает меня в кромешную тьму по дырчатому тоннелю. Прямо мистический роман какой-то. Что-то из Данте или, скажем, Булгакова… Вот только под демонической «шкурой» был не злобный адский дух, а девушка, которая прошла через несколько миров, чтобы быть со мной рядом. Хотя неизвестно, что хуже.

«Алексей Павлович, контролируйте свои чувства! — строго приказал я себе. — Вам ли не знать, голубчик, что это за девушка, и как просто она лишает людей жизни! Да проще с гремучей змеей связаться, чем с такой вот миловидной куколкой!

Хотя, — возразил я сам себе, — по отношению ко мне она весьма лояльна, нужно признать. Даже вот эти линзы на моих глазах, ведь шебекчанка явно сказала, что везла их как подарок. Гм, и по какой причине эта милая забота? „С каких дел“, как говорят в Одессе…»