Войд. Том 6

Но я продолжал сидеть. Первые сутки это было мучительно, я не мог усидеть ровно больше получаса, вечно что-то отвлекало, вечно что-то мешало. Где-то что-то зачешется, где-то что-то затечёт… в общем, не мог сосредоточиться на точке внутри себя.

Вторые сутки ситуация ни капельки не изменилась. Один раз мне удалось просидеть больше часа, но, как оказалось, я просто уснул. Уснул в позе лотоса, когда мои ноги изнывали от боли в бёдрах из-за растяжки. Зато этот час пролетел для меня как несколько минут. Я был доволен, как пошутил потом Лаки, я постиг в этот момент Дзен.

Третьи сутки уже были лучше. Я научился успокаивать своё сердцебиение, научился отстраняться от каких-то незначительных хотелок. Но болящие мышцы беспокоили всё ещё очень сильно. Зато был весьма значительный эффект. Я просидел около двух часов, сконцентрировавшись на самом себе, на какой-то точке внутри себя, постоянно ощущая то, что происходит вокруг.

В один момент я словно почувствовал, что на меня смотрят. Я не понял кто, но это… мешало. Этого человека не было рядом, я просто чувствовал какие-то возмущения. Но через какое-то время это исчезло, и я смог снова сосредоточиться на точке внутри себя. В какой-то момент я стал слышать то, что происходит за несколько стенок от меня. Как я понял, организм начал улавливать звуковые волны даже через твёрдые материалы. Вот только, как это воспринималось моим ухом, я так и не понял. Но было довольно любопытно это… ощущать.

Четвёртые сутки… я снова уснул. По крайней мере мне так показалось. Вот только когда я пришёл в себя, то уже был в медицинском отсеке, а надо мной нависала испуганная Алиса. Её глаза были полны тревоги, волосы взъерошены. А позади неё стоял Пульсар, вены на лбу которого говорили о том, что тот таскал что-то тяжёлое.

– А что случилось? – хлопнул я в непонятках пару раз глазами, после чего принял сидячее положение.

– У тебя сердце встало. Буквально, – раздражённо, но всё же с толикой переживания говорила девушка. – Ты чего там такого делал, что твоё сердце встало? Если бы не Элси, которая забила тревогу, когда почувствовала всего один удар в минуту у тебя, то ты был бы уже мёртв!

– Медитировал, – пожал я плечами. – Не думал, что те легенды о монахах, что могли годами сидеть и ни в чём не нуждаться, правда…

– Что за херню ты несёшь?! – тут же вскипела девушка, ударив кулаком по медицинскому аппарату. – Какие к черту монахи? Какие года без еды?! Ты чуть не умер?! Понимаешь, дурак?! Ты мог перестать существовать!

– Ты в этом уверена? – посмотрел я ей ровно в глаза и взял за свисающую вниз руку. – Был же один удар в минуту. Значит, организм работал, значит, физиологические процессы продолжали протекать, только в разы медленнее. Или я не прав? Если не прав, то, значит, несколько научных статей на эту тематику в нашей базе данных врут.

А ведь реально, чтобы подкрепить в этом разговоре свои слова, я быстро перешерстил базу данных. И нашёл нужные сведения. Это часто помогало некоторым воинам перед битвой или после неё. Перед битвой люди пытались смириться, что они идут на смерть. После битвы люди успокаивались, отпускали сожаления о том, что кто-то умер.

– Ты… – сжала она мою руку довольно сильно, а потом тяжело вздохнула и расслабилась. – Вот зачем тебе это? Нам это сейчас никак не поможет. Мы летаем по космическому пространству Греев, а ты пытаешься спокойно медитировать. Хорошо, что мы успешно уходим от кораблей противника. А если бы нарвались на кого?

– То я бы быстро пришёл в себя, – чувствуя в этом полную уверенность, смотря ровно девушке в глаза, говорил я, – ибо это важнее того, чем я занимался в тот момент. Если бы на нас напали и подбили, то мои старания были бы в холостую. Так что…

– Что так что? – нахмурилась она.

– Я бы вас одних не бросил, – улыбнулся я. – А то как вы без космического аса справлялись бы?

– Ой, бли-и-ин, – закатила она глаза, цокнула языком и вырвала руку, но при этом на её лице появилась довольная улыбка. – Нашёл в себе мастера космических баталий. Если бы не Пульсар, то твоё бы мастерство можно было бы засунуть куда подальше.

– Спасибо за похвалу, – спокойно, но с удовольствием проговорил Пульсар, который всё ещё находился в медицинском отсеке. – Я могу идти? Он вроде как уже пришёл в себя.

– Да, – повернулась к нему Молния. – Спасибо, Ной. Не задерживаю.

Ещё минут десять мы общались с Алисой по поводу того, зачем я это делал. Я не хотел раскрывать ей козыри с самого начала, ибо… не знал, сработает ли то, что мне советовал мой иллюзорный собеседник. Она давила на то, что мои эксперименты опасны для жизни, я же приводил ей множество фактов из тех статей, которые нашёл. В итоге мы остались каждый при своём мнении, но я при этом всё же смог добиться того, чтобы продолжать этим заниматься. Но на сегодня реально надо было взять перерыв, я чувствовал, как мне это тяжело далось на самом деле.

– Ты только в начале пути, но уже сделал большой шаг в нужную сторону, – когда я пришёл в нашу, пока пустую комнату, начал общаться со мной Тёмный, как я решил его для себя прозвать. – Ты научился слушать себя. Но ты ещё не умеешь чувствовать свою силу. Ты пользуешься тем, что не можешь понять. Хотя это каждый день окружает тебя. Ты – часть этого, а оно – часть тебя. Пойми, познай, укоренись и растворись в этом чувстве. Тогда ты поймёшь, какие большие шаги способен делать на самом деле. Тогда ты поймёшь истинные размеры своей крошечной силы.

Крошечная сила. Было не понятно, он говорил про сейчас или вообще про то, что я лишь незначительная букашка на фоне того, что происходит сейчас в мире? В любом случае он был прав. Как бы силён я не был, я не смогу бороться с той же чёрной дырой. Она разрывает пространство, которым я могу манипулировать, она его сжимает в одну точку, перемалывает его, мучает. Я помню то гнетущее чувство, когда мы оказались на границе чёрной дыры, когда линкор начинало вытягивать в одну огромную струнку, а диск из горячей материи под нами был так близок, но так опасен. Я помню, как само пространство стонало от этого. Я тогда не осознавал этого, но смог осознать сейчас. Пространство призвано расти, а чёрная дыра противодействует этому. Сжимает, сминает, поглощает.

На пятый день я продолжил заниматься. Только на этот раз старался концентрироваться не только на той точке внутри себя, но и одновременно с этим пользоваться своим пространственным восприятием. Если я раньше ощущал только возмущения в пространстве, что оно от чьего-то присутствия немного искажалось, то я сейчас мог ощущать даже формы того, кто искажал пространство. Это было нечто! Но стоило вернуться в реальность, как пространственное восприятие возвращалось в норму. Но было маленькое изменение, крошечное. Я не мог понять какое. И это… напрягало, но и радовало в каком-то смысле.

На шестой день я смог просидеть неподвижно больше семи часов. А после мне даже не хотелось есть. Я чувствовал, что завтрак, который был мною съеден за час до этой медитации, всё ещё подпитывает энергией мой организм. Я был сыт. Но вот на ужин я сходил с удовольствием! Пока у нас были нормальные продукты, можно было позволить себе больше, чем просто хренова муть, которую обычно подают на космических кораблях.

Седьмой день… был самым интересным. Я просто сел и наблюдал за всем, что происходило на космическом корабле. И даже дальше! Я смог почувствовать возмущения от глыбы, что вращалась в поясе астероидов среди множества подобных глыб. Я почувствовал, как ломается пространство под воздействием двигателей, как оно сжимается спереди и расширяется сзади, толкая нас вперёд. Это было интересно, даже захватывающе, но меня насильно прервали.