Война 2010: Украинский фронт

– Спасайтесь! – снова прохрипел Зеленев. – Бегом! Сейчас тут все полетит в тартарары!

– Чего стряслось, Петро Максимович? – подскочил старший лейтенант Логовенко, занятый предсборочной проверкой ракеты. Он был не в шутку обеспокоен, в конце-концов группа дивизионов ступила на тропу войны, вечером даже случились пуски и мало ли что сейчас.

Но у Зеленева уже не имелось сил объяснять, он задыхался. Потому он просто махнул рукой, в плане «делай как я», и потрусил по бетонным плитам далее. Логовенко посмотрел на раненого – тот стоял, опираясь на солдат, лицо выглядело страшно.

– Бежать надо, – сказал Матвиенко и попытался сделать как раз это самое, но одна нога у него почему-то волочилась. – Склад щас рванет.

Старший лейтенант Логовенко никогда не был на настоящей войне, но он был специалистом по ракетам, то есть часто возился со всякими дурно пахнущими, ужасно едкими, пожаро– и взрывоопасными жидкостями, а так же неоднократно сгружал и выгружал боеголовки, ну а уж инструктажи по технике безопасности являлись постоянной атрибутикой его жизни. Посему раздумывал он недолго – четверть секунды.

– Бегом и подальше! – скомандовал он расчету. – Я догоню.

Тут он не преувеличивал. Бегал он быстро, на проверках по «физо» его всегда использовали как ударную силу для получения средней хорошей оценки по подразделению. Сам он возвратился к стенду и взял в руку телефонную трубку: все узлы столь опасной территории, как технический дивизион имели проводную связь.

– Где Девиденко? – спросил он, имея в виду командира техдивизиона. – Ладно, некогда. Тут ЧП. Врубайте сирену. Опасность взрыва. Да, это Логовенко. Да не у меня! Тут все тип-топ. Сирену врубайте, говорю! Всё! к черту вас!

Он зло бросил трубку. Обвел взглядом рады лампочек на стенде. Имело ли смысл сейчас все тут обнулять-блокировать? Похоже, не имело. На складе сотня БЧ и непредставимое число ускорителей, и там, и рядом, под открытым небом: свезли, наверное, со всей Украины, поскольку тут, в Василькове, оказались последние «двухсотки» из когда-тошних сорока. Так что сейчас наличествовала задача поважней, чем последовательное отключение тумблеров. Он рванул с места в сторону АКИПС-а, ведь требовалось предупредить всех и на других позициях тоже, раз уж телефонная система общения не помогла. Технический дивизион занимал приличную территорию, те, кто когда-то, в далеком тоталитарном прошлом, обдумывали это дело, никогда не забывали о технике безопасности: авария или взрыв на одной из позиций, не должны вызвать цепную реакцию. Однако сейчас «в нэбэспэци» находился центральный склад, а это далеко не тоже самое, что отдельная, даже заправленная под завязку 5В28.

Логовенко рванул с места, как на сдаче стометровки, одновременно расстегивая верхнюю пуговицу черной спецовки. Именно в этот момент произошел подрыв диверсионной системы минирования в подземном хранилище. За этим последовала цепная реакция: турецкие подрывники были не лыком шиты, их натаскали в минировании по-настоящему. Взрыв был столь мощный, а осколки БЧ и даже пороховые трубы ускорителей разлетелись по округе так резво, что цепная реакция просто обязалась осуществиться, тем более техно-жизнь на всех позициях бурлила, там и тут наличествовали боевые ракеты в разной стадии готовности к предстоящему использованию.

Ударная волна опрокинула и оставленную старлеем Логовенко ракету, и даже стенды диагностики. Однако разработанная почти полста лет назад система блокировок самоподрыва боевой части выдержала и уберегла местность от разлета по округе тридцати семи тысяч поражающих элементов.

153. Взрыв арсенала

Вполне может статься, что все усилия Хаджи Назыма с напарником остались коту под хвост. Арсенал технического дивизиона рванул так, что вся петардная котовасия последних украинских десятилетий померкла. По крайней мере, в Василькове продавцы всяческой взрывной и бенгальской утвари остались без навара на долгие месяцы. Местных мальчишек более не удовлетворяла рекламируемая ими продукция. В чисто психологическом плане она безусловно уступала случившемуся в воинской части происшествию приблизительно как свет одинокой звезды шестой величины звезде по имени Солнце. Так же надежно пиротехнические чудеса прилавков затмились и в плане загрузки работой травматологии: оторванные пальцевые фаланги и даже единолично вытекший глаз, никоим образом не могли конкурировать с массовой ампутацией куда более объемных предметов растущих из туловищ. Помимо того, ныне вся китайская продукция взрывного характера стала до жути нерентабельна, ведь по всей округе разлетелись ракетные ускорители; кое-какие из них, в суете внезапной побудки, выгорели не до конца, и уж совершенно все, кроме не сумевших вырваться из упаковочных коробов, разбросали по местности славно пахнущие пороховые клочья.

Однако все эта прелесть свободного предпринимательства и удавки монополизма была покуда отодвинута в неопределенность будущего, а сейчас на группе дивизионов царил господин Хаос. Он запросто опозорил произошедшее намедни пуканье заложенного Хаджи Назымом заряда, а уж скрежет опрокидываемой на бок К-1, с хрустом волноводов и визгом вырываемых на живую креплений антенн, он переборол в децибелах играючи. Но вообще, хорошо что счастье наблюдения разрушения радиолокатора состоялось несколько ранее основного спектакля, иначе эффект стал бы вообще нулевым. К тому же, сразу после опрокидыванья почти сорокатонной конструкции, Хаджи Назым со своим напарником продлили эффект своего собственного воздействия на мир. Ведь Кямран-бей ясно выразился, что после выполнения основной задачи вполне поощряется военная активность. Вот Хаджи Назым с партнером и занялись делом. Правда, теперь они поменялись ролями – минер-подрывник Хаджи Назым стал вторым номером, а его партнер первым. Это было связано со спецификой работы. Ведь теперь они не минировали, а попросту стреляли, а поскольку у сопровождающего сержанта рядового имелась винтовка G3 калибра 7,62, да еще со снайперским прицелом, то он и стал основным исполнителем. Хаджи Назым же, со своей, тоже немецкой, причем тоже G3, мог только помогать, то есть, постреливать лишь в период не занятый наблюдением за местностью и прочей потребной диверсантам рутиной, ибо калибр его модификации автомата был всего-то 5,56. Вполне можно констатировать, что разделение функций коснулось основополагающих факторов деления Вселенной – на живую и неживую природу. Ведь уничтоженная Хаджи Назымом локационная станция, при всей ее сложности, все же относилась к материи мертвой, ну а выскочившая из вкопанной в железобетонное подземелье К-2 дежурная смена явно к субстанции живой. Однако даже обе огнестрельные сестры разом, при всей своей скорострельности, не успели свести всю многочисленность подвижных объектов к единому множеству, ибо буквально через несколько секунд после начала действа на территории технического дивизиона наконец-то состоялась детонация арсенала.

Трансформировалось ли над ареалом позиции подобие грибовидного облака, турецкий сержант Хаджи Назым сказать не мог. Не смотря на более чем километровую удаленность, он все же находился исключительно близко к катаклизму, позиция стороннего наблюдателя с подобной дальности не реализовывалась. Тем не менее, взрыв был все-таки не ядерный, и всяких сложных изысков, типа альфа, бета и даже светового излучения в месте событий не присутствовало. Однако ударная волна наличествовала, и была она изрядной. Крыша сооружения из бетонных перекрытий сама превратилась в скопище фрагментарных летающих объектов. Правда, по счастью, события происходили не на спутнике Юпитера Ганимеде, так что железобетонные объекты вынуждались возвращаться к источнику притяжения почти сразу. Вообще, чтобы на серьезной, тяжеловесной планете удрать в относительную даль требуется внутренняя харизма. На данный момент она наличествовала только у ускорителей, так что те из них, кто не взорвался с деревянным ящиком сразу, прежде чем состыковаться с землей, оконтурили в окружающей трехмерности синергетические кривые. Следуя теории вероятности, некоторые из них врезались не просто в ландшафт, а в разнообразие его рукотворного наполнения. Однако эти отдельные попадание заразившегося духом искания алюминия все-таки совершенно не смотрелись на фоне достижений действующей на основе простого затухания ударной волны.

Спущенный с тормозов воздушный пресс – страшнейшая штука. Он просто-таки прихлопнул группу дивизионов, протаранив ее невидимым кулаком великана. Ближе к уничтоженному складу шмякнулись оземь даже древесные насаждения, высаженные в округе еще в экологически неграмотные времена тоталитаризма, то есть, симитировалось эдакое Тунгусское диво в миниатюре. К сожалению, здесь было вовсе не безлюдье сибирской тайги. Вокруг кипела техногенная жизнь: завершалось сразу несколько технологических циклов подготовки ракет. В долю мгновения вся эта сложность преобразовалась в суету карябающихся, мнущихся корпусов и рулей. Проверяемые АКИПС-ом – автоматической контрольно-измерительной передвижной станцией – ракеты вывалились с прицепов, а те, что заправлялись, попали в жидкие, самовозгорающиеся озерца окислителя и горючки. Мощные кабины седельных «КРАЗ-ов» мигом сплющились в блин. Прицепы с оборудованием опрокинулись навзничь, а некоторые, полегче, вообще попробовали уподобиться ракетам – обрели летные качества. Не с их формой и пропорциями было этим заниматься: в процессе подвижки они цепляли слишком много окружающих предметов. В общем, вся эта разбросанная по рабочей площади техдивизиона утварь отобрала у катящейся в мир взрывной волны некоторую часть энергии, однако этого было слишком мало для остановки сверхзвукового воздушного утюга. Теперь он дошел до стартовых батарей.

Всяческие маскировочные причиндалы – сети и крепящая их тросовая сложность – создали над позицией вереницу воздушных змеев: привет китайцам династии Мин! Тем не менее, в отношении тяжелых предметов сила притяжения держала здесь надежную линию обороны, ибо пространство есть главный враг любого взрывного процесса. Лишь некоторые из ракет, развернутые особо неудачным образом, сошли с крепящих роликов и грохнулись оземь. А вот тяжелым танкам пусковых установок воздушный напор не мог сделать ничего. Так же повезло рельсовым заряжающим машинам загнанным в бетонные бункеры. Тем, что стояли просто под маскировкой, было гораздо хуже: большая парусность изделий 5В28 сместила их центр устойчивости, так что некоторые опрокинулись. А упавшая даже с небольшой высоты ракета это всегда непрогнозируемое в деталях ЧП: пожары и взрывы совершенно не исключены. Однако ударная волна – торопливое дитё эпохи. Ей некогда глазеть на последствия, она жаждет обрести глобальный масштаб и потому прет дальше. Там, в семистах метрах от позиций старта, размещены радиотехнические батареи. И там есть настоящий гордый парусник – К-1.

Кто знает, какой стороной в момент взрыва оказался бы повернут антенный пост дивизиона, коим «занимался» Хаджи Назым, ведь он все время совершал свои нелепые дерганья туда-сюда. Возможно, он бы принял удар «всей грудью», то есть, приемной и передающей плоскостью отражателей, да еще и удлиненной стороной кабины. Тогда бы вся предварительная наработка турок свелась бы к нулю. Но могло оказаться, что воздушный удар пришелся бы сбоку, и тогда, если бы подвешенный сверху «контейнер» с аппаратурой выдержал хук сбоку, то все бы осталось в норме. Короче Хаджи Назым вполне мог наслаждаться чувством выполненного долга, тем паче, задача оказалась перевыполнена за счет расстрела расчета: уж их бы, в нутре подземного убежище, даже несмотря на «хап-способ» примененный при его возведении, случившийся катаклизм не пришиб бы никогда.