Война двух королев

И потому, что он быстро отпустил ее руку.

Другие волки окружили меня, и я сдался, оставшись стоять на коленях, пока каждый из них подходил, чтобы либо прикоснуться ко мне, либо прижать свою голову к моей. Я с удовольствием ждал. Для вольвена сделать такое было знаком уважения, и для меня было честью быть принятым.

Когда я наконец смог подняться, меня охватило еще одно чувство. Я увидел, как Поппи приветствовали точно так же, как она повернулась, чтобы зарыться лицом в шерсть на шее Делано, а затем крепко прижать к себе Нетту. Слыша ее смех, когда волчица прижалась к ней. Ее принятие их - эта сияющая любовь в ее ярких глазах - и их явное поклонение ей сделали что-то с моей грудью и моими чертовыми глазами.

Это была моя жена.

Моя сердечная пара.

Черт возьми.

Прочистив горло, я посмотрел на стоящего передо мной высокого атлантийца.

"Сдержался", - густо сказал Нейлл. "Не хотел быть затоптанным".

Смеясь, я сократил расстояние между нами и обнял его. "Рад тебя видеть".

"Как и я рад тебя видеть". Его рука обвилась вокруг моих плеч. "Без тебя мне было не по себе".

Я выдохнул с трудом. "Но теперь я вернулся".

"Я знаю, что вернулся. Просто не оставляй нас снова".

"И не планирую".

Нейлл сжал меня в последний раз, прежде чем отойти. Он поймал мое левое запястье. Взгляд был коротким, но его янтарные глаза стали жесткими. "Мы заставим их заплатить за это".

"Заставим". Я соединил наши руки.

Когда Нейлл отошел в сторону, Перри быстро заменил его и притянул меня в однорукое объятие. Доспехи, которые он носил, упирались мне в грудь, но мне было все равно. Долгое время мы не разговаривали, а потом он грубо сказал: "Ты хорошо выглядишь".

"Чувствую себя так", - ответил я ему. "Ты присматривал за Делано?"

"Всегда. Это как задание на двадцать четыре часа". Перри засмеялся, откинувшись назад, его янтарные глаза сияли. "Никто из нас не сомневался, что Киеран и наша королева найдут тебя. Ни на одну чертову секунду".

Мое горло сжалось. "Я тоже".

Медленно выдохнув, Перри отступил назад и наконец посмотрел на Малика. Рука вокруг моих плеч напряглась. "Боги, это действительно он".

"Да." Я наблюдал, как Делано подходит к Малику. Другие волки наблюдали за ним внимательно и настороженно. Их неуверенность в отношении принца висела в воздухе.

"Он выглядит..." Нейлл присоединился к нам, и я увидел, как на челюсти Перри напрягся мускул.

"Он выглядит совсем не так, как я ожидал", - закончил Эмиль.

Другими словами, он не был похож на ту беспорядочную груду плоти и костей, которая была у меня, когда я вернулся из нескольких десятилетий плена.

Эмиль сжал мою руку, и я притянул этого ублюдка в тесное, крепкое объятие. "Делано сказал, что Малик не хочет возвращаться?" - тихо спросил он.

Перри взглянул на нас. "И что Поппи сказала ему, что все сложно".

"Так и есть". Я повернулся, обнял Поппи, когда она встала рядом со мной, но не отрывал взгляда от брата.

Малик стоял на коленях перед Делано, а Киеран подкрался поближе, наблюдая за ними обоими. Мой брат заговорил, но даже я не мог разобрать слов. Что бы он ни сказал, Делано ответил легким толчком головы о руку Малика.

Это действие вызвало мелкую дрожь у Малика и не осталось незамеченным другими волками. Напряжение, сгустившееся в воздухе, ослабло. Поппи прижалась к моему боку, ее ладонь лежала чуть ниже моей груди, а Малик положил дрожащую руку на макушку склоненной головы Делано. Глаза Малика закрылись, когда пальцы Поппи вцепились в мою рубашку, его черты лица исказились, когда он повернул голову, проведя плечом по щеке. Я знал, что должна была почувствовать Поппи. Эмоции были четко прописаны на лице Малика. Печаль.

Прела, волчица Малика, была сестрой Делано.

ГЛАВА 39

Мы спустились с холма в Падонию, сопровождаемые десятками волков, которые не отставали от нас по узкой дороге и даже уходили дальше, в Вистерийский лес. Нетта и несколько других уже вернулись в город. Когда мы преодолели самую гущу деревьев, перед нами открылась долина, в которой покоилась Падония.

Море белых палаток раскинулось на берегу реки Рейн и у подножия возвышенности, где... У меня в груди перехватило дыхание.

Знамена.

Золотые и белые знамена развевались на боевых башнях на вершине холма, на каждом из них был изображен атлантийский герб - тот, который выбрала Поппи, с мечом и стрелой, закрепленными в центре на равном расстоянии от солнца.

Боги.

Она сделала это.

Изменила многовековой герб. Она показала королевству и всему миру, что существует баланс сил между королем и королевой, несмотря на то, что она была намного могущественнее меня.

Увидеть это было ударом неожиданных эмоций прямо в грудь. Я крепче прижался к Поппи, наклонив голову. "Ты чертовски совершенна", - прошептал я ей на ухо.

Она слегка повернула голову, ее брови нахмурились. " В чем?"

" Во всем", - сказал я ей, моргая от влаги. " Во всем".

Поппи посмотрела на Восход. "Знамена", - прошептала она. "Они тебе нравятся?"

"Мне не терпится показать тебе, как я их чертовски люблю". Я ущипнул ее за ухо, вызвав у нее тихий вздох.

Ее лицо покраснело, но резкий, внезапный подъем возбуждения сказал мне, что она тоже не может дождаться, когда я покажу ей это.

Я выпрямился, переключив внимание на сам подъем. Ветви близлежащих деревьев вистерии взбирались на конструкцию, вдавливаясь в камень и задушивая возвышение лавандовым цветом ветвей.

"Ну, это проблема", - пробормотал я. " Вистерия."

"Они прекрасны", - прошептала Поппи. "Это самый красивый Восход, который я когда-либо видела".

"Это так, но тебе не понравится то, что я собираюсь сказать", - ответил я.

Она вздохнула. "Думаю, я знаю, что ты собираешься сказать. Деревья нужно обрезать".

Появилась слабая ухмылка. "Их нужно выдернуть. Это нужно было сделать задолго до того, как дело дошло до этого. Скорее всего, это уже ослабило Восход".

"Так и есть", - подтвердил Эмиль, ехавший чуть впереди, Киеран следовал между нами, а Нейлл ехал слева. "Деревья пробили восточные стены в некоторых местах".

"Ну, Вознесенные никогда не славились поддержанием инфраструктуры", - пробормотала Поппи. "Кстати, о Вознесенных, а что насчет правителей, которые управляли Падонией?"

"Они покинули город до нашего прибытия", - ответил Эмиль, фыркнув от отвращения. "Так же, как они сделали это в Уайтбридже..."

"И в Трех реках", - проговорил Малик, нарушив навязанное им самим себе молчание. "Большинство королевских семей бежали в Карсодонию. Они прибывали с тех пор, как Поппи освободила Джалару от его головы".