Война Евы

– Ты каждый раз возвращаешься с обеда на пару минут позже, но я хоть раз тебе за это высказывала?
– поднимаю брови.

– Так и знала, что ты запоминаешь!
– щелкнув пальцами, бормочет Саша.

– Я не запоминаю специально. Это происходит на автомате, - признаюсь честно, - В любом случае, это только твоё дело. И это твоё личное отношение к работе. Я не понимаю, почему в моём случае ты реагируешь так остро.

– Потому что это не просто опоздание! Это доказательство твоего… - и тут она переходит на странный агрессивный шёпот, - служебного романа.

– Чего? Какого романа? И какое доказательство?
– откровенно недоумеваю.

– Глеб тебе ничего не сказал! Да любого другого он живьём съест за опоздание! А тебе сказал - что?..

– Что один раз в жизни опоздать можно, - напоминаю ей.

– ВОТ!
– поднимает указательный палец вверх второй редактор.

– Всё ещё не догнала твою мысль, - произношу ровно, спустя пару секунд тишины.

– Он тебе многое прощает, - выпрямившись, негромко, но четко проговаривает Саша, - поэтому я и говорю: не пались так откровенно.

Кажется, это бесполезный разговор...

– Как долго он простоял у моего стола?
– сухо повторяю вопрос.

– Около минуты, - также сухо отвечает Саша.

– Спасибо, - отзываюсь и выхожу с кухни.

Подхожу к своему столу, ещё раз заглядываю в бумаги… и иду в кабинет исполнительного директора.

– Глеб Самойлович, - открываю дверь после вежливого стука.

– Просто Глеб, - отвечает мужчина, рассматривая какие-то документы.

– Просто Глеб, - исправляюсь послушно, - пожалуйста, накажите меня.

Исполнительный директор отрывается от бумаг и поднимает взгляд на меня.

– А вы та ещё выдумщица, - без эмоций протягивает он, как-то неоднозначно глядя на моё лицо.

– Я… - хочу пояснить, но тут до меня доходит, с чего такая реакция, и я закатываю глаза, - я не это имела ввиду. Я опоздала. И должна получить наказание.

– Вы плохо поступили, Ева. Надеюсь, это больше не повторится. Не повторится?
– уточняет Глеб.

– Нет, - нахмурившись, отвечаю.

– Рад это слышать, - кивает мужчина и чуть склоняет голову, - на этом все условности соблюдены?

– Вы не можете так просто спустить мне опоздание!
– продолжая хмуриться, замечаю.

– Очень даже могу.

– Но другие сотрудники решат, что у вас ко мне какое-то особое отношение, - пытаюсь до него донести.

– У меня действительно к вам особое отношение, - спокойно подтверждает Глеб, - вы - одна из немногих, к чьей работе мне трудно придраться.

– Но кто-то может решить, что у нас с вами роман, - наконец, произношу основательно.

– И какое мне дело до этого «кого-то»?
– подняв бровь, уточняет Глеб.

– Но…

– Пусть думают, что хотят. Вам прекрасно известно, что у меня нет и не может быть любимчиков.

– Но своей реакцией на мой проступок вы как раз демонстрируете наличие у вас любимчика! Точнее - любимицы!
– уже не знаю, как до него достучаться.

– Ева… - мужчина трёт рукой лицо, затем устремляет на меня усталый взгляд, - ну, хотите, я вас отшлёпаю?..

Отступаю от него на шаг.

– Я не про это наказание говорила, - произношу напряженно.

– Тогда оставьте уже эту тему. У меня вчера был трудный день, трудный вечер и трудная ночь. Я не успел выспаться, и мне не до расшаркиваний перед местными блюстителями справедливости. Вы мне нужны - полная сил и в бодром расположении духа, так что давайте перейдём к делу и обсудим рекламный ход, предложенный мной.

– Вы не выспались? А что делали ночью?
– спрашиваю с удивлением, помешанным на лёгкое любопытство, присаживаясь в кресло перед его столом.

– Принимал участие в некотором… мероприятии, - отзывается Глеб, кликая мышкой по экрану.

– Ночью?
– поднимаю брови.

– Это было что-то вроде встречи приятелей, которые крайне редко пересекаются и очень надеются больше никогда не видеть друг друга.

– Вы пили?
– доходит до меня.

– Мне пришлось. Я цедил один стакан виски целых три часа, - глядя на экран компьютера, отзывается Глеб.

– Пришлось… потому что?..
– изумленно протягиваю, предлагая дать вариант.

Чтобы Глеб, да делал что-то, чего ему не хочется делать?..

– Мне оказали услугу, - коротко отвечает мужчина, а затем переводит взгляд на меня, - итак, что скажете?

– У меня претензий нет. Всё выглядит очень интригующе, - произношу, опустив глаза в файл с текстом.

– Правда?
– неожиданно усмехается Глеб.

Поднимаю голову, смотрю на него. Почему мне кажется, что эта реплика была направлена не на мою оценку его рекламного предложения?..

Вот только…

На что тогда?..

– Да. Я бы ещё посоветовалась с нашими маркетологами… но уверена, они тоже не найдут - к чему придраться, - отвечаю спокойно, вновь возвращая всё внимание бумагам.

– Хорошо. Эту рекламу можно запускать хоть сейчас. Она не даёт никаких зацепок, но притягивает внимание и обозначает конкретную дату. Мы поднимем интерес к новинке от автора Икс и при этом оставим для себя возможность поменять произведение - в случае необходимости.

– Да, без названия мы сможем продержаться ещё месяц, - киваю, соглашаясь, - но потом нужно будет запускать полномасштабную рекламу.

– Вы ищете нового автора?

– Нет, на данный момент я только успела связаться с теми пятью из списка - которых вы с Романом Николаевичем одобрили. С ними в любом случае будет заключен договор, так что пора убирать их произведения с просторов интернета.

Когда после моих слов не звучит никакого ответа, я отрываюсь от листов и поднимаю взгляд на Глеба. Тот смотрит на меня, подперев голову правой рукой.

– Что?
– уточняю значение этого взгляда.

– Вы не успеваете за мной, - замечает мужчина.

– Я очень стараюсь, - отвечаю спокойно.

– И это мне нравится. Продолжайте стараться.

Мы смотрим друг на друга, а я всё никак не могу понять, что значит этот его взгляд и эти его слова?..

– Хорошо, - соглашаюсь, сама не понимая - с чем именно, и поднимаюсь на ноги, - я сообщу вам, если найду что-то стоящее.

– Мне не нужно стоящее. Мне нужна бомба, - ровно произносит Глеб.

– Я сообщу вам, если найду бомбу, - послушно исправляюсь и выхожу из кабинета.