Война haarp

Так прошло два дня: он спал, пил кофе по утрам в кафе «Солнечное», звонил бывшим сослуживцам, встретился с ними в компании с Дохлым, который, по его словам, помогал переезжать сестре, гулял по паркам, подспудно ища в компаниях молодых девчонок фигурку Дуни, сердился на себя, а шестого июня в ресторане «Гулливер» познакомился с девушкой Катей, чем-то похожей на Дуню. Но очарование знакомства длилось всего один вечер, к ночи он уже забыл о Кате, злорадно подумав – в пику Олегу, – что отпуск заканчивается, и тому пора ехать обратно.

Однако Олег удивил, позвонив рано утром седьмого июня, чего сам Афанасий, собравшийся ехать в Королёв, от него не ожидал.

– Привет, старик, спишь небось?

Афанасий, привыкший вставать рано, посмотрел на часы: стрелки показывали семь утра.

– Встаю. Ну, как съездил?

– Нормально, отдохнул, с Вовкой Спириным встречался, с девчонками из класса, в баню ходил каждый день.

– К Вавиным?

– А у них лучшая баня в Судиславле, бассейн с холодной ключевой водой, веники. Кстати, Дуня в Москве.

До Афанасия не сразу дошёл смысл сказанного.

– Как в Москве? Почему в Москве?

Следующая мысль была схожа с ударом в ухо: она приехала жить с Олегом!

– Ты… с ней…

Олег засмеялся.

– Представляю, какое у тебя сейчас лицо. В «Экспоцентре» на Краснопресненской набережной проходит выставка ремесленных изделий, которую устраивает ассоциация «Народные художественные промыслы России», съезжаются мастера со всех концов страны, а Дуня входит в делегацию мастеров от Костромской губернии, она лучшая мастерица по шитью серебром и золотом.

От сердца отлегло.

– Я уж было подумал…

– Успокойся, она раньше уехала, пятого июня, а я только что вернулся. Она и тебе привет передавала. Сегодня как раз состоится открытие выставки, их экспозиция в третьем павильоне, не хочешь посетить?

Афанасий досчитал до трёх.

– Предлагаю поехать на моей машине, где тебя подхватить?

– Я на своей приеду, всё равно потом в Королёв ехать, встретимся у входа в павильон часов в одиннадцать, раньше выставка не откроется.

– Хорошо. – Афанасий бросил айком на тумбочку и выбросил вверх сжатый кулак, что означало: мы победим!

Вытерпел он оставшееся до встречи время с трудом. Подмывало выехать пораньше и первым отыскать Дуню в павильоне, но это было бы не по-мужски, и он сдержался.

Припарковался на набережной, напротив «Экспоцентра», с трудом: желающих посетить выставку набралось достаточно. Многие машины стояли с подмосковными номерами, а то и вовсе приехали из других областей России.

Над центральным входом-въездом на территорию «Экспоцентра» висел красочный лозунг: «Русская ладья. Летняя фантазия». Ниже надписи был указан год и сроки проведения выставки.

– Ты где? – вызвонил Афанасий Олега.

– Подъезжаю, – отозвался майор. – Встречаемся у входа в третий павильон.

В потоке посетителей Афанасий добрался до стеклянных дверей павильона, дождался Олега.

Майор был одет по-летнему легкомысленно – в лёгкие парусиновые штаны, белую футболку и поверх неё безрукавку. Двадцать семь лет ему никак нельзя было дать, выглядел он на восемнадцать. Афанасий даже иногда сомневался, бреется ли школьный друг вообще.

Пожали друг другу руки.

– Что это ты вырядился как на телесъёмку? – оглядел Олег фигуру полковника.

Афанасий и в самом деле постарался одеться джентльменом: на нём был безукоризненно сшитый белый костюм «от Бриони» и чёрная рубашка со стоячим воротником. Дополняли композицию чёрные туфли с узкими носами и уголок красного носового платка в кармашке пиджака.

– Этикет, – ответил Афанасий не моргнув глазом.

– А-а… ну, пошли.

Влились в струю прибывающих гостей, вошли в зал павильона, разбитый на секции разными фирмами, предприятиями, ремесленными мастерскими и частными изготовителями.

У Афанасия разбежались глаза. Такого обилия уникальных изделий, сотворённых народными умельцами страны, ему видеть не приходилось.

Здесь были выставлены изделия из чугунного литья, романовская и абашевская игрушка, хохломская и городецкая роспись по дереву, изделия из бересты, гжельский фарфор, вологодские и елецкие кружева, ростовская финифть, беломорские изделия из моржовой кости, скопинская и псковская керамика, жостовские подносы и самовары и многое-многое другое.

Пока шли к секции золотого шитья, трижды останавливались у павильонов карельских гобеленов, изделий из ювелирной скани и дымковской игрушки.

Афанасий по-новому оценил технику и красоту изготовления глиняной игрушки, создаваемой мастерами слободы Дьяково Вятской губернии, расписанной и обожжённой в печи. Персонажи были легко узнаваемы, но так тонко передавали характеры былинных героев и устных преданий, что хотелось купить что-либо из наиболее интересного.

Дошли до секции костромских поделок, остановились, разглядывая не столько вышивку и картины, сколько хозяек павильона, молодых девчат в русских нарядах, среди которых была и Дуня.

Она суетилась, что-то поправляла, скрывалась за пологом рабочего помещения, появлялась вновь, раскрасневшаяся, невероятно красивая, и друзья смотрели на неё и не могли насмотреться.

Наконец она заметила их.

Глаза девушки стали большими, сияющими, в них блеснула радость, отчего у Афанасия ёкнуло сердце: по его мнению, радость могла быть вызвана появлением Олега.

– Вы пришли! – подбежала она к ним. – Я даже не рассчитывала.

Олег фамильярно, как показалось Афанасию, взял девушку за плечи.

– Я же обещал? А ты такая красивая!

Дуня бросила странный взгляд на Афанасия, смутилась.

– Ой, да что ты, тут все красивые. – Она отступила, высвобождаясь из полуобъятий Олега. – Вы надолго? Ой, Афоня, ты извини, что я тогда не попрощалась, думала, ты зайдёшь.

Померещилось или нет, что в словах девушки прозвучал скрытый упрёк, но Афанасий почувствовал себя чуть ли не на седьмом небе от счастья.

– Торопились, надо было срочно уезжать.

– Понятно, я так и подумала. Мне надо работать, но мы ещё встретимся?