Война Хонор

— Справедливо, — согласилась Хонор — Но не приходило ли вам в голову, Альфредо, что замысел анди относительно Силезии мог явиться результатом допущенной ими ошибки?

— Какой именно? — тут же спросила Трумэн. Хонор оглянулась, и золотоволосая адмирал пояснила:

— Я могу представить несколько ошибок с их стороны. Что именно вы имеете в виду?

— В определенном смысле, ту же самую ошибку, которую вот уже несколько лет совершают Высокий Хребет и Декруа. Может быть, анди тоже считают, что война между нами и Республикой действительно закончилась?

— Если подобное и приходило им в голову, они наверняка пересмотрели свою позицию, когда Тейсман объявил о создании нового флота, — возразил МакКеон.

— Как сказать, — не согласилась Хонор. — Да, разведка АИФ хороша, но всему есть предел. Более того, даже если агенты добывают исчерпывающую информацию, это еще не значит, что император и его приближенные делают на её основе правильные выводы.

— А с какой стати, прошу прощения, им вообще интересоваться, закончилась между нами война или нет? — осведомилась Трумэн. — Новое руководство Республики, похоже, не собирается завоевывать всю Галактику, а по отношению к Хевену Империя расположена по другую сторону от Мантикорского Альянса. В сложившихся обстоятельствах император Густав едва ли видит в Новом Париже источник опасности для Империи, что бы ни происходило со Звездным Королевством. Возобновление войны между нами и Хевеном анди только на руку: тогда мы не помешаем их экспансии в Силезии. Впрочем, на достижение того же эффекта работает одна лишь угроза возобновления боевых действий!

— Это я понимаю, — сказала Хонор, — и скорее всего, Элис, ты права. Но если Том Тейсман готов несмотря ни на что возобновить войну со Звездным Королевством, стало быть ему и Шэннон Форейкер в ликвидации технического отставания удалось продвинуться гораздо дальше, чем представляют себе в разведке Юргенсена. А если так, то соотношение сил, на котором основывается расчет Густава, видимо, весьма устарело. Новое правительство Республики в данный момент может и не вынашивать завоевательных планов, однако Густав Андерман не из тех правителей, что строят политику в расчёте на добрые намерения могущественного соседа. Особенно такого соседа, который еще четыре или пять лет назад играл в завоевания по-взрослому.

— К тому же, — задумчивым тоном добавил Ю, — руководство у могущественного соседа вполне может и смениться.

— Именно, — кивнула Хонор. — В своей истории андерманцы никогда не доверяли республиканским институтам. Надо полагать, они предпочитали Законодателей Комитету общественного спасения, но я не удивлюсь, узнав, что Комитет был им ближе и понятнее нынешней Республики. По их убеждению, выборная власть пугающе переменчива и непредсказуема.

— Ты хочешь сказать, — медленно произнес МакКеон, — если они решат, что Республика достаточно сильна, чтобы победить Звездное Королевство, они встревожатся?

— Империя считает лучшим способом обеспечения собственной безопасности сохранение равновесия сил, — ответила Хонор. — Но если Республика, которая и сейчас намного крупнее Звездного Королевства, уничтожит или хотя бы серьезно ослабит Мантикорский Альянс, равновесие испарится. В регионе возникнет — или, если угодно, возродится — доминирующая сила, которой монарх Андерманской империи естественным образом склонен не доверять и опасаться.

— И эта сила ещё должна продемонстрировать, что способна устоять, — согласился Ю.

— Возможно, все эти соображения в принципе справедливы, — сказала Трумэн, — но мне не кажется, что они уже на что-либо влияют. Слишком поздно. Что бы ни затевали Тейсман и Причарт, Густав уже готов отхватить добрый кусок Силезии, а наши бесподобные лидеры палец о палец не ударили, чтобы его разохотить. Разве что вывесили на просушку наше оперативное соединение. И вряд ли стоит ждать, что они предпримут что-то более серьёзное, каким бы точным ни был этот прогноз. Если вообще в Лэндинге прислушаются к вашим словам или словам графа Белой Гавани.

— Вот именно! — МакКеон скривился. — Картина маслом: Высокий Хребет и Декруа меняют внешнюю политику по предложению Хонор Харрингтон!

— Вообще-то, — медленно заговорила леди Харрингтон, — я думала совсем не о них.

— Что?

МакКеон выпрямился и развернул кресло так, чтобы смотреть Хонор прямо в лицо. Вид у него был на редкость хмурый.

— Но если не о них, то о ком? — с глубочайшей подозрительностью спросил он.

— Ладно тебе, Алистер! — укорила она. — Как будто непонятно, о ком еще я могу говорить.

— А с чего ты взяла, что адмирал Рабенштранге примет на веру твое сообщение о предполагаемом «Втором флоте», обнаружить который нам так и не удалось? — спросил МакКеон. — С чего ты взяла, что он вообще его прочтет?

— А кто говорил об отправке сообщения? — ответила вопросом на вопрос Хонор, и трое подчиненных застыли, не веря своим ушам.

* * *

— Что?

Чин-лу фон Рабенштранге глядел на начальника штаба в полном недоумении.

— Согласно донесению службы слежения за периметром, — повторил капитан дер штерне Изенхоффер тоном человека, который с трудом верит собственным словам, — в систему вошел один мантикорский корабль стены, идентифицировавший себя как КЕВ «Трубадур», СД(п) их класса «Медуза». По данным нашей разведки, «Трубадур» является флагманским кораблем контр-адмирала Алистера МакКеона.

— И что, он просто так взял и заявился в одиночку к нам в Саксонию?

— Насколько может судить служба слежения — да, — подтвердил Изенхоффер, и Рабенштранге нахмурился.

Пассивные сенсорные платформы Саксонии, возможно, и уступали по чувствительности тем, что обеспечивали безопасность Нового Берлина, но и они, безусловно, засекли бы след выхода из гиперпространства любых кораблей, которые могли бы сопровождать «Трубадура».

— А сообщил ли этот корабль что-то еще, кроме своего имени? — осведомился адмирал.

— Вообще-то да, герр герцог, — ответил Изенхоффер.

— Ну так не заставляйте меня вытягивать из вас каждое слово клещами! — съязвил Рабенштранге.

— Прошу прощения, сэр, — пробормотал Изенхоффер. — Дело в том, что это кажется столь абсурдным… — Он остановился и перевел дух. — Сэр, — сказал он наконец, — по сообщению с «Трубадура», на борту находится герцогиня Харрингтон. Она обратилась с официальной просьбой о встрече с вами.

— Со мной? — переспросил Рабенштранге. — Герцогиня Харрингтон?

— Так передали с «Трубадура», сэр, — подтвердил Изенхоффер.

— Понятно.

— При всем моем уважении, сэр, — сказал начальник штаба, — я бы не советовал разрешать «Трубадуру» углубляться в систему. — Герцог взглянул на него вопросительно, и начальник штаба пожал плечами. — Просьба герцогини Харрингтон смехотворна, даже если она говорила всерьез. Один командующий всегда имеет возможность вступить в контакт с другим, используя общепринятые каналы.

— И как вы думаете, почему она не воспользовалась этими каналами?