Война и Страсть

— Где пуля, Кетрин?

— В самом надежном месте.

— Я доверяю тебе.

— А я доверяю тебе, Фрея. Сделай все возможное, чтобы все поверили в то, что пуля исчезла и пронзила сердце Клауса. Я доверяю тебе. Защити семью.

— Я сделаю все возможное, чтобы защитить семью. Своих братьев и семью.

Кетрин опускает руку в зону декольте, и извлекает из бюстгальтера деревянную пулю, которую передает Фрее. Ведьма смеется от всей этой ситуации, и не скрывает улыбку, когда Кетрин передает ей оригинальную пулю. Фрея Майклсон сделает все, чтобы защитить свою семью. Фрея Майклсон шепчет заклинание скрытие. Она скроет единственное оружие против ее семьи. Фрея Майклсон будет бороться за свою семью. Шепот Фреи затихает, и пуля растворяется в ее руках. Теперь в Новом Орлеане будет тихо. Теперь будет тихо и спокойно. Кетрин Пирс и Фрея Майклсон верят в это. Кетрин Пирс и Фрея Майклсон боролись за спокойную и счастливую жизнь с теми, кого они любят. За это они будут бороться до конца.

На Новый Орлеан медленно спускается ночь. Движение на улицах остановилось, и Элайджа Майклсон вгрызается в горло очередного водителя и отбрасывая труп в строну Яна, который следовал за своим создателем. Новый Орлеан горит огнями. Элайджа уходит от шума улиц, идёт по привычному маршруту к собору Святого Людовика. Именно это место было указано в записке, которую ему положила Камилла.

— Катерина!

Из горла Элайджи вырывается звериный крик полный боли и отчаянья. Ян, который прошел войну и знал, что доверять нужно только себе. Он жил в то время, и осознавал, что легко запутаться в том, кто же враг? Кто же на твоей стороне? Ян знает, что однажды она уже разбивала сердце Элайджи, и вполне могла поступить так и вновь. Элайджа, словно ураган врывается в собор.

— Катерина!

Кетрин слышит крик. Кетрин не собирается отступать, и она готова принять бой. Она не собирается прятаться от него. Надя пытается задержать мать, ведь понимает, что ее мать идет на верную гибель.

— Он убьет тебя, ты ведь знаешь, что у него уйдет на это меньше десяти секунд.

— У меня будет десять секунд, чтобы переубедить его.

Кетрин исчезает. Кетрин направляется к Элайджи. Она спускается с лестницы стуча каблуками. Она уверена в своих силах.

Она знала, что разжигала в Элайджи множество чувств.

У Кетрин высокомерный взгляд. Только Элайджи кажется, что Катерина изменилась в его глазах. В его глазах она убийца его брата. В его глазах она больше не та, кто заставляет его улыбаться.

— Здравствуй, Элайджа.

Кетрин меняется, но что-то остаётся неизменным. Кетрин знает, что он попытается убить ее, чтобы отомстить. Кетрин едва ухмыляется, осознавая всю сложность ситуацию. Кетрин вольна. Кетрин не желала скрываться от Клауса, не желала прятаться на квартирах, и бояться говорить, что она любит Элайджу , и именно поэтому оказалась Новом Орлеане. Она оказалась в этом городе, чтобы быть рядом с Элайджей. Он не предаёт « Всегда и Навечно». Элайджа хранит данное обещание, дорожит семьёй, несмотря на всё, что произошло и происходит.

Майклсоны - самые сильные вампиры, и идти против них это самоубийство. Кетрин Пирс как никто другой знала это.

Любовь и ненависть слишком отличаются друг от друга? Это как две стороны одной монеты. Один щелчок — и ты не успеешь оглянуться, как окажешься на другой стороне.

Один щелчок и спина ее упиралась в твердую стену. Казалось, стоит ему повысить голос, и она тоже повысит голос, не боясь его гнева.

Она разжигает на сердце Элайджи ненависть.

— Ты никогда не забудешь меня, Элайджа.

— Моя Катерина умерла 500 лет назад. Моя Катерина умерла выстрелив в сердце моего брата. Умерла! Все, было ложью! Ложь!

Каждое слово ей в лицо, и Петрова должна воспринять эти слова. Пирс тяжело дышит и все еще прижимается к стене.

— Значит, умерла… Умерла та, которую ты любил все эти века. Любовь умерла.

Кетрин стучит каблучками, медленно вырываясь, чувствуя, как кислород наполняет ее легкие. Чуть поворачивает голову.

— Ты желаешь думать, что Катерина Петрова умерла, так оно и есть. Катерина Петрова умерла засунув свою шею в петлю. Катерина умерла желая жить. Но, запомни, Элайджа Майклсон и не удивляйся, когда однажды ты будешь спать в своей постели или любить другую женщину, будешь думать, что обрел покой и счастье. И именно тогда, Элайджа Майклсон, ты вспомнишь меня. Именно меня. Тогда ты не сможешь спать, не сможешь быть с другой женщиной, тогда ты будешь несчастлив, тогда ты вспомнишь меня.

Вампир с новой силой прижимает ее к стене с новой силой. Элайджа всегда выбирал свою семью, всегда готов была платить по счетам семьи, всегда был готов убить ради семьи. И это убивало его. Убивает его разум. Сейчас он сжимает свою руку на ее горле. Но Элайджа любил свою семью. Элайджа не мог не отомстить.

— Тебе тяжело, Элайджа… Но, не все правда, что ты видишь…

— Никто не сможет навредить моей семье. Никто. Расплата жизнь..

Пирс горько усмехается, надеясь, что он не разорвет ее через секунду.

И Элайджа помнит, все связанное с ней. Он не сможет забыть. Он сгорал от этой любви. Он сгорел от этой любви, а сгоревшее уже обратилось в пепел и не сможет гореть вновь. Кетрин не пытается вырваться или угрожать.

Элайджа пробивает ее грудную клетку, и сжимает ее сердце в своих руках, а Кетрин позволяет слезам катиться по лицу. Она подарила ему свое сердце, а он вырвет его из ее груди. Вырвет и прекратит все эти мучения. У Кетрин просыпается уснувшая боль за грудиной и кажется, что его мёртвое каменное сердце вдруг начинает биться. Не от счастья, от боли. О боли потери. Боли потери. Боли потери возлюбленной. Он любит ее, и уже не сможет полюбить вновь.

Он готов сделать это.

— Прощай, Катерина…

Элайджа готов лишить ее жизни. Готов лишить ее жизни и умереть вместе с ней. Умереть. Он готов пойти на этот шаг ради отмщения за Никлауса. Один точный удар. Он готов.

— Брат! Остановись!

Стоящая на втором этаже Фрея, включает в своем мобильном громкую связь. Она знает, что ее брат услышит.

— Убиваешь любимую? В твоем стиле, брат. Но, обычно это была моя грязная работа, предоставь это мне, Элайджа. Смерть подождет, Элайджа.

Элайджа слышит голос брата. Он слышит голос Никлауса. Его сердце подсказывает ему, что это правда. Правда, что его брат жив. Элайджа опускает его руку, доставая с кармана белоснежный платок, чтобы вытереть руки. Элайджа падает на пол собора, осознавая, что мог убить возлюбленную. Он мог решить себя шанса на счастье, заботу, любовь. Он своими руками мог лишить себя этого. Он мог убить ее. Он мог провести вечность в мучениях. Мучениях того, что собственными руками убил, решил себя счастья. Он полюбил Катерину, и не сможет полюбить другую. Он сгорел из-за этой любви, и его уже не подожжешь.