Война и Страсть
Шрифт:
Тристан сидит по среди разгромленной библиотеке, и изорванных листков книг. Его мысли только о Кире, и неужели только он может погубить ее. Лев может погубить овечку. Эта мысль разрывала его изнутри.
— Я влюблен, Аврора. Ее имя Кира, но… Я лев, а она ягненок. Я погублю ее. Моя любовь погубит ее. Меня просили оставить ее. Найти лживые слова, пока я не погубил ее.
Аврора, которая крутила бокал красного вина в своих руках поперхнулась, и бокал упал на пол. На протяжении стольких столетий Тристан не позволял себе любить. Он заботился о сестре,
Стук в дверь прерывает поток разбросанных мыслей, и Аврора неторопливо бредет к двери, стараясь не упасть через разбросанные вещи. Сейчас она даже не пьяна, но посылает Люсьена к черту, и продолжает разговор с Тристаном.
— Тристан, послушай меня, брат я знаю, как ты относишься к любви. Для тебя это самое светлое чувство. Чувство, которое ты ценишь. Чувство, которое согревает твое ледяное сердце. Тристан, если ты полюбил, то это чувство поглотит тебя, словно водоворот. Так, почему же не обратишь любовь в доспехи и не оденешь их на себя. Доспехи любви – самые надежные. Лев сможет защитить ягненка. Одень доспехи любви и борись брат.
Хотя Люсьен и не ушел, как думала Аврора, и слышал все, он думает о том, что все же будет бороться до конца за Аврору.
Тристан осознает, что нужно бороться, и прощаясь с сестрой благодарит ее за вселенную в его сердце надежду, обещая, что ее заключение очень скоро завершится. Тристан будет жить ради самой великой цели, а великая цель всякого человеческого существа – осознать любовь. Любовь – не в другом, а в нас самих, и мы сами ее в себе пробуждаем. А вот для того, чтобы ее пробудить, и нужен этот другой. Вселенная обретает смысл лишь в том случае, если нам есть с кем поделиться нашими чувствами. И, возможно лев сможет защитить ягненка.
– - - Особняк Майклснов.
– - -
— Раиса, о Боже, как хорошо, что ты так быстро вернулась!
– Кира кружится вокруг Раисы, чтобы она оценила ее платье.
— Я сошёл с ума?
– осторожно интересуется Ян , смотря на сестру и возлюбленную. — Когда такие платья стали приличными?
— Добро пожаловать в двадцать первый век!
– выкрикивает Кира. — Весь ваш старый устой в прошлом! Запреты в прошлом! Добро пожаловать в двадцать первый век! Я пойду на ужин в этом платье!
— Да, добро пожаловать в двадцать первый век!
– в ответ выкрикивает Ян. — Но, ты все еще моя сестра, Кира. Моя сестра! Я тебя защищу!
— Все хорошо, Ян, и успокойся, - Раиса обнимает Яна, стараясь его успокоить. — Это и вправду двадцать первый век, и нравы поменялись.
— Ужасные нравы!
– повышенным тоном шипит Ян.
— Не беспокойся. Все хорошо, Ян, и ты же дал шанс Тристану, что ж, стоит узнать его получше, к тому же Кира испытывает к нему чувства, как и он к ней, - начала Раиса смотря в глаза Кире. — Кира, подумай о том, что я скажу тебе : Тристан гораздо старше тебя, сильнее, и даже если он влюблен в тебя , но не сложно предположить, что ты наскучишь ему. Красивая кукла, Кира. Подумай об этом. Тебе вновь будет больно. Но, решать тебе, Кира. Тристан, словно лев, и он погубит тебя. Ваша любовь ни чем хорошим не кончится. Но, шанса, я у тебя отнимать не могу. Ни я, ни Ян. Подумай.
— Я ягненок! Ягненок! Да! Беззащитный ягненок! А что, если лев сможет защитить
ягненка? – Кира отворачивается, и убегает вверх по лестнице.Раиса окинула взглядом Яна, отмечая, что если бы не платье, и не ссора, и не их предубеждения, то на глазах Киры не блестели бы слезинки. В конечном итоге, они слишком строги к Кире. Но, Ян не мог допустить возмутительного поведения сестры, и даже не выходя из дома знал, что мир изменился так, что и Яну придется меняться. Меняться и подстраиваться к жизни в новом мире. Ян и Раиса вынуждены поехать на ужин, и не быть равнодушными по отношению к Тристану, и его чувств к Кире. И, возможно, лев сможет защитить ягненка?
* Флешфорвард. Мистик Фоллс. Наши дни. *
Возможно, сердце Пирс действительно было отдано младшему Сальваторе, но то было в прошлом. Воспоминания. Душа принадлежит Элайджи, и она останется рядом с ним. Элайджа ее будущее. Она видит будущее только с ним. Она даже не смотрит в его сторону, а пришедший в себя Стефан Сальваторе наоборот смотрит на Кетрин, которая удобно расположилась на диване и обрабатывала свои ногти, пока Надя выбирала себе новую комнату.
— Хочешь быть главной?
– Стефан оказывается рядом и пытается смотреть в глаза Пирс. — Попробуй.
Он оказывается рядом и пытается напасть, но охранявшие Кетрин вампиры отбрасывают его в сторону.
— Я предпочитаю доминантка, - отвечает Кетрин ухмыляясь в своей манере.
— Я уже убивал тебя однажды и смогу убить еще раз, - отвечает Стефан отходя от стены, но вампиры вновь преграждают ему путь.
— Угрозы… Угрозы… Пустые угрозы, - смеется Пирс зная, что нож странников у нее, и более того только она знает о его месте нахождения.
Она встает с дивана и сама подходит к Стефану и проводя пилочкой для ногтей по его лицу.
— Тебя могут разорвать на частиц за все то, что ты сделал со мной и моей дочерью, и я с радостью наслажусь шоу, но я придумала наказания другого плана, Стефан, - произносит Кетрин. — Ты уедешь из Мистик Фоллс до наступления ночи, но не просто уедешь, а окажешься на дне океана, а координаты твоего место нахождения буду знать только я. Прощай, Стефан, и теперь я с уверенностью заявляю, что это конец.
Это конец. Вампиры ” Стрикс. ” хватают его за руки и тащят в сторону железного сейфа, который находился на улице. Стефану ломают шея, и смотря на это она понимает, что должна была поступить так еще давно. Похоронить его заживо. Похоронить в своём сердце. Она нашла в себе силы похоронить его. Она оставит его медленно умирать. Она поступит с ним так, как поступил он. Это конец. Он заставлял ее сходить с ума, а теперь он сходит с ума, когда дверь сейфа закрывается. Это конец их истории.
========== Глава 75. Ожидание. ==========
Не понять, не ждавшим им,
Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня.
Как я выжил, будем знать
Только мы с тобой,-
Просто ты умела ждать,
Как никто другой.
Константин Симонов, 1941 год.
* Флешфорвард. Новый Орлеан. Наши дни. *
Машина бесшумно, но быстро едет вперед. Где-то там, Кетрин, но Элайджа должен двигаться вперед. Только вперед, чтобы они смогли быть вместе. Фрея сморит в затылок брата, и предпочитает молчать.