Война и Страсть

Он покидает автомобиль, и Пирс думает, что с удовольствием сотрудничала бы с ним, против Клауса, что эта надуманная война Люсьена и Тристана еще обернется в ее сторону, и возможно даже объединит врагов для спасения Авроры . Завтра она будет на пути в Америку, сидеть за чашкой кофе в придорожным, полуразрушенным кафе на освобожденной территории. Кто знает, может, ее жизнь изменится? Но, за ней закреплен статус беглянки. Вечный статус беглянки.

* Франция.*

— Элайджа, некоторым людям нравиться страдать, - Клаус протягивает брату бокал алкоголя. — Они так привыкают к скандалам, что уже не могут жить спокойно.

— Почему ты так говоришь брат?

– спрашивает Элайджа отрываясь от губ красавицы-француженки сидящей на его коленях.

— Теперь я вижу, что ты любил ни сколько эту шлюшку Пирс, сколько свои страдания. И теперь ищешь их вновь. И найдешь, брат. Возможно не здесь. Возможно не в этом месте. Возможно не в этом веке. Ты найдешь свои страдания.

— Страдать сейчас будешь ты, Ник, - Ребекка врывается в гостиную.

— Элайджа, мы ведь забыли о нашей сестре, - Клаус притягивает к себе девушку и смотрит на сестру. — Ребекка, любовь моя, найди себе кого-нибудь посимпатичнее.

— Нет, Ник, я просилась на линию фронта, а ты, - недовольно бурчит блондинка. — Медсестрой, а не секретаршей в французский штаб!

— Я подумал, что так будет безопаснее для тебя, посидишь в штабе, попишешь всякие важные бумажки, - ухмыляется гибрид, а после прикусывает запястье девушки. — Присоединяйся к нашему веселью, Ребекка.

— Веселье окончено!
– Ребекка вырывает бокал вина из рук брата и развивает его о пол. — Уходите! Все уходите!

— Сестра, прошу тебя, - Элайджа оказывается рядом с Ребеккой.

— Нет, Элайджа, пока солдаты погибают на фронте, вы не действуете, - блондинка оказывается на полу и закрывает свои глаза.

— Я предпочитаю не вмешиваться, - ухмыляется Клаус. — И тебе советую, сестра.

— Нет, я уже ни во что не верю, - Элайджа садится рядом с сестрой, и ему проще обнять ее, чем убеждать отступить от своей цели.

* Минск. 3 июля 1944 год. Первая половина дня.*

Во время очередного обстрела Раиса увидела пожар в терапевтическом отделении. Уже горела кладовая. Уже горела перевязочная. При обстреле появились раненные, которых нужно было эвакуировать. Многим накануне были сделаны операции, и самостоятельно передвигаться они не могли. Операция в том числе была сделана и командиру батальона Раисы. Был приказ перевести больных в ближайший земляной вал. До первых его рядов от порядка 100-300-а метров. Дальше находился полукругом второй ряд, а за ним – скотный двор, скрытый с трех сторон. Раиса смотрит на возвышающее пламя и вспоминает цвет глаз Яна. Карий цвет. Цвет огня. Она смотрит на пасмурное небо, и вспоминает цвет глаз сестры. Они умерли сражаясь. И она задает себе вопрос : А как бы поступили они? Сейчас она как никогда ощущает их присутствие. Она просто вспомнила цвет их глаз. Она вспомнила, что они сражались до последнего. Она будет сражать до последнего.

— Я спасаю, тех, кто не может ходить со второго этажа хирургии, а вы помогайте тем, кто может ходить, - командует Раиса собравшимся медсестрам. — И, Бога ради, вернитесь живыми. Это все о чем я вас прошу.

Со второго этажа, на котором были размещены солдаты после операций, Раисе удалось вынести двадцать человек. Двадцать первым был командир ее батальона.

— А ты хотел меня отправить в отпуск, грозил карцером и лагерем за мое упрямства, даже расстрелом, Тимофей Федорович, - говорит Раиса выводя командира.

— И все равно ты кидаешься в огонь, Демьянова, - кашляя отвечает Тимофей. Упрямая ты баба! Упрямая!

— Русское упрямство — из-за него немцы проиграют войну!
– заявляет Раиса, видя, что после ее слов на лице командира.

Вернувшись в очередной раз, медсестры увидели, что помощь остальным уже не нужна. Под обстрелом не выдержала стена и обрушилась, похоронив заживо десятки людей. Но людям требовался перевязочный материал, вода, белье, медикаменты. Медсестры хватали все это и бегали в землянку, передавая это подпольщикам и партизанам, которые пришли на помощь Красной Армии. Раисе пришлось еще несколько раз бегать в отделение, которое словно превратилось в бурлящий котел Ада. Бойцы умирали, силы покидали раненных. В полдень фашисты подошли достаточно близко с дымовыми шашками. Несколько красноармейцев задохнулось. Обстрел продолжался, да и Раиса была ранена осколками снарядов. Силы ее покидали, и в землянку ее притащила медсестра Вера. Немцы окружают их, и Раиса видит, как отчаянно красноармейцы стреляют. Но, пули закончатся и это приведет в тупик. Тогда раненная Раиса выхватывает пистолет из рук Тимофея и приподнявшись стреляет по немецким солдатам и кричит : ” УРА. “

— Кричите Ура, немцы подумаю, что нас много и отступят. Наши услышат и придут на помощь. Кричите Ура! Кричите Ура!

И последние, что помнит Раиса : Звучное Ура, которые выкрикивал и раненые, и медсестры, и партизаны, и подпольщики.

Ура - на которое отозвалась подмога Красной Армии.

Ура - из-за которого отступила немецкая Армия.

Во второй половине дня 3 июля 1944 г. столица Беларуси была полностью освобождена. Дальше на Запад.

Темнота, по-прежнему вокруг.

Но, Раисе кажется, что она дома. Теперь все будет хорошо и все будет иначе. Она расстилает скатерть и накрывать на стол ей помогает Кира.

Шум тополей вдоль дороги.

И где-то за реками и полями ее родной дом, любимый дом.

В доме желтое окно.

Знакомый силуэт приближается к дому.

Она ждет его. Ждет давно.

Раиса по-прежнему ждет его.

Раиса дождалась его и выбегает на встречу Яну крепко обнимает его и целует в губы.

Но, сколько пройдет лет? Сколько пройдет времени, когда они встретятся.

Темнота, по-прежнему вокруг Раисы. Она истекает кровью. Она теряет сознание.

Но, где-то там родной дом, любимый дом, и Ян, которого она поклялась дождаться.

Но, сколько пройдет лет? Сколько пройдет времени, когда они встретятся.

Боже, сколько лет?

Освобождение Минска.

После операции “Багратион” перед советскими войсками стояла следующая задача: путем двустороннего наступления из районов Борисова и Осипович на Минск и фронтального преследования с направления Могилев — Минск завершить окружение противника, уничтожить главные силы 4-й немецкой армии, отступавшей на запад, и освободить столицу Беларуси. Выполнить эту задачу должны были войска 3, 1 и 2-го Белорусских фронтов.

Тем временем 1-й Прибалтийский фронт продолжал наступление северо-западнее Полоцка и западнее в направлении Глубокого. 4 июля 1944 г. Полоцк был освобожден. Советские войска, продвинувшись с 29 июня по 4 июля 1944 г. на запад на 120—130 км, вышли на подступы к Литве с востока, полностью изолировав друг от друга вражеские группы армий «Центр» и «Север».