Война мага. Том 3: Эндшпиль

С неба потянулись уже знакомые чёрные рукава смерчей — похоже, уходил ещё кто-то из птенцов, но Фесс не успел даже испугаться: витые копья тьмы впивались в крыши домов, размётывали стены, но не производили и сотой доли тех разрушений, что вызвала Атлика в несчастном Арвесте.

— Ты видел, некромант?! Они не могут сладить с Аркином!

— Вижу, Этлау, вижу…

Тем не менее Святой город горел, не спасали многочисленные речные рукава. Где сейчас Курия, что делает понтифик, почему не защищают свою столицу?..

«Призови нас», — ворвался в сознание густой бас.

Рысь аж подпрыгнула на месте.

— Кто это был, папа?

Инквизитор непонимающе воззрился на девочку-дракона.

— О чём ты, дитя моё?

— Кто звал тебя, пап? — Рысь полностью проигнорировала отца-экзекутора.

— Не знаю, — развёл руками Фесс. Драконица покачала головой.

— Мне это не нравится, — объявила она. — Впрочем, это — потом. Всё — потом. После Салладорца.

Таинственное чутьё племени Хранителей Кристаллов уверенно вело Рысь по следу. Фесс ничуть не удивился, поняв, что они направляются прямиком к кафедральному собору, по-прежнему гордо и неколебимо возвышавшемуся над окутанным дымом, тяжело, если не смертельно раненным городом.

— Ты хорошо знаешь аркинские катакомбы, Этлау. Где оно может быть, то, что ищет Салладорец?

— Вопросы у тебя, Неясыть… Я не был посвящен во все секреты аркинского понтификата.

— Но ты ж у них был… чуть ли не святым, по-моему! Этлау желчно хмыкнул.

— Эти глупцы оказались нетверды в вере. Истинное благочестие не требует подтверждения чудесами. Они смотрели на меня как на созданного Им голема, одерживающего победу за победой посредством вложенной в меня заёмной силы. Но таким, как я, не доверяют секретов. Нас могут страшиться, нам могут поклоняться, но доверять — никогда. В этом смысле мы весьма схожи с тобой, некромант.

Фесс промолчал. Как-то не хотелось признавать, что в словах Этлау на сей раз крылось немало правды.

Громада собора грозно нацелила в небеса копья бесчисленных шпилей и оконных арок. Здесь было пусто и безжизненно: кто мог — сражался, остальные бежали.

— Не думаю, что Его святейшество ещё остаётся в Аркине, — проронил Этлау, решительно направляясь через весь собор к высокой, богато разукрашенной кафедре, с которой вещали архипрелаты Святого города. — Сбежал, когда понял, что с тобой ничего не получается. Но так просто он не отступится. Заклятье выхода из Эвиала, надо же! Далеко удирать собрался.

Фесс промолчал. Он впервые оказался в главном аркинском храме; и здесь поистине было на что посмотреть.

На жёстких, отполированных до блеска скамьях могли, наверное, рассесться самое меньшее три-четыре тысячи человек, а если потесниться, так влезли бы и все пять. Просторные нефы, поддерживаемые исполинскими колоннами арки; в нишах застыли статуи прославленных подвигами во славу Спасителя смиренных Его служителей; повсюду — золотые оклады, искрящиеся самоцветы, тонкая резьба, отполированный мрамор.

— Удивительно, — вслух подумал Фесс, — здесь же сердце магии Святого города, почему никто не попытался засесть тут?

— Потому что собор должен стоять во имя Спасителя, а стены храма да не осквернятся кровью, — отозвался инквизитор. — Грязь можно отмыть, но кровь — никогда.

— Интересная теория для воинственной церкви, огнём и мечом искореняющей крамолу…

— Какая есть, — сухо ответил Этлау. — Ага, здесь! — Он распахнул неприметную низкую дверку, одну из многих, притаившихся в боковом притворе. — Идёмте, идёмте же. Дочь моя, ты уверена?..

Рысь энергично кивнула.

— Нам вниз. Салладорец там. И теперь уж я его не упущу!

Начался спуск. Знакомые винтовые лестницы, короткие переходы, обилие железных дверей по сторонам коридоров; здесь ещё горели факелы, дисциплинированно зажжённые сменой послушников; но чем глубже уходили некромант, драконица и инквизитор, тем меньше становилось света. Вскоре тьма стала непроницаемой, и пришлось обращаться к магии; перед троицей поплыл сотворенный драконицей небольшой светящийся шарик.

Этлау считал шаги, что-то бормотал, отмечая двери и попадавшиеся время от времени замурованные проёмы. Рысь больше не пыталась указывать дорогу; она лишь удерживала след Салладорца и знала, что Эвенгар — тут, внизу.

— Странно, что он не обрушил за собой переходы, — заметил Фесс, когда позади осталась очередная винтовая лестница. — С его-то способностью перемещаться в один миг куда угодно…

— Вряд ли он может проходить сквозь стены, Неясыть.

— Хотелось бы верить, — проворчал некромант. — Никогда ещё не сталкивался с такими врагами, Этлау.

— Я тоже, — признался инквизитор. — Правда, был один в своё время… в Чёрной башне.

— Ну да, ну да. Один был. А другой её штурмовал, — отозвался Фесс. — Не льсти ни мне, ни себе, отец-экзекутор. Порознь мы Эвенгару и в подмётки не годимся. Даже втроём с Рысей мы ему в лучшем случае ровня. Да и то я сомневаюсь.

— Сомнения — вещь гибельная, — провозгласил Этлау, по своему обыкновению наставительно подняв палец.

— Хватит, преподобный, — рыкнула Рыся, словно и не перекидывалась в девушку.

— Умолкаю, умолкаю…

— Скажи лучше, отец-экзекутор, что станем делать с Салладорцем? Как его остановить? Твой негатор, быть может?

— Негатор? — быстро переспросил инквизитор, и глаза его как-то подозрительно скосились в сторону. — Так его ж у меня нет, Неясыть, отобрали его у меня и обратно не отдали.

«Пьеска для одного-единственного зрителя…»

— Ну, на нет и суда нет, — вслух ответил некромант. — Тогда что ты предложишь?

Они осторожно крались пустыми и тёмными коридорами; покачиваясь, плыл перед ними сотворенный Аэсоннэ шарик света. Рысь воинственно поводила саблей, словно ожидая, что Салладорец внезапно вынырнет из тьмы прямо перед ней.

— Курия чего-то ждёт, — вместо ответа вдруг проговорил инквизитор. — Негаторы магии, столько веков верно служившие Святому городу, бездействуют. Это, разумеется, неспроста. Его святейшество, похоже, решил обхитрить всех, включая и Империю Клешней, и Салладорца.

— Заманивает имперских зомби в глубь города? — понимающе кивнул Фесс.

— Именно. Зомби, птенцов и самого Салладорца. А заодно — мятежного некроманта и отступившегося инквизитора, продавшихся Тьме.

— Слишком сложно, — усомнилась Рысь.