Война мага. Том 3: Эндшпиль

— Это мы и так знаем, — сухо перебил архипрелат. — Ты предался Тьме, оттуда и силы, и умения.

Этлау дёрнулся, как от удара, но смолчал.

— Идёмте, — повернулся предстоятель.

Улицы Аркина оказались ничем не лучше двора Курии. Казалось, никто и не помышляет о сопротивлении. Женщины волокли на руках детей, мужчины — узлы со скарбом; и весь этот поток устремлялся сейчас на запад, в сторону Закатных Врат и дороги, что вела к преддверию Нарна.

Перед понтификом и его свитой ещё расступались, но уже не шибко охотно.

Небо на востоке пылало. Зарево поднималось чуть не до самого зенита.

— Не удержатся, — простонал кто-то.

— Почему? — резко спросил Фесс. — Стены Аркина высоки, защитников хватает. Клешни бы умылись кро…

— Пока что кровью умылись наши, у порта, — мрачно бросил один из бреннерских воинов, в чёрной кольчуге с кривым широким ятаганом. — Воды не видно от кораблей! Порт забросали горючими ядрами! Там всё горит, Держаться невозможно! И ты, Неясыть, там ничего не сделаешь! Я знаю, на что ты способен, знаю, как ты дрался в Эгесте, только тут и твоего умения не хватит.

— Вот и посмотрим, есть ли разница между некромантией и магией Святого Слова, — бодро отозвался

Фесс, хотя, конечно же, никакой особой бодрости он сейчас не испытывал.

За его спиной раздался каркающий смех. Хохотал преподобный отец Этлау, и вся свита понтифика уставилась на него, словно он живьём вернулся из Серых Пределов.

— Ах, дорогие мои, — отсмеявшись, Этлау утёр проступившие слёзы. — Не того вы боитесь, не того. Что вы скажете Ему, когда Он уже совсем скоро явится сюда судить нас по делам нашим?

— Предпочту думать об этом, когда мы опрокинем Клешни, — раздражённо оборвал пленника Его святейшество. — Не отвечайте ему, чада мои. А ты, греховодник, думай о том, что раскаянием и подвигом во славу Спасителя нашего ты можешь облегчить себе ношу — перед тем же Судом, о котором сам и толковал.

Этлау криво ухмыльнулся и ничего не ответил. Ближе к порту людской поток стал слабеть.

— Где все остальные полки Курии? — безо всякой почтительности спросил Фесс у первосвященника. — Пусть оставят на стенах только боевое охранение, всех прочих сюда, в порт, немедленно!

— Они и так уже здесь, — вместо отвернувшегося понтифика ответил всё тот же бреннерец с воронёным ятаганом. — Не считай нас глупцами, некромант.

«Только бы Рысь выполнила то, о чём я её просил! — мысленно взмолился неведомо кому Фесс. — Только бы не решила, что её долг — освобождать меня!»

— Летит! — выкрикнул другой воин, вскидывая руку.

С нарастающим свистом, таща за собой шлейф рассыпающихся в разные стороны искр, словно праздничная шутиха, с неба низринулось катапультное ядро, пущенное с одной из имперских галер. Брызнула пробитая черепица, а миг спустя запертые ставни и двери вылетели, из окон вырвались клубящиеся струи пламени. Дом осел, словно проваливаясь в подвал, кирпичная пыль смешалась с клубами чёрного, чернее ночи, дыма.

— Вот так они и лупят, — гаркнул прямо в ухо Фессу бреннерец с ятаганом. — И что ты тут сделаешь?

Некромант только сжал зубы.

По счастью, подобных взрывающихся ядер на город обрушивалось не так много, иначе и штурмовать Аркин не имело бы никакого смысла, большинство содержало обычную горючую смесь, воспламенявшую деревянные стены и тесовые крыши, но бессильную против каменных бастионов. Однако она заливала площадки, где помещались метательные машины защитников Аркина, захлёстывала в бойницы, и люди корчились, охваченные пламенем, тщетно сдирая с себя горящую одежду; иные, в поисках спасения, прыгали с пристаней и пирсов, но пламя это оказалось поистине чародейским — оно жило и жгло даже под водой.

Две или три галеры тонули, пробитые пущенными с набережных камнями, однако остальная армада, тёмная, без единого огонька, продолжала с устрашающей методичностью изрыгать начинённые горючим ядра на беззащитный город.

Даже отлично видевший в темноте Фесс не мог определить, сколько же судов собралось тут.

Некромант, понтифик и его свита поднялись на одну из припортовых башен — высокая, она не отличалась изяществом, зато стены её отличались толщиной, а крышу покрывало дорогущее листовое железо. Видя, какие костры пылают на шатрах других башен, Фесс в душе возблагодарил предусмотрительность предшественников нынешнего архипрелата и щедрость их кастелянов, сделавших, по крайней мере, эту более-менее устойчивой к огню.

Тьма перед ним пялилась на некроманта миллионами глаз — знакомое чувство, но сейчас что-то изменилось, в отличие от того же Скавелла он не чувствовал Её присутствия, словно Обитающая за Чертой отступилась от своих собственных клевретов.

Сегодня Эвиалу не грозил никакой Червь, сегодня — честный бой один на один. Но тогда справиться с чудовищем ему помогла сама Сущность, намекая, что и у неё имеются враги. Он давно отринул союз с нею, хотя…

Хотя до сих пор носит возле самого тела нечто из Чёрной башни.

Частицу приснопамятной клепсидры. Чёрный каменный шестиугольник с выгравированным на нём изображением той самой твердыни Тьмы, что неведомым образом возникла на покрытом льдами островке прямо напротив обиталища несчастного старика Парри.

Долгие месяцы странная памятка оставалась с некромантом, никак и ничем себя не проявляя. Сейчас Фесс смотрел на неё, и ему чудилось, что завеса непроницаемого мрака на западе начинает понемногу расходиться, что сквозь колышущиеся серые миражи он различает нечеловечески прекрасное женское лицо — но при этом отнюдь не принадлежащее Кларе Хюммель.

— Ты отверг меня и моё дело.

— Если твоё дело в том, чтобы умертвить этот мир…

— У меня есть право решать.

— Я не признаю его. Ни твоего, ни чьего-либо ещё.

— Даже права Богов? — в бесплотном голосе послышалась усмешка.

— Даже права Богов, — слова выговаривались легко и свободно, словно сами собой. — Если таковые, конечно же, существуют.

— Я предлагала тебе встать рядом со мной. Я дала тебе всё, о чём ты просил. Силу. Дело. Врага. Дочку…

— Не трогай Рысю! — беззвучно взревел Фесс.

— О, ты возмущаешься? Ну а как ты считаешь, это случайность, что погибла именно Кейден ?

— Было девять драконов. На месте Кейден мог оказаться любой.

— Верно. Если б они были равны по силам. Но именно я, через мою ученицу, направила в Козьи Горы твоего союзника. Ту, кто спас тебя от Клары Хюммель в Скавелле. Если бы Кейден не получила тогда рану — кстати, нанесённую зачарованным клинком, принадлежащим твоему Архимагу, Игнащусу, — она бы увернулась от Червя.

— Ты… знала, что Червь ворвётся в Эвиал? — Фессу не удалось скрыть изумления.