Война миров. Тьма и огонь
Шрифт:
Контер говорил о мире удивительно завораживающе. Этим он очень напоминал своего старшего брата. Его слова же проникали прямо в душу, где его мысли расцветали, словно прекрасные цветы.
Мурамаса же внимательно слушал слова друга, проникаясь его идеологией. Конечно, сам он смотрел на мир под несколько другим углом. Однако и ход мыслей товарища осознал без особого труда. В этот момент он ещё больше зауважал обоих братьев семьи Контер.
А после Мерлин закончил эту мысль:
— А я предпочитаю просто наблюдать за шикарными историями великих. Таков мой образ жизни, моего
И вправду. Мерлина прозвали писарем не просто так. Всё-таки он с самого начала своей деятельности, как рыцаря истребления, вёл особый дневник. В него он и записывал все достижения и реформы своего брата, ведя нечто наподобие летописи.
Однако не это сейчас задело Мурамасу. Лицо воина исказилось. Его глаза раскрылись шире обычного, а сам он посмотрел на друга под другим углом, при этом вспоминая его старшего брата Хрона.
«А они и вправду…»
Подумал кузнец.
«Как две стороны одной медали»
Мурамаса идеально описал разницу между двумя братьями.
Они и вправду были противоположны.
Пока один был готов на всё ради своих собственных огромных и невероятных достижений. Второй желал просто наблюдать за чужими подвигами, иногда записывая их, чтобы потом никогда не забыть.
«Да…»
Продолжал думать Мурамаса, в голове которого появилась необычная картина. Словно посреди черного фона расположилась крупная золотая момента, по обе стороны от которой стояли братья Контеры.
«Они и правда разные»
«И это хорошо»
«Ведь это значит, что…»
Вдруг монета в мыслях кузнеца совершила резкий оборот вокруг своей оси, мгновенно изменив картину, а точнее её участников. Теперь по две сторону от монеты стояли два самурая. Те самые, которые ранее уже возникали в мыслях Мурамасы.
Его это изменение явно смутило. Тело начало немного дрожать, а духовная основа содрогнулась, начав источать наружу легкие потоки не очень плотной духовной энергии, которая окутала тело воина.
«Они не смогут стать врагами, как те двоя»
Мерлин, заметя необычные изменения вокруг, а именно ощутив изменения в поведении друга, немного удивился, что отразилось на его лице. Брови приподнялись, а глаза открылись шире. Он даже немного отступил назад. Но после…
Мурамаса, сохраняя удивительно серьёзное выражение лица, демонстративно протянул Мерлину руку, продолжая источать свою духовную энергию. Эта рука была словно жест, который кричал, что кузнец готов во всем помочь своему другу.
И сразу за этим он сказал, продолжая вспоминать о тех двух самураях:
— Я тебя понял, друг мой. Раз так, то я обязательно помогу тебе записать самый величайший подвиг этого мира. А если понадобится, то я лично его совершу.
В ответ на это глаза Мерлина раскрылись до ужаса широко, начав блестеть, словно звезды в ночи. Мгновенно маг испытал удивительный прилив эмоций, который ранее не испытывал никогда. Ему было до шока приятно. Никто ещё никогда не воспринимал его мечту, его желания столь серьёзно.
В этот
момент Мерлин понял, что нашёл истинного друга. На его лице растянулась улыбка, а он сказал, словно дитя, которому только что сделали самый лучший подарок на свете:— Да! Спасибо, друг! Я тоже помогу тебе исполнить твою мечту!
Но вдруг его радостное лицо перекосилось, наполнившись недоумением. Он начал почесывать затылок и сказал неуверенно, источая некоторое разочарование из-за собственного незнания.
— Стоп… А какая у тебя мечта?
В ответ на слова друга Мурамаса легко усмехнулся, показав, что переживать совсем не о чем. В этот момент духовная энергия престала окутывать его тело, а душа пришла к спокойствию.
После этого он сказал:
— В Астаре я был известным кузнецом. Меня знали все в королевстве. — мужчина говорил спокойно, без капли самолюбия или высокомерия.
Скорее он просто озвучивал неоспоримые факты, нежели демонстрировал величие своей персоны. Он в принце не был тем человеком, который когда-либо хвастался своими достижениями или успехами. Он даже не считал свой статус чем-то особенным. Чем-то, чем должен был гордиться.
— Но, создав сотни, даже тысячи клинков, я так и не сделал то, чего хотел больше всего. То, о чем мечтал всё это время. — он сжал свой кулак, начав разглядывать его так, словно анализировал сам себя.
Внимательно слушая своего товарища, а также мгновенно вникая в его ход мыслей, подмечая каждую эмоцию, исходящую от него, Мерлин спросил:
— О чем ты, друг мой?
— Великий… Нет… Лучший клинок в истории «Мира Душ». Вот какая у меня мечта.
— Но… Мурамаса, я слышал о твоих трудах. Разве три легендарные катаны Астара не твои творения?
Мурамаса и вправду создал три самых легендарных меча Астара, о которых знали не только в самом государстве самураев, но и далеко за его пределами. Именно с этими тремя мечами сейчас и ассоциировалось имя легендарного кузнеца, однако, как оказалось, сам он был этому не так уж и рад.
Потому он сказал:
— Верно. Но это не то.
— Почему же?
— Двое из них достались легендарным братьям Астара. Один из них погиб, а второй покинул государство десять лет назад. Эти клинки уже стали частью их истории. Меня они касаться не обязаны. А третий уже давно прозвали демоническим клинком. Я не хочу подобных ассоциаций.
Только Мурамаса договорил, а Мерлин ещё не успел ему ответить, как неожиданно в стороне раздался ещё один весьма неприятный мужской голос, который наши воины раньше никогда не слышали.
— Как это всё интересно.
Глава 81 "Пожиратель богов"
Только Мурамаса договорил, а Мерлин ещё не успел ему ответить, как неожиданно в стороне раздался ещё один весьма неприятный мужской голос, который наши воины раньше никогда не слышали.
— Как это всё интересно.
А вместе с ним рыцари истребления из Найфорда почувствовали мощный духовный поток, энергия в котором не только была удивительно необычной, но ещё и явно враждебной. Она, словно странной формы чудовище, смотрела на них, желая атаковать.