Война молодоженов

Руслан исподтишка наблюдал за внутренними метаниями супруги и боялся сказать лишнее слово. Лишь бы только не спугнуть. Именно сейчас все должно решиться. Мира волновалась. Ее выдавало учащенное дыхание, которое она безрезультатно пыталась скрыть. Обстановка накалялась. Они молчали, но от этого эмоции бурлили с утроенной силой. Оказавшись в лифте, Руслан встал за ее спиной и прикрыл глаза, отсчитывая секунды до момента, когда сорвется. Воздух буквально искрил от витавшего в нем напряжения. Словно тугая пружина натянулась до предела и вот-вот лопнет. Нет худшей пытки, чем видеть перед собой любимую женщину и не иметь возможности сжать ее в объятиях. Невыносимо. Ожидание изматывало. Пальцы покалывало от желания, а возбужденный член упирался в ширинку, рвался на свободу.

Она даже не обернулась. Как только двери лифта раскрылись, Мирослава чуть ли не бегом преодолела расстояние до квартиры и дрожащими руками кое-как вставила ключ в замок, провернула два раза и открыла дверь. Вошла в квартиру и застыла на месте, так и не повернувшись к Руслану. А он замер и сжал руки в кулаки, впиваясь ногтями в ладони. Осаживая себя и призывая к терпению. Еще немного…

– Я знаю про Екатерину, - нарушила вязкую тишину Мира сиплым голосом.
– Я помогу тебе. Ты не обязан оставаться со мной в браке…

– Дура, - выдохнул Руслан, не веря своим ушам. Неужели она до сих пор не поняла, что никакая сила не заставит его развестись. И плевать на всех, лишь бы только жена осталась с ним, приняла его и больше никогда не высказывала подобных предположений.

– Что, прости?
– развернулась к нему, наконец, Мира, но в глаза так и не посмотрела.

– Дура, ты. Екатерина уже завтра утром покинет страну со своим мужем.

Один шаг к ней. Замерла и прикрыла глаза, выдохнула с явным облегчением, а Руслан нежно коснулся ее щеки ладонью и приподнял лицо, всматриваясь в любимые черты. Осторожно коснулся губ своими и едва подавил порыв сжать в своих руках хрупкую фигурку. Рано, слишком рано. Мира слишком пуглива. Одно неверное движение, и сбежит, оттолкнет снова.

Орлеанский ласкал манящие сладкие губы. Терял голову от их неповторимого вкуса. Впитывал непередаваемое ощущение счастья. Пьянел от близости желанной женщины, а когда та ответила на поцелуй и доверчиво прижалась, Руслан слетел с катушек. Вжал ее в себя с такой силой, будто хотел слиться воедино. Приклеить к себе, чтобы лишить любой возможности исчезнуть из его жизни.

Подхватив жену, Орлеанский понес ее в комнату, не разрывая поцелуя. Не давая времени на раздумья. Потому что остановиться уже не мог. Ее податливость, покорность и нежность мутили разум. А первый едва слышный чуть хриплый стон, сорвавшийся с любимых губ, отозвался дрожью во всем теле, взорвал сознание, заставив мир вокруг преобразиться, заиграть яркими красками. Еще никогда Руслан не чувствовал подобного. Уже и сам не понимал, что делает. Опрокинув Миру на кровать, накрыл своим телом и целовал. Яростно, неистово, пил сладкие стоны и никак не мог насытиться. Чуть ли не мурлыкал от удовольствия, когда ладонь скользнула под кофту любимой и коснулась нежной кожи, поднялась выше, сжала идеальную грудь, забравшись под лифчик, и не ощутила даже малейшего сопротивления.

– Родная моя…Нежная…Люблю… - шептал он, лихорадочно покрывая поцелуями лицо и шею жены. Как обезумевший, ласкал ее везде, куда мог дотянуться.
– Будь моей, Мира. Будь моей, - опустился вниз и задрал кофту, оголяя соблазнительный плоский животик.

Припал к нему губами, кончиком языка вырисовывая замысловатые узоры на молочной коже и чувствуя, как Мира дрожит от его ласк. Как ее дыхание становится рваным, а в волосы зарываются ее нежные пальчики, притягивая ближе к себе.

– Боже…Рус…я…

– Скажи это, скажи, - хрипло приказал Орлеанский, расстегивая пуговицу на ее джинсах и изнывая от потребности оказаться внутри желанного тела. Наполнить собой, окончательно заявить свои права и привязать к себе.

Мира только стонала. Дыхание со свистом вырывалось из ее груди, а Руслан уже снимал с нее джинсы, покрывая короткими влажными поцелуями каждый открывающийся миллиметр кожи, и повторял: «скажи, Мира, скажи».

– Я…я…

– Ну же…любимая, - прохрипел Руслан и накрыл ладонью уже влажные складочки.

Мирослава выгнулась ему навстречу, застонала от наслаждения и закусила губу. Упрямая девчонка! Руслан хотел услышать это. Убедиться в том, что больше никаких отговорок не будет. Хотел полной капитуляции жены. Чтобы призналась - его чувства взаимны.

– Пожалуйста, Рус, - всхлипнула Мира и потянулась к ремню, но ее руки тут же перехватили и зафиксировали над головой.

Руслан навис над ней, всматриваясь в самое красивое лицо, что когда-либо видел. Мира резко распахнула глаза, и он утонул. Потерял окончательно связь с реальностью. Там было все. Нежность, доверие, любовь. Все то, что так хотелось увидеть. Но Орлеанскому было жизненно необходимо услышать. Казалось, если этого не произойдет, мир рухнет.

– Люблю, - сорвалось тихое признание с родных губ. Едва слышное, но такое проникновенное.

Больше Руслан не сдерживался. Набросился на жену, как оголодавший дикий зверь. Супруги будто обезумели. С остервенением срывали друг с друга одежду, отдались полностью охватившей их страсти. Все барьеры между ними рухнули, а сомнения улетучились. Комната наполнилась громкими стонами, шепотом признаний, от которых оба теряли голову. Как много времени они потеряли, отказываясь от своих чувств, а теперь старались восполнить все то, чего сами себя лишили.

Порывистыми, резкими движениями Руслан входил в податливое тело своей женщины и рычал от наслаждения. Хотел довести ее до самого пика, свести с ума, показать, что лишь с ним ей может быть настолько хорошо. Только он чувствует ее, как никто. Знает все эрогенные зоны, читает по реакции ее тела все желания. Только с ним она будет так громко кричать, не заботясь о том, что могут услышать соседи, забудет обо всем. Отдастся ему полностью. И душой, и телом. Только так. На меньшее Орлеанский не согласен.

Лишь когда Мирослава задрожала в его руках, выгнулась от накрывшего ее оргазма и протяжно застонала, Руслан несколькими толчками довел себя до пика наслаждения и, выйдя из лона жены, излился той на живот, после чего лег рядом и, притянув к себе, нежно поцеловал.

– Душ?
– спросил он, прижимая к себе любимую.

– Угу, - смущенно опустив глаза, хмыкнула она в ответ.

– Тебе не кажется, что поздновато смущаться?
– рассмеялся Руслан и чмокнул Миру в нос.

– Я не смущаюсь.

Орлеанский встал с кровати и, подхватив Мирославу на руки, отнес в ванную, где вновь и вновь наслаждался их близостью. Определенно, ради этого стоило отказаться от своих планов и перенести визит к тестю на следующий день. Завтра сразу после того, как отправит Екатерину с мужем в Австрию, поедет в банк, снимет деньги и отвезет Андрею Михайловичу. Теперь, когда Мира приняла их брак, его не так легко будет расторгнуть.

– Руслан?

– М?
– лениво отозвался Орлеанский. Супруги лежали на диване перед телевизором, нежась в теплых объятиях.