Война на море. Внимание рейдеры!

Утро 9 февраля выдалось ясным и спокойным, умеренной силы западный ветер гнал барашки по поверхности моря. Всего лишь два часа прошло после атаки U-37, в результате которой были потоплены 2 корабля, а 9 человек погибли за несколько минут. Теперь уже не осталось и следа прежней расслабленности, колонны транспортов шли ближе одна к другой, а на шедшем позади «Дептфорде» акустики внимательно прислушивались к подводным шумам с помощью своих «Асдиков».

А в это самое время в 800 милях к северо-востоку на аэродроме Мериньяк под Бордо шесть «Кондоров» 40-й бомбардировочной эскадрильи под командованием капитана Фрица Флейгеля один за другим взмывали в воздух в первых лучах восходящего солнца. Адмирал Дениц, только что вернувшийся из поездки в Париж, теперь имел возможность проверить на практике жизнеспособность своей теории о взаимодействии авиации и подводного флота. Впрочем, в данном случае стройность его теоретической схемы уже была нарушена, поскольку цель обнаружила подводная лодка Клаузена, а не «Кондоры».

Через два часа после полудня группа Флейгеля заметила 14 кораблей конвоя HG 53 в 300 милях к западу от мыса Сен-Винсент. Они шли курсом 285 градусов на скорости 7,5 узла. Дул юго-западный ветер со скоростью 3 метра секунду, небо было чистым, а видимость хорошей. Условия для атаки на медленно двигавшиеся суда являлись просто идеальными. Однако перегруженные бомбардировщики находились уже на пределе своей полетной дальности, и если их пилоты и собирались предпринимать атаку, то делать это нужно было быстро и решительно.

Снизившись над водой, Флейгель приблизился к кораблям с кормы, застав англичан врасплох. Впередсмотрящие не следили за горизонтом со стороны кормы, и никто не услышал приглушенный рокот мощных моторов БМВ. Англичане ожидали атаки либо подводных лодок, либо надводных кораблей. Но поскольку все были уверены, что ни один немецкий самолет не обладает столь большой дальностью полета, чтобы достичь этого района океана, никто не вел наблюдения за небом.

Капитан «Дагмара 1» Э. Д. Холборн так отразил в своем отчете Адмиралтейству подробности этой атаки:

«Мы шли курсом 285 градусов, погода установилась хорошая, видимость тоже. На море было умеренное волнение, дул юго-западный ветер. Самолеты приблизились к нам справа под углом 45 градусов, пилот каждой машины выбрал в качестве цели отдельную колонну кораблей, заходя с кормы. Бомбардировщики приблизились к нам на очень малой высоте — около 50 метров. Мы не слышали шума моторов, а когда заметили самолеты, они находились уже над самими транспортами. Я немедленно приказал экипажу занять места по боевому расписанию, и через минуту корабль уже вел огонь по самолету, атаковавшему нашу колонну. Мы вели огонь и из нашего „Брена“, и из „Гочкиса“. Я уверен, что самолет получил повреждения. Я видел трассирующие следы, оставляемые пулеметными очередями, но казалось, что они не причиняют вражеской машине никакого вреда. За нашим кораблем шли еще три, и у их экипажей оставалось еще меньше времени, чтобы открыть огонь.

Самолет, атаковавший нашу колонну, не пытался сбросить бомбы на шедший в кильватере нашего транспорта „Британик“. Набрав высоту, он сбросил три бомбы, одна из которых попала в мой корабль, а две упали в море рядом с ним. Мне показалось, что две бомбы были сброшены вместе, а третья — секундой позже. Бомба угодила в шлюпочную палубу над машинным отделением. Вся шлюпочная палуба оказалась разбитой, как и палуба под ней. В правом борту образовалась пробоина до самой ватерлинии. Работа машинного отделения оказалась полностью парализованной. Котлы были разбиты, а паровые трубы перестали работать нормально. Хотя еще две бомбы упали в море рядом с кораблем, я не думаю, что они причинили ему какой-либо вред, несмотря на то что, когда они взорвались, вверх взметнулся столб воды высотой около 10 метров».

С учетом объема повреждений, причиненных его кораблю, у Холборна оставался теперь единственный выбор — отдать приказ покинуть судно. «Дагмар 1» затонул несколькими часами позже.

2490-тонный «Британик», один из самых крупных кораблей конвоя HG 53, трюмы которого были до краев загружены железной рудой, подвергся еще более серьезной атаке. Вот как вспоминал о ней капитан Р. Дженнингс:

«Один из самолетов приблизился с кормы. Мы открыли по нему огонь из обоих наших „Гочкисов“. Самолет прошел над кораблем на высоте около 30 метров, сбросив две бомбы, попавшие в район трюма номер 3, ближе к правому борту; обе бомбы оказались довольно небольшими и были сброшены одновременно. Они взорвались, уничтожив каюту старшего механика, который при этом погиб. Взрывом также сорвало крышки люков трюма номер 3. Бомбардировщики прошли над конвоем, пролетели еще немного вперед, а потом резко повернули направо. Они вернулись примерно в 15 часов 5 минут и провели вторую атаку таким же способом, что и первую, пройдя над конвоем. Один бомбардировщик пролетел прямо над нашим кораблем, сбросив две бомбы; одна из них попала в шлюпку по правому борту, а вторая взорвалась в воде возле самого борта корабля. От этого взрыва разошлись плиты по правому борту, возникла опасная течь. Мы вновь вели огонь из „Гочкисов“, и я видел, как трассирующие пулеметные очереди попадали в фюзеляж самолета. Несомненно, мы добились попаданий, но мне неизвестно, получил ли самолет серьезные повреждения. Во время обеих атак вражеские самолеты осыпали наш корабль пулеметными очередями.

Бетонное основание мостика от второго взрыва сместилось, как и рулевая рубка вместе с радиорубкой. Для меня было очевидно, что судно не сможет долго держаться на плаву, и поэтому я отдал приказ покинуть корабль. Экипаж разместился в шлюпке с левого борта, и в 15 часов 30 минут мы отошли от корабля. При этом мне бросилось в глаза, что плита по левому борту также оказалась сорванной в результате взрыва. Наша шлюпка находилась недалеко от транспорта, и мы наблюдали, как он стремительно погружается в море. Он окончательно затонул в 16 часов».

Следующей жертвой оказался пароход «Джура», шедший в Абердин с грузом железной руды. В него попали две бомбы, одна из которых угодила в дымовую трубу, поразив корабль в самое сердце. К нему на помощь поспешил пароход «Айслэнд» капитана Э. В. Кэвэя, еще не подвергшийся атаке «Кондоров». Капитан Кэвэй так описал гибель «Джуры»:

«Наше судно приблизилось к „Джуре“, я заметил, что одна шлюпка оказалась сорванной в результате взрыва, однако, когда мы обошли транспорт с кормы, я увидел вторую шлюпку, в которой находилось 17 человек. Я решил, что это большая часть экипажа поврежденного корабля, поскольку он был ненамного больше „Айслэнда“ и его команда, вероятно, составляла не более 25 человек. Груз „Джуры“ состоял из железной руды, и потому она затонула очень быстро. Я подал сигнал, чтобы люди в шлюпке скорее начинали грести, но они немного замешкались, и лодку затянуло в воронку, образовавшуюся при погружении корабля. Мы подняли на борт только девятерых из тех семнадцати, что находились в шлюпке. Старший помощник умер, еще находясь в шлюпке. Его изрешетило пулеметным огнем атакующего бомбардировщика».

Всего в результате воздушной атаки погибло 17 из 26 членов экипажа «Джуры». Однотипному с ней пароходу «Варна» повезло больше. «Варна», которой командовал капитан Л. Сол, направлялась в один из портов южного Уэльса с грузом сельскохозяйственных удобрений. Судно получило серьезные повреждения, однако его экипаж сумел отразить атаку «Кондора», устремившегося на него со стороны кормы. Капитан Сол позднее докладывал об этом так:

«Старший помощник, находившийся в пулеметном гнезде по правому борту, выпустил целый магазин по вражеской машине почти что в упор. Из пулеметного гнезда по левому борту также произвели несколько очередей, когда с самолета сбросили бомбу, которая упала рядом с фок-мачтой, ближе к правому борту. От взрыва сильно пострадали пулеметные точки, мостик, цементное основание рулевой рубки, а находившийся на палубе груз разбросало по всему кораблю. С самолета вели по кораблю пулеметный и пушечный огонь. Старший помощник получил ранение шрапнелью, пробившей цементные стены пулеметного укрытия. На полубаке возникли многочисленные повреждения; в целом площадь поврежденных участков палубы составляла около 70 квадратных метров, при этом основания корабельных плит сдвинулись».

Несмотря на многочисленные повреждения, «Варна» осталась на плаву и продолжала двигаться. Прежде чем набрать высоту и взять курс на север, немецкие пилоты обрушились на свою последнюю жертву, норвежский транспорт «Тиедо», на который было сброшено 2 бомбы. Команда оставила корабль, и вскоре он затонул.

Конвой HG 53, количество кораблей которого сократилось до 10, продолжал двигаться в западном направлении. Однако адмирал Дениц не собирался оставлять его в покое.

Николаи Клаузен, с безопасного расстояния наблюдавший за разгромом конвоя «Кондорами», продолжал следовать за ним всю последующую ночь, и на рассвете 10 февраля U-37 вновь вышла на удобную для атаки позицию. В 6 часов 30 минут Клаузен выпустил две торпеды, которые попали в «Бранденбург». Корабль, возраст которого составлял уже 31 год, а трюмы были до краев загружены железной рудой, пошел ко дну в течение считанных секунд. Вместе с транспортом погибли капитан Хендерсон, экипаж из 22 человек и, что особенно печально, 24 спасенных с «Корленда».

Когда взошло солнце, уцелевшие корабли конвоя HG 53 медленно повернули на север, направляясь к берегам Англии, до которых оставалась еще 1000 миль. Потери составили уже 7 транспортов и 76 моряков. Никто на борту уцелевших судов не решался даже подумать о том, что еще могло ждать их впереди.

Глава 12

Для одного из кораблей история с конвоем HG 53 на этом не закончилась. Предчувствуя возможность одержать крупную победу на море, адмирал Редер решил использовать «Хиппер», в тот момент находившийся на своей позиции в тысяче миль к западу от мыса Финистерре. Редер приказал Мейзелю завершить разгром конвоя, что казалось довольно простой задачей. Мейзель, которому уже изрядно надоело маневрировать на одной и той же позиции в районе действия атлантических штормов, охотно взялся за выполнение этой задачи. Установив связь по радио с Клаузеном, субмарина которого продолжала следовать за конвоем, Мейзель на полной скорости повел крейсер в юго-восточном направлении. Согласно передававшимся на борт «Хиппера» из Берлина разведывательным данным, ничто не должно было помешать крейсеру разгромить конвой. Единственное крупное соединение вражеских кораблей в этом районе, отряд адмирала Соммервиля, находилось в Средиземном море, обстреливая итальянский порт Генуя.

Обстоятельства для Мейзеля складывались исключительно благоприятно. Однако немецкому капитану пришлось убедиться, что Атлантика — огромна, а плававшие по ней корабли совершенно теряются на поверхности кажущегося безграничным океана. «Хипперу» так и не удалось обнаружить остатки конвоя HG 53, шедшего в северном направлении. Однако рейдер наткнулся на отставший от конвоя транспорт.

«Айслэнд», направлявшийся в Англию с грузом из 12 000 ящиков с апельсинами, не получил повреждений во время предыдущих атак на конвой, однако теперь возникла проблема другого рода. Спущенному на воду в 1914 году кораблю посчастливилось избежать встреч с подводными лодками противника во время Первой мировой войны. Однако судно подвергалось усиленной эксплуатации в течение многих лет. И теперь возраст начинал сказываться. Утром 10 февраля внезапно вышел из строя привод рулевого механизма. Возможно, это произошло вследствие того, что корабль часто менял курс во время воздушной атаки. Поскольку из-за этой поломки транспорт лишился возможности маневрировать, у капитана Кэвэя не оставалось другого выбора, кроме как остановить корабль. В течение следующих 3,5 часа механики «Айслэнда» пытались исправить поломку, а все это время небольшой корабль в полном одиночестве дрейфовал по поверхности неспокойного моря. К тому времени, когда ремонт был завершен, уже стемнело, и капитан Кэвэй посчитал, что только под покровом ночи судно сможет находиться в относительной безопасности. Он прекрасно осознавал, что теперь не осталось почти никакой надежды догнать конвой. Капитаны остальных транспортов, находясь под впечатлением ужасных событий последних суток, гнали свои суда вперед на полной скорости. Кэвэй пошел вслед за ними, однако механикам не удавалось выжать из старых машин больше 9 узлов.

«Айслэнд» шел вперед всю ночь. Капитан распорядился выставить дополнительных впередсмотрящих, а канониры не отходили от своих орудий и пулеметов. Кэвэю оставалось лишь радоваться непостоянству погоды Атлантики, поскольку 11 февраля вскоре после полудня зарядил сильный дождь. Видимость была серьезно ограничена, что на какое-то время позволяло судну оставаться незамеченным. Но продлилось это недолго. Ровно в 15 часов 30 минут дождь внезапно прекратился, и горизонт полностью очистился. Осматривая его в бинокль, Кэвэй на секунду бросил взгляд в сторону кормы и с удивлением заметил, что с правого борта приближается большой военный корабль, находившийся уже на расстоянии примерно 4 миль. В своем докладе Кэвэй следующим образом описал последовавшие события: