Война Ночных Охотников

Гриша издал мощный рык и закашлялся. Бросив взгляд в зеркало, Кобылин увидел, что бывший координатор приподнялся на заднем сиденье и растирает ладонями лицо.

– С добрым утром, - сказал Алексей.

– Где это мы? – выдохнул Борода, глядя в окно. – О. Кольцо? И только?

– Я не спешил, - отозвался Кобылин. – Тебе нужно было выспаться.

– А надо было поспешить, - мрачно заявил Григорий. – Время нынче на вес золота. Э! Ты куда рулишь то?

– На север, - отозвался Алексей. – К лежке Сани. Там остались девчонки и Треш…

– Не, - выдохнул Борода. – Так не пойдет. Не нужно сейчас соваться к оборотням. Там мы в гостях и лишены возможности самостоятельного маневра. Полагаемся на их доброту, а доброта оборотней, это, знаешь ли…

– А куда? – резко спросил Кобылин, сбрасывая скорость.

– Давай на юг, - объявил Борода. – Надо устроить хотя бы временный штаб. Разобраться, что к чему.

– А девчонки?

– Свяжемся с ними, позовем к себе, - бодро отозвался координатор, вертя головой. – Сворачивай! Сворачивай!

Кобылин послушно крутанул баранку. Он прекрасно понимал, о чем говорит Борода. Если в городе идет борьба за власть, то лучше сохранять независимость. Саня, конечно, брат Веры, и вел себя прилично. Сестру свою он точно в обиду не даст. А кто для него охотники? Временные союзники? Пешки? Разменная монета? Григорий прав. Но Ленка точно будет в бешенстве. И где, кстати, ее драгоценный Петя?

Алексей нахмурился, когда очередная волна воспоминаний пронзила затылок. Да, он помнил этого парнишку. Вспомнил, когда сказал Ленке там, на диване, что уже ничего не будет как прежде. Но тогда он был просто именем в темноте, а теперь… Теперь он вспомнил это студента. И его упрямый взгляд, и карандашный набросок предсказательницы.

– Где охотники? – спросил Кобылин, сворачивая к съезду. – Где твои люди?

Борода сердито засопел.

– Это я и хочу знать, - сказал он. – Мне нужен телефон. Интернет. Связь! И возможность говорить открыто, а не оглядываться на оборотней, торчащих за спиной.

– Как вы вообще до жизни такой докатились? – спросил Кобылин, выезжая на трассу. – В городе настоящая война.

– Вот остался бы, может, и не было бы войны, - буркнул Гриша. – Сам хорош – раз, и нет тебя. Что с тобой случилось?

Кобылин мрачно глянул на дорогу, пропустил огромный джип и осторожно вклинился в поток машин. Если бы он знал, что произошло! Тогда бы все стало намного проще.

– Что было, то прошло, - буркнул он. – Рассказывай ты.

Гриша глянул в зеркало дальнего вида, пытаясь поймать взгляд Кобылина. Тяжело вздохнул. Почесал слипшуюся от крови бороду.

– Ладно, - наконец, сказал он. – Давай сначала я.

Откинувшись на сиденье, Борода поудобнее пристроил раненую руку, и начал рассказывать. Он в красках расписал свое освобождение из лап троллей и визит в разгромленное министерство. Потом поведал о том, как пытался наладить контакт с Леной, не питавшей к нему особого доверия после истории с пауком. И как они вместе пытались возродить охотников. Как противостояли Строеву, собиравшемуся загрести под себя остатки Ордена. И о том, что с каждым днем все становилось только хуже. Началась грызня между группировками. Потом и между старыми друзьями. На улицах начал твориться откровенный беспредел, нечисть как с цепи сорвалась, чувствуя, что сейчас охотникам не до них. Как Треш стал их глазами и ушами. Как появилась новая команда, пытавшаяся сохранить город. И как Строев раскачивал все старые союзы, швыряя деньги направо и налево. И как, в конце концов, в город заявились совершенно новые игроки. Чужие. Не местные. Интервенты.

Порой Григорий прерывался, подсказывая Кобылину, где нужно поворачивать. Но потом снова возвращался к своей истории. В конце концов, Борода так распалился, что его рассказ превратился из вороха жалоб в обвинительную речь. Кобылин не реагировал – просто не знал, что ответить. Он не считал себя виноватым в нынешнем кризисе. Ни капли. У него была своя работа, он ее делал. И умер. Большего от человека и требовать нельзя.

Через пару часов они, наконец, добрались до новостроек на юге, собрав по дороге все пробки, какие только встретились на пути. Подчиняясь указаниям Григория, Кобылин забрался в хитросплетенье новых домов, попетлял по дворам, пока не уперся в тупик, заставленный машинами. Там они оставили жигуленок и дальше двинулись пешком.

Идти пришлось еще минут десять – и все это время Гриша нудел о своем плане сохранения равновесия. Обвинительная речь превратилась в откровенную пропаганду. Кобылин чувствовал, что Борода его вербует для участия в каком-то великом деле, чуть ли не в крестовом походе, но пропускал все мимо ушей. Он хотел только одного – найти Линду. И вспомнить, что случилось в Министерстве. Он чувствовал, что эти события связаны, но не мог понять – как. Ему казалось, что история с ведьмой – последний недостающий кусочек головоломки. И если он окажется на своем месте, то будет видна вся картина. Он все вспомнит. Станет самим собой. Таким, каким был раньше.

На ходу Борода поглядывал по сторонам и вел охотника окольными путями, избегая парадных входов. Оба, после сражения, выглядели неважно, и Григорий явно не желал привлекать ненужное внимание.

У одного из высотных домов он остановился. Долго почесывал бороду, вспоминая код к цифровому замку на дверях. В конце концов, на улицу вышла пара строителей в испачканных побелкой комбинезонах, и друзья проскользнули в подъезд. Они поднялись на пятый этаж, прошлись по длинному коридору мимо ряда одинаковых черных дверей. У последней Григорий остановился, пошарил пальцами за косяком и вытащил пыльный ключ. Кобылин даже не удивился. Он чувствовал себя странно – временами словно уплывал вдаль, переставая различать реальность и воспоминания.

Двухкомнатная квартира оказалась почти пустой. Да, тут был сделан ремонт, стояла мебель, но вся обстановка выглядела казенной, словно ее быстро подобрали по каталогу и заказали на оптовом складе. Тем не менее, из кранов бежала вода, а во второй комнате стояла большая кровать. Пока Гриша умывался, фыркая как морж, Кобылин задумчиво разглядывал кровать. Большая, двуспальная, с высокими прочными столбиками. Он так и пялился на них, почти не слушая бормотания Григория, бродившего от шкафа к шкафу и радовавшегося своим находками.

– Это я удачно припрятал, - бурчал он, доставая с полки пару телефонов и сдувая с них пыль. – Надо только зарядку… А, вот она. Так. Я же просил ноут привезти… Ладно, хватит телефонов. Лишь бы деньги на счетах еще были.

Не оборачиваясь, Кобылин медленно стащил с себя куртку, швырнул на пол. Потом вытащил из штанов ремень – самый обычный, матерчатый ремень с дешевой железной пряжкой.

– Жить можно, - объявил Борода, оборачиваясь к охотнику. – Э. Ты чего?

– Надо отдохнуть, - отозвался Кобылин, укладываясь на кровать. – Устал.

– А ремень зачем? – осторожно спросил Борода, наблюдая за тем, как Алексей приматывает правую руку к столбику кровати.

– Хожу, знаешь ли, во сне, - раздраженно отозвался Кобылин, откидываясь на подушки. – Бывает такое. Если увидишь – разбуди.

– Угу, - многозначительно отозвался Борода, посматривая на шрамы охотника.

– Только осторожно, - спохватился Кобылин, открывая глаза. – Буди осторожно. Понял?

– Понял, - серьезно отозвался Борода и попятился к двери, не отводя взгляда от руки Кобылина, примотанной ремнем к столбику.