Война Поппи

И это то, что мы делаем, уходим в небытие.

***

Солнечный свет проникает через окно, и я натягиваю одеяло на лицо, защищая глаза от резких лучей. Я переворачиваюсь и двигаюсь к Брэндону, но нахожу пустые простыни. Сажусь, мое зрение фокусируется, пока я оглядываю комнату.

— Брэндон? — Мой голос эхом разносится по квартире. Я перекидываю ноги через край кровати на холодный пол, выхожу в гостиную — пустую гостиную. Его куртка исчезла с вешалки, его ботинки…

Сердце колотится сильнее. Дышать все труднее. Беру телефон с журнального столика и набираю его номер, но звонок сразу переходит на голосовую почту. И паника настигает меня в полную силу. Все, о чем я могу думать, это то, что он оставил меня вчера утром, таким, каким он был вчера вечером, как будто он прощался. Я хватаюсь за стену, чтобы удержаться на ногах и отдышаться. Он бы не… Но дело в том, что я не знаю, верю ли я в это на самом деле. Брэндон непредсказуем.

Я спешу в спальню и хватаю пальто из шкафа вместе с парой кроссовок. Набрасываю пальто, обуваюсь, не завязывая шнурки, и хватаю сумочку с кухонного стола по пути к входной двери. В животе бурлит от тревоги.

Холодный ветер обжигает мои щеки, когда я выбегаю на улицу, и, не успев сделать и трех шагов, утыкаюсь лицом в широкую грудь Финна.

— Ого, — говорит он, хватая меня за руки, чтобы удержать.

— Финн. — Я поднимаю на него взгляд. Он хмурится.

— Я как раз собирался к тебе. — Он засовывает руки в карманы и расправляет плечи.

— Где он? Пульс стучит в висках.

— Давай зайдем внутрь, чтобы поговорить.

Я пристально смотрю на него.

— Где. Он? Меня трясет от страха.

— Он в безопасности, Поппи. — Финн обнимает меня за плечи и ведет обратно в здание.

— Финн… — Он берет у меня из рук ключи и открывает дверь. Должно быть, случилось что-то ужасное. Что-то чертовски ужасное. Я собираюсь с силами, когда Финн закрывает за собой дверь и делает глубокий вдох.

— Его арестовали.

Я моргаю. Хмурю брови..

— Что?

Он вздыхает.

— Он сдался военной полиции.

— Что? Я кричу, и все мое тело дрожит от страха, гнева и шока. У меня подкашиваются ноги, и я снова падаю на диван.

Финн приседает передо мной на корточки, наклоняя лицо, чтобы установить со мной зрительный контакт.

— Он просил меня присматривать за тобой. Он рассчитывает на это, но мы с тобой знаем, что он не пройдет психологической экспертизы, Поппи.

— Почему он… — Я качаю головой. — Почему он не сказал мне?

Глаза друга наполняются грустью, и он накрывает мою руку своей.

— Ты попросила его прекратить борьбу, именно это он и делает.

— Чёрт. — Я прячу лицо в ладони. Делаю несколько глубоких вдохов. Брэндон сидит в тюрьме. Взаперти. Один. А все потому, что я не могла заткнуться. Я заставила его почувствовать, что с ним что-то не так, что он недостаточно хорош. Слезы наворачиваются на глаза. Мое горло сжимается, и рыдания содрогают тело.

Финн садится на диван рядом со мной, обнимает меня за плечи и притягивает к себе.

— Не плачь, — говорит он, и я кладу голову ему на плечо, потому что чувствую себя совершенно опустошенной. — Ему нужно это сделать, Поппи. Поверь мне.

Раздается стук в дверь, и Финн встает, чтобы открыть, но прежде чем он доходит до двери, дверь распахивается, и Хоуп врывается внутрь, чуть не сбивая его с ног.

— Черт возьми, — говорит Хоуп, бросаясь ко мне и обнимая. — С тобой все в порядке? Она смотрит на Финна. — Мог бы позвонить мне раньше.

— Я пойду. — И Финн идет к двери.

Хоуп так крепко сжимает меня в объятьях, что мне кажется, что я сейчас задохнусь.

— Все будет хорошо. Может, теперь этому мудаку действительно помогут. — Она отстраняется посмотреть на меня. — Вот видишь, это к лучшему.

Я не двигаюсь. Все, что я могу сделать, это смотреть через ее плечо на открытую дверь спальни. На пустую кровать. Мою грудь сжимает от гнева, сердце колотится о ребра. Тот факт, что Брэндон даже не сказал мне, не спросил, не предупредил, меня бесит.

Глава

38

Брэндон

“I Need a Doctor” — Dr. Dre, Eminem, Skylar Grey

Я откидываюсь на спинку старого стула и смотрю через стол на доктора Ватсон. Ей за тридцать, у нее светлые волосы, подстриженные в боб длиной до подбородка. Опершись локтями о стол, она кладет перед собой папку и смотрит на бумаги, по-видимому, подводящие итог истории моей жизни.

Я нетерпеливо вздыхаю и скрещиваю руки на груди. Наконец она поднимает на меня глаза, и на ее губах появляется легкая улыбка.

— Прошло почти два года с тех пор, как вы дезертировали, мистер О'Кифф, — говорит она.

— Похвально. Вы читали мое личное дело, выдавливая, пытаясь сдержать гнев, который, как всегда, кипит за фасадом. Мне не нравится слово «пустыня». Это звучит так, будто я оставил людей, которые полагались на меня, а я этого не делал.

Она вдыхает, не сводя с меня глаз.

— Ну, это моя работа… — Ее пальцы барабанят по столу. — Почему вы покинули свой пост?

— Мой пост был рядом с моим лучшим другом. — Мою грудь сжимает от боли, такой старой и укоренившейся, что можно подумать я уже привык к ней. — Он умер. Конец истории, — выдавливаю я

— Я понимаю, что, должно быть, было тяжело видеть, как умирает лучший друг, но ваша работа была связана с военными, а не с лучшим другом. Опять же, почему вы ушли?

Я фыркаю, изображая ухмылку на лице, наклоняюсь вперед и упираюсь локтями в колени.

— У меня нет преданности к армии. Она не принесла мне ни хрена пользы.

Наблюдаю как она наблюдает за мной.

— Почему вы сдались?

— Были причины.

Улыбаясь, она откидывается на спинку стула.

— Вы хорошо умеете избегать вопросы, не так ли?

— Честно говоря, я делаю это по инерции. Так почему бы вам просто не подписать все, что нужно, чтоб я убрался из этой дерьмовой дыры.

— Всё не так просто, мистер О'Кифф. Вы должны понять, что совершили преступление, и я здесь, чтобы помочь вам, но для этого мне нужно понять психологию того, почему вы ушли, почему сдались.

— Не знаю, почему я ушел. — Пожимаю плечами. — Машина взорвалась, все погибли, кроме меня. Я вышел, начал идти и не останавливался. — До сих пор.

— Вы испытываете проблемы со сном — кошмары, воспоминания?