Война после войны

— Я весьма обеспеченный человек. Кроме этого, я человек, владеющий самой разнообразной информацией, которой в случае враждебных действий с вашей стороны не премину воспользоваться.

Итак, начнём. В сорок первом году вас звали Куртом Бонке, и вы в звании гауптштурмфюрера СС служили офицером по особым поручениям при бригадефюрере СС Гельмуте Штольке.

Бригадефюрер руководил специальным разведывательным отделом в Главном Управлении Имперской Безопасности и подчинялся лично обергруппенфюреру СС Рейнхарду Гейдриху.

В октябре сорок первого года, после допроса четвёртой степени, которому подвёрг меня штурмбаннфюрер СС Ранке, вы в госпитале разговаривали с лечащим врачом прямо рядом с моей кроватью. Все считали, что я нахожусь без сознания. Я тоже очень хотел, чтобы все так считали. При этом ваше имя и звание я узнал из вашего досье, которое показывал мне мой друг Вальтер Нойманн. А теперь я расскажу вам то, о чём вы не знаете.

Во время допроса штурмбаннфюрер СС Ранке похвалился мне, что разрешение на проведение этого бессмысленно жестокого допроса он получил от бригаденфюрера, хотя я и так знал это. Во время допроса ненавидевший меня Ранке покалечил меня, но в силу своего трусливого характера он никогда не взял бы на себя такую ответственность.

В результате нашей так называемой дружеской беседы я лишился ноги, значительной части пальцев на руках и стал инвалидом. Именно поэтому я прекратил все контакты с вашей службой, но я никоем образом не скрывал от спецслужб Великобритании никакой информации о своей службе в разведке. Ровно, как и мой брат, никогда не скрывал информации о службе в НКВД.

К тому же у вас нет никаких доказательств о моей службе у вас. Моё досье было только у Вальтера Нойманна, и он сам отдал его мне ещё в тридцать восьмом году. У меня были доверительные отношения с Вальтером. Причем не у меня одного — Нойманн был очень умным человеком и грамотным профессионалом.

Теперь по поводу этой персоны. Это Владимир Степанович Дымков. Последнее место службы этого человека следственное управление НКВД города Ярославля. Звание подполковник.

Можно я не буду цитировать копию розыскного листа Управления Специальных Операций Советского Союза? Вы и сами можете прочесть эту информацию в любом торговом представительстве «Советов». Я если честно не помню, какую сумму предлагают за любую информацию о Дымкове.

Как вы считаете Курт. Может мне продать вас «Советам» вместе с информацией о том, что Дымков находится в Южной Америке? Я думаю, что они заплатят мне значительно больше тридцати тысяч фунтов стерлингов, тем более что вы наверняка знаете, где его найти.

Меня останавливают только два обстоятельства. Первое. Я ненавижу Советский Союз, и никогда не буду иметь с ним дело. И второе. Именно вас я должен благодарить за моё пребывание в Лондоне. Вы весьма оперативно меня сюда доставили, хотя, конечно же, я не должен был знать, что именно вы занимались этим. Мы ведь с вами никогда до сегодняшнего дня не встречались лично.

Впрочем, вас можно продать и моим знакомым из специальной разведывательной службы Англии. Господа из этой организации тоже с удовольствием включатся в увлекательнейшую игру под названием «найти Дымкова». Тем более, что это очень неординарный человек и обладает просто уникальной информацией о Советском Союзе и людях, которые до сих пор находятся в этой стране.

Дымкова я не люблю очень давно. Почти столько же, сколько знаю его, хотя и уважаю его как профессионала. Конечно же, он не Дымков. У него было очень много имён, но больше вы ничего от меня не узнаете.

Хотите продолжить этот разговор? Тридцать пять тысяч фунтов стерлингов. С вашей помощью я знаю теперь о Дымкове значительно больше, чем вы и могу найти его самостоятельно.

Я буду дома ещё четыре дня, а затем надолго уеду. Не тяните с решением. Если в течение четырёх дней мы не встретимся вновь, будем считать, что данного разговора не было, и я имею полное право продать информацию о Дымкове заинтересованным в этой информации службам. — после чего сказал охраннику по-английски.

— Карл. Проводи господина Вальденса. — после этих слов, охрана ни слова не говоря, выставила Бонке за ворота, отдав ему его оружие только у ворот.

[i] Класс пистолетов простейшей конструкции, как правило, карманного размера. Название происходит от фамилии известного американского оружейника XIX века Генри Деринджера. Широко применялся как оружие самообороны.

Глава 14

Возвращаясь в Лондон на арендованной им машине с водителем, Бонке обдумывал ситуацию. Сумма денег, запрошенная Елагиным, не была запредельной, лимит, выданный ему, значительно превышал её, но Бонке не нравилась ситуация в целом.

Елагин не боялся, а вскользь брошенная им фраза о том, что его брат бывший сотрудник НКВД спокойно проживает под крылом секретной разведывательной службы Великобритании означала только то, что на семью Елагиных и княгиню Елецкую не удастся надавить. К тому же Бонке не знал об опрометчивом приказе Штолька. В сорок первом году всё выглядело совершенно иначе, но теперь Елагин припомнит Организации все грехи спецотдела. Придётся договариваться и это будет очень непросто.

Побывав в замке, Бонке оценил и охрану, и сам замок. Проникнуть на территорию замка снаружи было нереально, как, впрочем, и на все заводы «Лерман Центра», а личная охрана Елагина была выше всяческих похвал.

В самой охране Елагина поражало всё, но в первую очередь бросалась в глаза одна любопытная деталь: боевые кинжалы Ферберна — Сайкса,[i] которыми была вооружена вся охрана Елагина. Вернее даже не сами кинжалы, а их расположение на охранниках.

Кинжалы были расположены на охране по два на специальных подвесных ремнях рукоятками вниз, и только у нескольких охранников на наружных постах кинжал был только один. Это могло означать только одно — все телохранители Елагина одинаково владеют обеими руками. Что было крайне необычно и ценилось в среде профессиональных телохранителей.

Данный кинжал действительно поставлялся силам специальных операций Великобритании, а значит, личная охрана работает не столько на Елагина, но в большей степени на правительство Великобритании.

Отметил Бонке и ещё одно обстоятельство, которое никак не мог объяснить. Только взглянув на фотографию, Елагин уверенно сказал, что Дымков находится в Южной Америке, хотя Бонке об этом не сказал ни слова. Это было очень непонятно и необъяснимо, хотя Бонке чувствовал, что ответ лежит прямо на поверхности.

Через два дня, обрисовав ситуацию руководителю отделения Организации в Великобритании оберфюреру СС Карлу Обергу, и согласовав свои действия, Бонке ехал обратно.

С Елагиным он встретился в том же зале и в обществе тех же телохранителей. Несмотря на то, что у Бонке в этот раз не было с собой даже иголки, личный досмотр был не менее тщательным. Охрана переворошила даже пачки денег в саквояже и проверила его. Причём сам саквояж у него забрали и двое сотрудников охраны донесли саквояж, провожая оберштурмбаннфюрера.