Война после войны

В итоговой справке по операции, содержащейся в архивном деле, указано, что в ходе ее проведения выявлено 26 сотрудников ЦРУ, участвовавших в агентурных акциях, и 36 тайниковых мест для закладки контейнеров, из которых 28 в Ленинграде (Санкт- Петербурге) и 8 в Москве. Также было установлено значительное количество мест, которые были выбраны сотрудниками американской разведки в Москве и Ленинграде для использования в качестве тайников и пр. От американцев получено 38 подставных адресов в США и 29 специально подготовленных открыток для нанесения фототайнописи на подставные адреса в других странах. ЦРУ передало «агенту» 3 вида фотопленок для нанесения тайнописи, 2 закамуфлированных под ингаляторы фотоаппарата, 2 флакона с жидкостью для проявления тайнописи, 6 шифроблокнотов, электронный прибор для преодоления помех в эфире и т. п.

И это далеко не полный перечень того, что вошло в результаты оперативной игры, на материалы которой наложена резолюция: «Материалы оперативной игры “Шторм” хранить вечно».

В свою очередь, главный герой атомного «Шторма» Михаил Плавин за время ее проведения был удостоен орденов Красной Звезды (июль 1976 г.) и Трудового Красного Знамени (август 1986 г.), знака «Почетный сотрудник КГБ СССР», грамоты председателя КГБ СССР и неоднократно поощрялся денежными премиями.

Были и другие оперативные мероприятия и дела Ленинградского управления, которые по своим результатам и методике решения контрразведывательных задач вошли в историю работы питерских чекистов.

В октябре 1962 г. ленинградские чекисты захватили с поличным помощника военно-морского атташе США в Ленинграде Р. Смита, который интересовался предприятиями ВПК в городе. При личном обыске у него обнаружили специальную аппаратуру для скрытой съемки и звукозаписи. Следует отметить, что традиционно военно- морские разведчики западных государств проявляли интерес к судостроительным заводам в городе на Неве и до Октябрьской революции, и, особенно, после нее.

Спустя десять лет, в 1972 г., были задержаны еще два американских дипломата – Мэнтроп и Кайм. В сентябре 1983 г. взят с поличным при совершении действий, несовместимых с его официальным статусом, вице-консул США в Ленинграде Аугустенборг. Он был арестован в пригороде Ленинграда в момент изъятия из шпионского тайника контейнера с интересовавшими американскую разведку материалами.

В 1996 г. сотрудниками Управления был задержан связник шведской военной разведки Хано Петер Гордстрем. Во время заранее назначенной встречи с российским гражданином, завербованным ранее, Гордстрем получил контейнер в виде матрешки с непроявленной фотопленкой, которая содержала 23 кадра с отснятыми секретными документами. Взамен он передал российскому гражданину 2 тыс. долларов США. Сразу после «сделки» оба были задержаны контрразведчиками.

В ноябре 1995 г. питерскими чекистами был арестован бывший офицер Федерального Агентства Правительственной связи и информации (ФАПСИ) подполковник А. А. Дудин, вступивший в преступную связь с германской разведкой БНД с целью передачи особо защищаемой информации, представляющей государственную тайну. Тем самым была предотвращена попытка нанесения серьезного ущерба безопасности нашего государства. Военным судом за совершенное преступление предатель был приговорен к длительному сроку лишения свободы.

В 2005 г. сотрудниками Управления был разоблачен агент спецслужб Эстонии, который осуществлял сбор секретной информации о российских разработках в сфере военного кораблестроения. На следующий год была пресечена попытка использования международного канала страноведческой и языковой подготовки кадров в интересах национальных разведывательных органов США [3] .

Примером контрразведывательного искусства стало проведение комплекса оперативных и следственных мероприятий по изобличению агента ЦРУ США Павлова. Детальный разбор проведенных чекистских мероприятий по данному делу стал учебным пособием в системе профессиональной подготовки чекистов. Участники тех событий вошли в число сотрудников, составляющих легендарную историю органов безопасности на Неве.

3

«Большой дом» без грифа «секретно». 2-е изд. М.: Русь, 2012. С. 57.

И вновь для рассказа о «делах минувших лет» мы обратимся к творчеству журналистов, профессиональных работников пера, Андрею Копланову и Андрею Юдину. И побуждает нас к этому, во-первых, то, что они дают литературное описание хода реализации оперативного, а затем уголовного дела достаточно интересно и с эмоциональной окраской. Во-вторых, опубликованный текст рассказа тщательно выверен с точки зрения соблюдения государственной и служебной тайны.

«Иницативник», или «Игры патриота»

К середине 70-х годов прошлого века сотрудники Управления КГБ по Ленинграду и области столкнулись с новым, дотоле практически неизвестным явлением. Политика «разрядки напряженности» (на западный лад – «детанта»), расширение самых разнообразных контактов с государствами Запада, научные и технические обмены, участившиеся загранкомандировки и посещение ряда крупных российских городов западными туристами привели к появлению так называемых «инициативников». Так на чекистском сленге называли тех наших сограждан, кто всеми правдами и неправдами искал выходы на представителей западных спецслужб, чтобы предложить свои услуги для шпионажа против собственной Родины. На основе личной выгоды.

Их было немного. Но они были. И появление этих «инициативников» служило тревожным признаком. Признаком серьезного кризиса моральных ценностей социалистического общества. Признаком распада Системы.

…В апреле 1992 г. в консульство Соединенных Штатов Америки в Санкт-Петербурге вошел человек, которого можно смело назвать «инвалидом холодной войны».

Рольф Дениэл – спецагент

История падения

Эта история началась в далеком 1981 г. Тогда советский инженер-атомщик Юрий Павлов еще не стал агентом, которому кураторы из Си-Ай-Эй присвоили псевдоним «Рольф Дениэл». Он еще не рисовал губной помадой условные знаки на стенах ленинградских домов, не пересчитывал иностранные купюры, не заполнял каллиграфическим почерком листы бумаги и не учился закладывать украденную информацию в тайники.

Юрий Васильевич Павлов, выпускник физико-механического факультета Ленинградского политехнического института, много лет проработал в организациях, так или иначе связанных с советским Военно-морским флотом и созданием надводных и подводных кораблей. Что подтолкнуло его к действиям, которые он предпринял в дальнейшем, можно только гадать. Пересмотр убеждений? Кризис среднего возраста? Желание добавить перца в жизнь, которую он считал пресной? Стремление выбить себе любыми путями «место под солнцем», достойное его талантов? Авантюризм?..

Помните, что это был за год? Эпоха Брежнева, самый ее излет. Сейчас ее называют «годы застоя». Впереди, совсем не за горами, маячило то, что позже с сарказмом будет названо «пятилеткой пышных похорон».

Трудовая деятельность Юрия Павлова началась при другом правительстве – Никите Сергеевиче Хрущеве, который твердо заверил с трибуны партийного съезда, что коммунизм в СССР будет построен уже в 1980 г. Советским людям оставалось жить, трудиться и верить. Казалось, все к тому и идет: мир восхищенно рукоплескал первому космонавту Юрию Гагарину, молодежь поднимала целину, а чиновники от культуры уже не повторяли вздорное: «От саксофона до ножа – один шаг!»

За переменами в жизни страны Павлов наблюдал из «далекого, но нашенского города» – после окончания Политеха он получил диплом инженера по разработке корабельных ядерных паропроизводящих установок и был распределен во Владивосток. Отсюда в 1961 г. молодой специалист отправился на корабле «Витязь» в свою первую научно-исследовательскую экспедицию. Ему довелось побывать в Японии, на островах Фиджи, Таити и на Гавайях. Даже произнести эти названия вслух – уже счастье!..

Через некоторое время Павлов возвращается в родной Ленинград и устраивается на работу в главное управление Морского регистра СССР. Здесь за пять лет он вырастает до главного инженера-инспектора атомной инспекции. Хрущев к тому времени уже снят со своего поста «группой товарищей» и мирно живет персональным пенсионером на правительственной даче. Повторять его слова, что «нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме», никто из вождей больше не решается. В народе все чаще звучит поговорка «красиво жить не запретишь», а советские нувориши к середине 70-х годов перестают прятать свое богатство от людских глаз.