Война сынов

? Тайгер Вудс – американский гольфист. Журналисты сообщают о его многочисленных внебрачных связях, в числе которых была и официантка.ГЛАВА 33

Кастиэль много раз говорил Дину о том, как трудно перемещать объекты во времени. О том, как это изматывает его, и как он после этого едва способен соображать, не то что сражаться. Дин начал по собственному опыту постигать, что всё это относится и к тому, кого перемещают. Когда 1954 год вокруг перестал существовать, что-то забурлило у Дина глубоко в желудке. Он мысленно приготовился к тому, что по прибытии в 2010 год его может стошнить.

«Господи, надеюсь, меня вырвет, а не кое-что с другого конца».

Когда мир принял четкие очертания, Дин обнаружил, что уже не стоит. Он сидел в дальней кабинке бара в Вабее, а на столе его ожидали чизбургер и только что налитое пиво. Сэм сидел рядом, неудобно близко.

– Не хочешь дать мне подышать? – Дин слегка сдвинулся в сторону.

Сэм не ответил. Он просто постучал по стакану перед собой, как будто тот был ненастоящим.

– Эй, если хочешь посидеть у мужика на коленках, дождись Рождества, – сказал Дин.

Сэм, наконец, выскользнул из кабинки и поднялся, оглядывая помещение.

– Видишь его?

Дин осмотрелся. Дон, Абаддон, или как там его, очевидно не явился поприветствовать их.

– Чувак перенес нас обратно. Должен быть где-то неподалеку, – вспомнив их прошлую встречу, Дин развернулся к дальнему концу бара. – Проверь туалет. У этого парня мочевой пузырь, как у бабы. А потом глянем снаружи.

Увы, в туалете обнаружился лишь здоровенный перуанец, которому, очевидно, не понравилось вторжение в личное пространство. Сэм – изрядно повеселив Дина – быстро в этом убедился.

Выйдя из бара, Дин увидел кое-что, от чего едва не прослезился. «Импала» во всей своей красе стояла под ближайшим дубом.

– Ну разве не отдохновение для усталых глаз? – он пробежал пальцами по прохладному металлу капота.

– Ты зачем автомобиль гладишь? – спросил Сэм.

– Отстань, я ее несколько недель не видел.

– Ее?

Дин отвлекся, заметив белое пятно на лобовом стекле. И тут-то его осенило… что-то было серьезно не так.

– Я ее здесь не парковал, – проговорил он по большей части сам себе.

– В смысле? – спросил Сэм.

– Я оставлял машину около мотеля. Нас… нас забросило в прошлое из мотеля, а не из бара. «Импалы» здесь не должно быть, – он указал на белое пятно. – И разве я когда-нибудь парковал ее под деревом, где голуби на нее делают дела?

– Прости, Дин. Я перенес ее для тебя, – отозвался сзади Абаддон. – Думал, приветственная еда придется тебе больше по душе, чем душный мотельный номер.

– Ужасно мило с твоей стороны, Донни, но почему бы тебе не перестать пургу гнать?

Абаддон склонил голову, будто ему стало стыдно:

– Ага. Я так понимаю, путешествие ваше прошло неважно?

– Ты прекрасно знаешь, как оно прошло. Ты всё это время знал, что именно мы должны были найти и что с этим найденным сделать.

– Знаешь, Дин, тебе действительно надо иногда позволять младшему братишке вставить словечко наперекор. Думаю, он бы это оценил, – Дон словно забавлялся.

Сэм, видимо, потерял дар речи от злости. При виде Абаддона лицо его исказило яростью.

– Видишь, он выглядит несколько… уязвленным.

– Не волнуйся насчет него, – проговорил Дин. – Ты насчет меня волнуйся и того, что я с тобой сделаю. И того, что с тобой сделают ангелы, когда узнают, что ты играл за другую команду.

– Ооооо, как страшно, – Абаддон прикрыл лицо руками в притворном ужасе. – Не говори про меня папочке. А, стоп, мой отец умер. Ушел туда, куда уходят всемогущие, но ленивые божества, когда устают от своих творений и покидают корабль.

– И что, теперь ты нас убьешь? Забросил нас в комнату смеха, а когда мы выбрались, перережешь глотки?

– Приятель, ты совершенно ничего не понимаешь.

– Ну что сказать, я школу не закончил.

– Ну и ладно, учитывая, что урок, собственно, предназначен не для тебя. Он для вон того нашего доброго друга, – Абаддон кивнул на Сэма. – Скажешь, если всё это уже слышал. Ты скажешь «да». И не потому, что тебя обманут или заставят. А потому, что другие варианты не сработают. Не для тебя.

– Ты не знаешь всех наших вариантов, – вмешался Дин.

– Я вам только что предложил замечательный вариант. И что вы сделали? Переступили через себя, чтобы оставить все по-старому. Позволили убить друга, чтобы спасти Люцифера.

– Мы никого не убивали.

– Если честно, ситуация в любом случае беспроигрышная, – продолжал Абаддон. – Если бы вы попытались убить все эти сосуды, у вас бы не получилось. Вы бы захандрили и чувствовали себя ужасно из-за этой попытки, и закончили бы мы в итоге на этом самом месте, только вы бы оказались на шаг ближе к вечным мукам. Хочется вам того или нет, мы все знаем, что битва неизбежна. Вот почему вы сделали то, что сделали.

Сэм не мог больше молчать:

– Ты прикидываешься, будто подумал обо всем, будто исход был определен прежде, чем ты начал действовать.

Абаддон развернулся к Сэму, слегка обескураженный его спокойным тоном. Было в его голосе что-то еще, и Абаддон нахмурился.

– Но ты кое-что упустил. Ты забыл о моем предназначении.

– Твое предназначение - это Люцифер, – Абаддон внезапно подрастерял уверенность.

Сэм широко улыбнулся. Эта улыбка так не подходила к ситуации, что смутила даже Дина.

– Даже больше, чем ты думаешь, – сказал Сэм. – И когда я, наконец, вернусь к нему, уж наверняка расскажу о том, как легко было тебя одурачить.

Глаза его полыхнули алым.

– Айшет.

Это открытие далось Абаддону нелегко. Такое ощущение, что из его легких выбили весь воздух.

Сердце у Дина колотилось. Они ужасно рисковали, но пока риск окупался. Если повезет, Абаддон окажется достаточно ослабленным после переноса их во времени, что стать легкой целью для Айшет. А вот будет ли Айшет вести себя прилично в теле Сэма – совсем другой вопрос.

– Ты у меня будешь страдать, Абаддон, – проговорила Айшет, – по меньшей мере две тысячи лет.