Война за корону

— Спасибо вам, ваше величество, — сказала Эрбелль, — за то, что вы пригласили моего супруга присутствовать на церемонии. Это огромная честь для нас!

— Спасибо вам и вашему мужу за мою жизнь, — свободно улыбнулся в ответ Илья. И перевёл взгляд на Сергея.

Тот явно не рвался соваться на глаза и, встретив на себе взгляд «когда-то друга», а позднее — одного из злейших недругов, попятился. Глаза у него были угрюмые, и в глубине их жила злоба, перемешанная со страхом и порождённая им. Одного взгляда на него хватило бы, чтобы понять — он ждёт только дурного, и в этой ситуации предпочёл бы, чтоб его и вовсе не заметили.

Юный император мысленно усмехнулся, протянул ему руку.

— Привет, Серёга. Рад видеть. — И зашагал прочь, уже не ощущая на себе недоумевающий, вопросительный взгляд. И так много о чём нужно было подумать.

Где-то там, в недрах дворца, вовсю готовили праздничное застолье. Госпожа Межена, прижимая к себе недовольно попискивающий кулёк, извинилась и удалилась на какое-то время к себе в покои, но ни Илья, ни кто-либо из его спутников не мог позволить себе такой же роскоши. Им предстояло весь день быть на виду.

Встречая гостей из Дневного мира и теперешних подданных, представителей самых знатных Домов Оборотного мира, магистериев вольных городов, Илья улыбался, кивал, пожимал руки и уже через час смертельно устал от этого. Однако плюнуть на всё и пойти поваляться он не мог — слишком это было бы невежливо. И во время фуршета, предшествовавшего застолью, и в ходе самого застолья приходилось играть роль и искать наслаждение в ней. А что делать…

Когда яства, расставляемые на столах чуть ли не в два этажа, были опробованы, на столы наконец подали десерты, и стало возможно подняться, походить с бокалом от группки к группке, поговорить, Илья с удовольствием выбрался из своего роскошного кресла размять ноги. И, поколебавшись, подошёл к группке учителей и наставников школы Уинхалла.

Госпожа Гвелледан, облачённая в великолепное тёмное платье, которое делало ещё облик ещё благороднее, оживлённо обсуждала что-то с госпожой Оринет, намного более хмурой, чем обычно, и не блистающей столь совершенным вкусом, а также с Фределом, который держался скованно и смущённо, и Всеславом — демонстративно самоуверенным.

Тут же стоял и Егор, скованно чувствующий себя в строгом костюме, и Эрбелль, разодетая настолько роскошно и ярко, что догадался бы любой — в её глазах это приглашение на застолье по случаю коронации имело огромнейшее, судьбоносное значение. Она первая заулыбалась навстречу императору, едва Илья направился в их сторону.

— Добрый день. Добрый день всем! Надеюсь, вам тут нравится, госпожа Илитэ?

— Мне всегда очень нравился императорский дворец — и архитектура, и интерьеры, — чопорно ответила учительница магического энергоразвития. — И, честно сказать, я рада, что здесь снова будут жить, а не просто формировать экспозиции. Надеюсь, вы постараетесь сохранить здесь всё в том виде, в каком оно есть?

— Разумеется. На крайний случай выстрою себе во дворе ультрасовременную халупку, — они корректно посмеялись.

— Вы знаете, я постаралась дать самую хорошую характеристику уровню вашего энергоразвития. Впрочем, не погрешив против истины: ваши успехи впечатляют. Однако Чистая гильдия категорически настаивает на том, чтобы собрать комиссию для оценки уровня ваших знаний. И не только ваших.

— Понимаю. Я ж не возражаю. Когда, думаете, мне стоит приступить к занятиям?

— Как только вы сможете себе это позволить. Чем раньше, тем лучше. Наши учителя будут рады позаниматься с вами летом, — вставила госпожа Гвелледан. — Понимаете, конечно, ваша карьера не зависит теперь от диплома, однако информация всё равно так или иначе будет обнародована, защититься от этого едва ли возможно.

— Догадываюсь, — посмеялся юноша.

— Так что отличные оценки послужат вашей репутации. Но, может быть, не стоит омрачать столь торжественный день разговорами о делах учебных?

Вновь посмеялись, и вполне искренне. Повернувшись к мастеру, Илья приподнял бокал.

— Всеслав Евгеньевич, я всё-таки хотел бы вам сказать: если когда-нибудь вы поменяете своё отношение к государственной службе, я всегда рад буду вас видеть в числе своих людей.

— Ваше величество, ну я прошу вас, не при жене! — расхохотался Всеслав. — Она и так пилит меня день и ночь, что я тогда отказался от вашего предложения.

Эрбелль посмотрела на мужа с подозрительной сдержанностью и сделала вид, будто ничего не слышит.

А через полчаса был объявлен бал.

День казался нескончаемым. Юноша едва пригубливал вина, которые ему наливали, к тому же очень сильно нервничал, и потому почти до самого конца праздника сохранил трезвую голову. Может быть, поэтому усталость, навалившаяся на него уже во время бала, была подобна каменной плите. Протанцевав первый танец с Мирним, он отвёл её к своему креслу, усадил рядом и прикрыл глаза.

— Не спи, дорогой, — прошептала она ему, пугливо оглядываясь на толпы разодетых людей, которые общались, танцевали, корректно перекусывали у фуршетных столов и коротко уважительно кланялись, если встречались взглядом с императором.

— Я не сплю, — пробормотал он, открывая глаза. — Я просто сейчас помру. Устал как собака.

— Нет уж, ты давай, бери себя в руки. Тебе же надо себя показать.

— Угу… Может, немножко магии?

— Немного тоника вам не повредит, — предложил Селсид. — Сейчас принесут. К тому же терпеть осталось недолго.

— А завтра снова?

— Завтра — просто развлечения. Они переживаются намного легче. И вам дадут выспаться. Спальня для вас приготовлена вполне уютная, мы её проверили.

— Это в каком смысле?

— В смысле безопасности, конечно, — телохранитель ухмыльнулся в сторону.

— Стоп! А как насчёт камер видеонаблюдения? Они в спальне имеются? — Усталая расслабленность сразу куда-то делась, Илья снова был собран и насторожён.

— Мда… Камеры есть. Но мы не будем смотреть.

— Чего?! Нет, судари мои, вы их отключите! Причём не у себя на пункте охраны, а руками, прямо в комнате. Из сети выдернете! Только так!

— Хорошо. Отключим, При вас. Обещаю.

Хорошенькая официантка в строгой белоснежной форме принесла юноше бокал чего-то пузырящегося, ароматного, как оказалось, приятно щекотавшего язык. Он приободрился ещё до того, как попробовал тоник. В какой-то момент, танцуя с Мирним заключительный танец, он заметил, как Санджиф, вставший в паре с Машей (да, собственно, он не отходил от неё весь вечер), смотрит на свою избранницу. Илья покосился на жену. Ему вдруг захотелось, чтобы этот день никогда не кончался, и так же страстно, как до того он желал, чтобы всё это завершилось наконец.