Война за Врата. Тетралогия

Кто-то и на кого-то прикрикнул, этот кто-то почесал свое толстое пузико, рубанул в одно жало бутылочку коллекционного коньяка, и гаркнул со своей вышины вниз: "Убыстрить движение, мать вашу так!" Команда пронеслась сквозь миры, и рухнула как гром среди ясного неба на головы и без того до предела озадаченных комбатов. В результате, бронеколонны стали проходить Врата не полками и батальонами, а ротами, а порой и взводами, лишь бы свободное окно имелось. До планеты Бортнай, куда были должны прибыть русские солдаты, было 49 миров: 37 человеческих, 6 пустых и 6 непосредственно эльфийских. Моторизованные колонны войск растянулись на семь порталов и, наконец, частями, можно даже сказать, рваными кусками, стали прибывать на Бортнай.

Разумеется, Дава - рядовой срочник-мотострелок, ничего этого не знал, но то, что он видел своими глазами в эти дни, вводило его в состояние какого-то отупения и полного равнодушия. Пыльные и неухоженные бесплатные стоянки при Вратах, грязь, вонь, мазутные пятна въевшиеся в потный камуфляж и еда в давно не мытом котле, приготовленная непонятно из чего и неизвестно кем, которую взводный каждый вечер выбивал у ротного старшины. Потом и еды не стало, поскольку от роты они отстали, и только стоящие на Вратах координаторы движения - американские МР, заранее расставленные на каждом переходе, не давали заблудиться и исправно указывали путь.

Взвод лейтенанта Теплова, в котором служил Дава, вышел из Врат на Бортнае полностью. Все три БТР-80 были на ходу, солдаты, половина контрактники, половина срочники, хоть и истощенные, но все в наличии, и даже из имущества, почти все уцелело. Ну, подумаешь, пропали маскировочные сети и три брезентовых чехла на технику, то все мелочь, что-то кушать в дороге надо, а граждане иных миров, кормить землян на халяву не желали. Наверное, они никогда, и ничего не слышали о таком прогрессивном понятии как интернационализм, да и про элементарное радушие с гостеприимством, судя по всему, тоже. И это, были свои - люди. О том, как реагировали на них эльфы, Дава, давний поклонник ролевых игр на свежем воздухе, и вспоминать не хотел. Потому что он не понимал, почему его, прибывшего на помощь "братьям по разуму", окатывают таким презрением, как если бы он, был диким и вонючим зверем, а не человеком. Впрочем, Дава решил, что все это временно, и потом, когда земляне докажут эльфам, что пришли с чистым сердцем, они будут относиться к землянам по-другому. Надо только найти свой батальон.

Карт у лейтенанта не было, а связь из-за постоянных помех отсутствовала. Ждать кого-то из своих возле Врат, было запрещено эльфами, а где "таманцы", усталый американский регулировщик, которого не меняли уже третьи сутки, не знал. Теплов решил тупо ехать по основной магистрали на северо-запад, хоть куда-то, а выведет. Пятисоткилометровый путь к линии укрепрайонов, с трудностями, но преодолели, да и то, только потому, что внаглую заехали на американскую базу ГСМ, и молча, никого не спрашивая, залили полные баки горючего, и дополнительно, принайтовали к каждой броне по бочке. Впрочем, американцы не возражали, видимо, до сих пор находились в ступоре от разгрома своих элитных частей.

Тронулись дальше. И вот, линия укрепрайонов: ряды бетонных колпаков, тянущихся на многие сотни километров. Теперь, Теплов решил ехать по дороге идущей вдоль линии подземных фортов, и таким образом, рано или поздно, но найти того, кто возьмет на себя ответственность за его взвод, и скажет, что делать дальше.

Вновь потянулись километры, все той же выжженной солнцем степи: небольшие рощицы экзотических деревьев, брошенные домики, как будто с картинки про сельскую идиллию, холмы, мелководные ручьи, и пыльная грунтовая дорога. Безрадостный пейзаж, от которого Ваську Давыдова, сидевшего на броне, вновь потянуло в сон.

– Дава, ты опять спишь?
– услышал он прямо в ухо голос Цыгана, молодого парня, призванного из Астрахани, и получившего такое "погоняло" за курчавые черные волосы и бесшабашно-веселый нрав.

– Уже нет, - отозвался Дава, открывая глаза, и вновь оглядывая унылый местный пейзаж.
– Думаю.

– А чего тут думать, - усмехнулся Цыган.
– Попали мы, как курята в суп. Попали.

– Ай, не начинай, - толкнул Цыгана в бок, сидящий с ним рядом Червонец.
– Достал уже с этим, попали, да попали. Тоска от тебя одна и неустроенность, заколебал.

Не обращая на ворчание Червонца никакого внимания, Цыган, с какой-то несвойственной ему тоской, продолжил:

– А ведь говорила мне мама, что надо было под дурака косить.

– И чего не закосил?
– заинтересовался Дава.

– Испугался. У нас в "путяге", история ходила, про одного такого хитрована. Его родители все проплатили и в дурку парня определили, вроде как временно.

– И что дальше?

– А ничего, в дурке начальство резко поменялось, с ними ничего договорено не было, и косарю вкатили все, что положено, от аменазина до тазипама. У него крышняк и потек, но уже по настоящему. Так что теперь, ему дурка не временное пристанище, а самый, что ни есть, дом родной.

– Печальная история.

– Не надоело еще ля-ля справлять, Цыган?
– оборвал его Ромыч, тридцатилетний контрабас, в свое время повоевавший в Чечне, и все время настороженно оглядывающий окрестности.
– Лучше бы оружие лишний раз проверил, чем трындеть без толку.

– Ромыч, - Цыган переключил внимание с Давы на контрабаса, - а как ты к нам попал? Ладно, нам, деваться некуда, мы срок тянем, а ты, серьезный мужик, ведь мог бы контракт разорвать в любой момент. Почему ты здесь?

– Как?
– Ромыч поудобнее переложил на коленях свой ПКМ.
– Скучно стало, шел по родному городу, да и зашел в военкомат по дороге, контракт подмахнул, и у вас оказался. Потом привык, а теперь, вроде как и бросить, вас, салабонов, стремно.

Тем временем, головной БТР сбавил ход, и начал отворачивать влево, к одному из фортов, остальные последовали за ним. Цыган приподнялся над башней, посмотрел вперед, и на повороте, чуть не вылетев с брони, рухнул на раскинутый пропиленовый коврик.

– Слышь, Дава, - толкнул он в бок Ваську.
– Кажись приехали, закончился наш поход, как ты его там называл?

– Анабазис?

– Вот-вот, именно, Анабазус.

Дава огляделся, действительно, над одним из фортов, сиротливо развевался российский триколор. "Свои, - молнией пронеслась в его голове первая мысль, а следом пришли другие, ассоциативные: - Еда, отдых, определенность".

БТРы подкатили к форту - низкоутопленному в землю, широкому бронеколпаку, полуокруженному высоким, метра в три высотой, бетонным забором.

– Кто такие?
– окликнул их, стоящий перед въездными воротами, высокорослый сержант, с ВСС в руках.

– 283-й гвардейский мотострелковый Берлинский Краснознамённый ордена Богдана Хмельницкого полк, - отчеканила ему голова лейтенанта Теплова, показавшаяся из башенного люка.
– А вы кто?

– Спецназ ГРУ, 95-й отряд, вторая рота, - услышал он в ответ.

– Командование где?
– лейтенант вылез на броню и спрыгнул на землю.

– Какое?
– ухмыльнулся сержант.
– Наше ротное, или, - он покрутил неопределенно рукой в воздухе.
– вообще?