Войны Марса (Марсианский стройбат)

Город на правой стороне реки был брошен давным-давно – то ли его задела война, то ли климат изменился.

Сергей и Жора дышали словно рыбы, выброшенные на берег. Они пили разбавленное водой вино из фляжки Жоры через специальный клапан в скафандрах и мечтали о море пресной воды. РС не был рассчитан на такие нагрузки. К тому же, похоже, в нём давным-давно надо было поменять воздушные фильтры – они не справлялся с подачей воздуха.

– Вот чего я не люблю в жизни, – сказал Жора Генацаревский, прислоняясь к стене, – так это спешку.

– Пять минут, – согласился Сергей. – Но только пять и не секундой больше.

Он даже засек время. Жора давно его уговаривал приткнуться где-нибудь в пыльном углу. Они перепачкались мелом, обтирая известняковые стены пещеры, и скафандр Сергея, испачканный сажей, заметно побелел.

– Слушай! – осенило Жору. – А как гоблины могут передвигаться по поверхности Марса без скафандров.

Сергей, который лежал на скамье, приподнялся:

– Точно! Я и не подумал. Может, тебе показалось? Может, ты ослышался?

Жора Генацаревский засомневался. Лицо его стало таким, каким бывает у человека, который долго и тщетно что-то припоминает, но припомнить не может.

– Не уверен… – растерянно произнёс он. – Всё было, как в тумане.

– Слава тебе господи… – пробормотал Сергей. – Конечно, ослышался!

Он улёгся на скамью, ощущая, что груз величиной с Эверест, скатился с его плеч. На душе стало легко и приятно. Сейчас они поднимутся без суеты и спешки, и я увижу Милу самое позднее – завтра, подумал он. И никаких тебе гоблинов, мрачных городов и полётов на цукубе. Всё! Сутки отсыпаться и отъедаться.

– Слушай, а когда военные строители на пенсию выходят? – спросил он.

– Да, – с облегчением произнёс Жора. – Ты прав! Я ошибся! Я думаю, что дело было так, Паша только хотел бы, мечтал бы направить гоблинов, да не может, руки коротки, потому как низкое давление, холод, солнечная радиация и всё такое прочее в атмосфере Марса. Пашка классный парень! Это у него такая шутка была. Надо ж, споил целое племя. Я бы так не смог!

– Правильно! – согласился Сергей и снова подумал о Миле. Осталось совсем немного, совсем чуть-чуть.

Он подложил руки под голову и стал что-то насвистывать. В скафандре это получалось плохо. Звуки глохли. Не хватало пространства, хотя бы камерности. Однако Жора почему-то молчал. Сергей подождал несколько секунд, а посмотрел на него. Бригадир тер шлем там, где, по идее, находился подбородок. Это был жест неуверенности.

– Ну?.. – с плохо скрываемы беспокойством спросил Сергей.

– Понимаешь… – сказал Жора, – тогда почему я оказался в речном карцере?..

– Подрался с Пашкой, – легко объяснил Сергей.

– Это само собой… – согласился Жора. – Я и на Земле дрался с кем ни попадя. В экипаже, знаешь, как меня боялись… Кулак-то у меня железный. А уж…

Но в голосе у него почему-то не было уверенности.

– Ну?..

– Что?..

– Чего замолчал?..

– Серёга… – загробным голосом произнёс Жора Генацаревский. – Я вспомни… я подрался, потому что… потому что…

– Ну?..

– В общем, этот гад решил жениться на Дрониной…

Какой Дрониной? – хотел переспросить Сергей и вдруг понял, что речь идёт о Миле.

– Точно?!

– Точно… – признался Генацаревский.

– А чего мы тогда сидим?!

– А как же атмосфера Марса? Гоблины, и…

– Может, он просто хвастался?

– Может, и хвастался, почём я знаю? – разозлился Жора.

Он сел и стал качаться, как китайский болванчик. Безвыходные положения всегда приводили его в ступор.

– Знал бы прикуп, жил бы в Сочи.

– Ладно… – поднялся Сергей, – идём, всё равно надо идти.

– Надо так надо, – согласился и Жора и тоже встал.

И тут они услышали:

– Бог!.. Поговори со мной, Бог!!!

– Не фига себе… – пробормотал Жора и схватился за боевой посох.

Голос удалялся в сердце горы.

Сергей и Жора переглянулись. Они не планировали отклонения от маршрута. Жора сказал:

– Посмотри, какое давление?

– Не может быть, – отреагировал Сергей, глянув на приборы. – При таком давлении люди не живут.

– А гоблины?

– Гоблины, по идее, тоже, чего они не люди, что ли?

– А на поверхности должно упасть ещё в два раза.

– Кто же здесь шляется? – удивился Сергей.

– А ты подумал, кто вообще, прогрыз этот ход на поверхность?!

– Как кто? Гоблины!

– И я о том же.

Они бежали за удаляющимся голосом:

– Бог!.. Поговори со мной, Бог!!!

И нагнали гоблина в тот момент, когда он затворил за собой крохотную дверь.

– Стой! Стой!

Сергей нырнул следом и словно попал в тёмную печь, только откуда-то из угла бил узкий солнечный луч.

Гоблин был маленький, тщедушный, не просто с чудовищным, а ужасно чудовищным прикусом, который походил на открытый ящик комода. Сергей невольно подумал, что в нижнюю челюсть можно складывать камушки и носить с собой.

– Привет! – сказал он.

Гоблин остановился, посмотрел на него и сказал:

– Бог!.. Поговори со мной, Бог!!!

– Я не Бог, – сказал Сергей. – Я человека.

Гоблин был настолько стар, что казался трухлявым пнем, заросшим мхами и лишайниками. Сергею на мгновение показалось, что в его глазах мелькнуло любопытство. Потом оно сменилось старческим безразличием.

– Подожди, дед… – сказал Сергей.

– Я хранитель… – сказал дед и прошёл мимо Сергея, как мимо пустого места.

– Я тоже хранитель, – нашёлся Жора, наступая сзади.

Гоблин остановился:

– Если ты хранитель, ты должен знать об облаке Глобула. Скоро оно придёт. Сбудется проклятие!

У гоблина был огромный нос, который упирался в верхнюю губу. Из ноздрей росли усы.

– Я знаю, – нагло сказал Жора. – Оно приходит каждые пять-десять лет.

– Твоими устами глаголет истина. Бог!.. Поговори со мной, Бог!!!

– Подожди, дед, – снова сказал Сергей, чтобы выручить замявшегося Жору. – У меня есть так штука, – и достал пульт, который взял у крикуна.