Войны мертвых

– Сколько тебе заплатили, Эмал?!
– не унимался Башет.
– Всего серебра не утащишь, пойми наконец!

– Успокойся, Башет. Не все в мире решается серебром

– И чем же?!

– Ничем! Я был также верен господину Зеину, как и ты. Но теперь он мертв...

– Откуда ты знаешь?!
– Клыки воина едва не доставали до подбородка.

– Хочешь проверить?
– сказал казначей. Его лицо превратилось в серую размытую маску. Вот-вот начнется свалка.
– Милости прошу, никто не держит. Но уверяю тебя, как друг, там нет никого, кромедикарей. Если повезет - нарвешься на церковников, они всегда рады усадить Барона на костер. Теперь у них развязаны руки, Архимаг больше не будет нас покрывать.

Могучие пальцы сжались в кулаки, воин был готов порвать наглого казначея на куски... Но он поступил иначе:

– Делай, что хочешь, ублюдок.
– Зверь отступал. Его место заняла бессильная злоба.
– Кто хочет бежать - бегите. Остальные - готовьтесь к бою, выступаем через час. Кровь Первого с нами.

Кто-то злобно выругался, разочарованно зашипел, но стачка улеглась сама собой. Эмал усмехнулся и ушел прочь со своей свитой, растворившись во тьме подземелий, видневшейся из хлипкой двери за расписным алтарем.

Магам нельзя доверять, стучало в голове, и тут же звучало, что старик знал гораздо больше, чем говорил. У него были свои планы на мой счет, он явно не хотел просто так отдать свой город на растерзание пустынным монстрам и бесследно исчезнуть. Башет прав, стоит вернуться.

Всколыхнув память крови, я попытался позвать своего раба, но эхо зова растворялось в пустоте. Я чувствовал, он все еще жив, но куда он пропал?

– Сукины дети.
– Тело исправно слушалось меня, я без особых усилий поднялся на ноги. Кругом шелка и бархат, знамена и фрески, изображающие деяния великих вампиров, но до чего же неудобны каменные скамьи!
– Пусть пекутся о своих чреслах... Кларисса?

Вампиресса молча смотрела на меня. Ей явно хотелось всадить кусок серебра мне в ребра, но усталость и отчаяние держали ее в руках. Но это не все. Долг перед Зеином, обет. Заботиться о девчонке, сопровождать ее и защищать ценой собственной жизни - ее главный якорь на реке безумия.

– Мы присоединимся к Башету - сказал я.
– Старик не мог исчезнуть, не оставив никаких посланий.

– Тебе какое дело, Гость?
– сказала она.
– Ты знал его лишь несколько дней. Ты ему ничем не обязан.

– Это не важно.

– Не важно? А что важно, "Спаситель"? Что он в тебе нашел? Чем ты так для него важен? Не из-за тебя ли началась эта кутерьма?!

– Не говори ерунды, у тебя есть долг перед своим господином. Ты должна вернуться к нему.

– Я должна защищать Эльзу от таких идиотов, как ты! Больше я ему ничего не должна!

– Матушка...
– сказала Эльза.

– Во имя Богов, Эльза, помолчи!
– Вещунья отпрянула от нее, словно от огня. Закрыв лицо руками, она встала со скамьи и пошла к алтарю, где грозно возвышался на своей звезде Дахака.

– Она ни в чем не виновата, Кларисса. Ты же не думаешь, что старик велел тебе присматривать за ней лишь для того, чтобы ее не сожрал ближайший кровосос?

– Нет, - вздохнула вампиресса, проведя рукой по спутавшимся белым локонам.
– У нее есть дар, какого нет даже у Старейшин. И он крайне опасен, если не держать его под контролем.

– Это я уже понял.

– Ничего ты не понял! Ты - не нашей крови, тебя здесь не было! Что ты вообще такое?!

О Боги, это самый гениальный вопрос! Кто я? Что я? Где и какого черта тут делаю?!

– Не знаю, Кларисса.
– Самоубийственная честность.
– Но вопрос остается прежним: Архимаг пропал, и его следует найти как можно скорее. Башету нужен каждый свободный солдат.

– Ты знаешь Башета?
– удивилась она.

– Не важно. Готовься, все отправятся через час... хотя... плевать, я не знаю, сколько времени.

– Я. Никуда. Не. Пойду. И Эльза останется здесь.

– Мой раб - твой хозяин. Я могу просто заставить.

– Твоя воля.

Вновь затрепетали жилы, высматривая и вынюхивая поводок, спутывающий эту наглую девку с Ангусом. Сколько раз пытался зацепить тонкую нить крови, просто хлестнуть сознание Клариссы бичом боли, но след раз за разом ускользал от меня. А она лишь кривила моложавое личико, чувствуя мои жалкие потуги. Что такое?!

– Доволен?
– сказала она, вспорхнув со скамьи.
– Теперь, будь добр, оставь нас. Если сумеете найти господина Зеина, я вас всех расцелую.

– А если нет?
– спросил я.

– Пустоши сделают все сами.

И вот она проходит мимо, звеня кольчугой, словно танцовщицы Востока золотом и бусами, а смотрю ей вслед и ничего не понимаю. Что такое Восток, и почему же меня так тянет к этой беловолосой чертовке? Она стоит на коленях рядом с вещуньей и молится, будто Первый, навсегда ушедший во Тьму, мог им помочь. Никак не оторвать глаз...

– Эй, парень!
– Лапа в тяжелом наруче рухнула мне на плечо. Башет стоял рядом и радостно скалился.
– Слушай, не ты, случаем, надрал задницу нашему драгоценному Ангусу?

М-да, издалека он смотрелся благородней. Огромные острые уши, лысый череп, покрытый неровной сетью шрамов, лицо, походящее на морду хищного зверя - не удивительно, что всякий спешил почесать о него кулаки.

– Да-да-да, это ты!
– Клешня еще раз ухнула мне на плечо.
– Да ладно, парень, не скалься, я тебя уважаю. Меня Башетом звать, ну, ты наверно уже слышал... Сраные ублюдки... Ну да черт с ними, тебя-то как звать?

Взгляд отнюдь не воинский. Добродушный, как у сельского паренька. Ну это объясняет его преданность, но не выбор службы.

– Чего молчишь-то?
– спросил он. И ответ пришел к нему сам собой.
– А-а-а, так ты только проснулся! А уже таких дел наворотил! Только знаешь, так не пойдет. Если хочешь идти со мной в отряде, тебе нужно имя. Ты же идешь с нами, верно?

Я кивнул.

– Вот молодец, настоящий мужик! Уважаю!
– Когда-нибудь мои кости треснут под весом его уважения.
– Кстати, а чего это ты вырядился в это тряпье? Смотри сюда: видишь, вон там стоит старикан, ну видишь, то-ощий, как смерть, хе-хе. Ну в шляпе-башенке! Вот, иди к нему, передашь привет от меня, он тебе что-нибудь подберет. Негоже на войну идти с голым задом! Потом тебе имечко подберем, не волнуйся, будешь звучать ГОРДО!

От такого дружелюбия волки дохнут...

Последовав его словам, я продрался сквозь пеструю вампирскую толпу и подошел к тому самому старику. Обычный Пожиратель, слуга, лакей в пестрых одежках. При его ссохшемся лице с бледной тощей бородкой вся эта помпезность смотрелась до боли комично.

– Здравствуйте, господин, - просипел он, пристально щурясь куда-то сквозь меня.
– Чего-нибудь желаете?

– Да я...

– Понимаю, понимаю, - умудренно сказал лакей.
– Господин Башет весьма предсказуем. Называйте меня Хеламадра, или Кукольник, если Вам угодно. Пройдемте за мной.