Войны Миллигана

Сообщая эту компрометирующую информацию, Билли понял, что его собеседники не могут знать, что он сделал с их данными. Он заметил, как они обмениваются тревожными взглядами.

Миллиган узнал эти детали, тщательно изучив один из их счетов. Теперь, убедившись, что его предположения подтвердились, ему нужно было убедить представителей департамента, что он выдал лишь самые невинные примеры из огромного количества информации, которым он якобы обладал, после взлома их системы. Кроме того, Билли Миллиган узнал о завышении цен и незаконности некоторых контрактов. Он дал им понять, что обладает самой конфиденциальной информацией департамента, с помощью которой нанести серьезный ущерб их имиджу не составило бы особого труда: личные дела других пациентов.

— Департамент психического здоровья имеет более девяноста трех тысяч пациентов, чьи личные дела составляют сто сорок миллионов мегабитов в сжатой базе данных, — конечно, он не добрался до личных дел пациентов, но его собеседники не могли знать, что он блефует. — Вы стоите передо мной и пытаетесь научить меня жизни с помощью ваших сотрудников… Но вы скрываете то, что многие охранники и сотрудники департамента имеют уголовное прошлое… Как вы думаете, эта информация может заинтересовать СМИ?

Все молча, смотрели на Билли. Он продолжил:

— Значит так, вы не только замените мою компьютерную технику, но и, как обещали, отправите меня к эксперту по синдрому множественной личности, на психиатрическую экспертизу, за пределами штата. И я хочу, чтобы вы сдержали еще одно из своих обещаний, если меня признают здоровым — то есть не разъединенным и не опасным — вы порекомендуете суду освободить меня.

Он знал, что многие судьи Огайо строго выполняют рекомендации Департамента психического здоровья. Его годовой бюджет, составляющий четыреста сорок миллионов долларов, обеспечивал ему звание крупнейшего департамента в штате. Эти психиатры-бюрократы на самом деле были политиками, противоречить которым рискнул бы мало кто из судей. Они обладали значительной властью, и Билли решил заставить их обратить на него внимание.

Официальные лица решили побеседовать с восставшим хакером без посторонних глаз, поэтому, извинившись, они отправили всех собравшихся по своим рабочим местам. Справившись с этой задачей, они с улыбкой на лице вернулись к Билли.

— Мистер Миллиган, у вас есть минутка?

— Конечно, — ответил он, и кивнул на приставленного к нему надзирателя. — Вы хотите, чтобы моя горилла нас услышала, или мы будем соблюдать медицинскую тайну?

— О! Мы отменили индивидуальное наблюдение, — очевидно, они были готовы вести переговоры. — На нас произвело большое впечатление, что вы способны достичь подобных вещей, не имея специального образования. Очевидно, у вас незаурядные способности к обучению. Мы хотели бы направить эти ресурсы в правильное русло.

— Как, по вашему, я смогу это делать, если вы отправите меня в тюрьму?

— О! Конечно, нет! Мы будем придерживаться изначальной программы: нас попросили продолжать тот путь, которым мы шли до этого. Мы поговорим с Шейлой Портер. Начнем с того, что вызовем сюда специалистов, чтобы узнать их мнение, о вашем случае, затем, как можно скорее, — возможно через неделю — вы сможете отправиться на обследование в Бостон.

Они уже говорили о возможности пройти обследование в другом штате, так ничего и не предприняв, для осуществления этого замысла.

— Это мне подходит, — ответил Билл. — Я никогда не был в Бостоне.

Администрация выполнила свои обещания.

Сначала, психиатр, работающий в институте Морица, навестил Билли 5 января 1988 года. Он записал результаты своей экспертизы медицинской карте пациента:

«Являясь дипломированным психиатром, я могу с достаточной степенью уверенности утверждать, что психическое состояние мистера Миллигана больше не отвечает общепринятым критериям опасности, ни для него самого, ни для других. По моему мнению, больше нет необходимости содержать его в отделении с высоким уровнем безопасности, а также в центре судебной медицины Тимоти Морица.

Также мне показалось, что симптомы психического заболевания, а именно депрессии и/или множественной личности, уже более шести месяцев не проявляются, другими словами, болезнь находится в состоянии ремиссии. Следовательно, по моему мнению, причин оставлять Миллигана в клинике больше нет. Итак, я рекомендую вернуть мистера Миллигана в общество, посредством условно-досрочного освобождения».

Кроме того, Билли встретился с Джорджем Б. Гривсом, директором центра Риджвью по изучению синдрома множественной личности. Гривс, обследовавший его десять лет назад, написал:

«Уильям Стэнли Миллиган — один из самых известных случаев синдрома множественной личности (СМЛ), после „Евы“ (Крис Костнер Сайзмор) и „Сивиллы“…

Я не нашел в его документах никаких оснований, для его принудительной госпитализации. Мне кажется, что помещение его в клинику не является необходимым или предпочтительным условием его лечения…

Очевидно, медицинское обоснование постоянного содержания мистера Миллигана в государственном учреждении с высоким уровнем безопасности заключается в неизбежной и постоянной опасности, которой он может подвергнуть других или самого себя. В его документах и личном деле, а также в ходе беседы с самим Уильямом Миллиганом, я не нашел никакой информации, которая подтвердила бы реальность этой угрозы».

Выводы и оценка данных экспертов делали поездку Миллигана с Шейлой Портер в Бостон вполне реальной.

Прокуратура и служба условно-досрочного освобождения были поражены, узнав, что Билли рекомендуют пройти психиатрическую экспертизу за пределами штата. Оба органа сразу попытались воспрепятствовать осуществлению этой поездки.

Прокурор связался с отделением полиции Беллингхема в штате Вашингтон, чтобы запросить у них информацию по делу об убийстве, в котором Билли был представлен как главный подозреваемый.

Детектив Зибелл ответил ему 25 января 1988 года:

«В ответ на ваш запрос представляем новые данные о расследовании дела об исчезновении Фрэнка Бордена, в сентябре 1986 года. После шестнадцати месяцев тщательного расследования, нашим службам не удалось обнаружить тело мистера Бордена. По моему мнению, мистер Борден умер, став жертвой убийства.

Наш главный подозреваемый в этом деле — Уильям Стэнли Миллиган».

Кроме того, в письме судье Джонсону от 12 февраля 1988 года, Джон Шумейкер лично выразил протест против поездки Билли в Бостон:

«Эта поездка является слишком рискованной и небезопасной, учитывая криминальное прошлое Миллигана, а так же факт, согласно которому, он будет обязан вернуться в тюрьму, как только попадет под юрисдикцию службы УДО. Все это ясно показывает, что этот тип представляет реальную угрозу для общества, ввиду чего поездка в Бостон ни в коем случае не должна состояться.

По этим причинам, служба УДО выступает против любого выезда Миллигана за пределы штата Огайо, равно как и против его нахождения в терапевтической среде, что не позволяет вести за ним постоянное наблюдение. Кроме того, мы предлагаем снова передать Миллигана под нашу юрисдикцию».