Войны Московской Руси с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой в XIV-XVII вв

Ненависть к литвинам и полякам была столь велика, что в некоторых городах пленных линчевали. Так, в городе Галич толпа перебила всех пленных из роты Будзилы. То же случилось с ротой Стравинского в Унже. Более удачно сложилась судьба роты Талафуса в Соли Галицкой: ее освободил отряд запорожских казаков, случайно забредший туда в поисках добычи.

Литовских и польских офицеров во главе с Будзилой 15 декабря доставили в Нижний Новгород, где посадили в острог. Позже Будзила писал, что местные власти хотели всех их утопить в Волге, но вмешательство матери князя Пожарского спасло им жизнь. [211]

211

Осип (или Иосиф) Будзила находился в заключении в тюрьмах Нижнего Новгорода около семи лет. Его и немногих других уцелевших пленников отпустили в Литву в 1619 по условиям Деулинского мира. Сохранился и опубликован его дневник за 1603–1613 гг., ценный источник для изучения Смутного времени — «История Дмитрия фальшивого». Дневник отличается богатством фактического материала, образностью речи, динамизмом в описании событий, яркими авторскими оценками.

В тот же день 26 октября дворяне и казаки заняли Кремль, но торжественный въезд в Кремль воеводы назначили на 27 октября. С утра казаки Трубецкого собрались у церкви Казанской богородицы за Покровскими воротами; ополчение Пожарского — у церкви Иоанна Милостивого на Арбате. Взяв кресты и образа, оба ополчения двинулись с разных сторон в Китай-город. Они сошлись у Лобного места. Там троицкий архимандрит Дионисий начал служить молебен. Тем временем из Спасских ворот Кремля вышел другой крестный ход во главе с архангельским архиепископом Арсением и кремлевским духовенством. После молебна войско и горожане отправились в Кремль.

То, что они увидели там, поразило и ужаснуло всех. Церкви были разграблены, почти все деревянные постройки разобраны на дрова и сожжены. В больших чанах лежали разделанные и засоленные человеческие трупы. Тем не менее, воеводы приказали отслужить обедню и молебен в Успенском соборе.

Сразу же после изгнания оккупантов начались очистка и восстановление Кремля и всей столицы. Трубецкой поселился в Кремле во дворце Годунова, Пожарский — на Арбате в Воздвиженском монастыре. Кремлевские сидельцы-бояре разъехались по своим вотчинам.

С осени 1612 года князь Пожарский жил в Москве. Весной 1613 года царь Михаил пожаловал его титулом боярина. После этого он возглавлял ряд приказов: Ямской (т. е. почтовый), Разбойный (своего рода тогдашнее МВД), Московский судный приказ и другие. Дмитрий Михайлович прожил 64 года, что для нынешнего века эквивалентно примерно 80 годам. Ведь сколько-нибудь серьезной медицины тогда просто не существовало. В общем, хоть он и не стал царем, его жизнь вполне удалась, а в памяти русского народа остался как «спаситель отечества».

Глава 7 ПРОДОЛЖЕНИЕ ВОЙНЫ С РЕЧЬЮ ПОСПОЛИТОЙ (1613–1618 гг.)

Поход короля Сигизмунда (октябрь — декабрь 1614 г.)

Король Сигизмунд III в начале октября в Вязьме узнал о капитуляции своего гарнизона в Москве. Тогда он стал собирать силы для нового похода на русскую столицу. Но литовско-польские шляхтичи устали от войны и в своем большинстве не желали участвовать в трудном зимнем предприятии. Королю удалось набрать только 5 тысяч человек, и то лишь благодаря присоединению части отряда гетмана Ходкевича.

В октябре они вместе осадили крепость Погорелое Городище. Здешний воевода князь Юрий Шаховской на требование сдаться ответил королю: «Ступай к Москве. Будет Москва за тобою, и мы твои». Король рассудил, что совет дельный и пошел дальше.

Затем королевское войско осадило Волоколамск, где стоял гарнизон под командованием воевод Ивана Карамышева и Чемесова. Защитники города отвергли предложение о сдаче и доблестно отбили три приступа. Во время третьего штурма городовые казаки атаманов Маркова и Епанчина сделали удачную вылазку и даже захватили у противника три пушки.

Пока основные силы осаждали Волоколамск, конный отряд Адама Жолкевского двинулся на разведку к Москве. Жолкевский дошел до подмосковного села Ваганьково, где столкнулся с московским сторожевым полком. После короткого боя он отступил. Но в этом бою поляки взяли в плен несколько человек, в том числе смоленского дворянина Ивана Философова. Жолкевский спросил у него, хотят ли по-прежнему москвичи королевича Владислава на царство полнолюдна ли Москва и много ли там припасов? Философов ответил, что Москва «людна и хлебна», что все готовы умереть за православную веру, а королевича на царство брать не будут. То же самое этот дворянин позже сказал и Сигизмунду.

Сведения, доставленные Жолкевским, а также неудача под Волоколамском показали королю и Ходкевичу что продолжать поход к Москве не имеет смысла. 27 декабря Сигизмунд приказал возвращаться в Вязьму. По дороге от холода и голода войско потеряло несколько сотен человек.

Избрание на царство Михаила Романова и правда о Сусанине

Отступление противника позволило беспрепятственно провести в Москве Земский собор с целью выбора нового царя. После изгнания иноземцев этот вопрос стал для московитов самым насущным. Но победители — дворянское и казацкое ополчения — долго не могли сойтись во мнениях: все кандидатуры отметались. Вот что пишет об этом Л. Н. Гумилёв:

«Дмитрия Трубецкого не хотели видеть на престоле дворяне, ибо он, хотя и был князем, командовал казаками. Князя Дмитрия Пожарского не хотели иметь государем казаки: ведь он был вождем дворянского ополчения. Но был еще один кандидат — тихий и совершенно бесцветный человек, 16-летний Михаил Федорович Романов.

Отец Михаила, Федор Никитич Романов, интриговал в свое время против Бориса Годунова и был пострижен в монахи (под именем Филарета). По поручению боярской Думы, после того как 27 августа 1610 года Москва целовала крест на верность Владиславу, Филарет отправился с посольством к Сигизмунду III Ваза, но потерпел неудачу: поляки арестовали его и довольно плохо обращались с послом в заключении. В тяжелые времена Смуты Романов-старший был связан с тушинцами, но никакой заметной роли там не играл.

Теперь же оказалось, что фамилия Романовых именно в силу того, что она никакие проявила себя в прежние временам, соответственно, не имела никакой поддержки, всех устраивает. Казаки были настроены в пользу Михаила, поскольку его отец, друживший с тушинцами, не был врагом казачеству. Бояре помнили о том, что отец претендента происходит из знатного боярского рода и к тому же состоит в родстве с Федором Ивановичем, последним царем из рода Ивана Калиты. Иерархи церкви высказались в поддержку Романова, так как отец его был монахом, причем в сане митрополита. Итак, все сошлись на «нейтральном» и тихом царе…

Будущий же «великий государь» сидел в Костроме и знать ничего не знал: судьба юноши была решена без его участия».

Гумилев Л. Н. От Руси к России, с. 245–246

Итак, 13 марта 1613 года царем стал отрок Михаил (1596–1645), положивший начало династии Романовых, правившей Русью 304 года. В данной связи следует отвергнуть исторический вымысел: обвинение поляков в убийстве «народного героя» Ивана Сусанина.

Сенсационное открытие о «подвиге Ивана Сусанина» было сделано в начале XIX века. Вдруг выяснилось, что после сдачи Москвы поляки решили взять в плен либо убить Михаила Романова, чтобы не допустить его избрания на престол, хотя в Москве еще никто понятия не имел о том, кто станет царем.

Михаил с матерью находился в то время в Костроме (точнее, в близлежащем Ипатьевском монастыре), однако злодеи об этом не знали. Тогда они якобы схватили крестьянина Ивана Сусанина из села Домнино Костромского уезда, принадлежавшего Романовым, и пытками заставляли сказать, где скрывается Михаил. Сусанин знал, что он в Костроме, но не сказал и был замучен до смерти.

Композитор Федор Глинка в 1836 году пошел дальше. Он придумал, что Иван Сусанин завел большой отряд поляков в лес, где они заблудились и погибли от холода и голода, предварительно порубив на куски самого Сусанина.